Танцы в тумане - Мария Павловна Лунёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Громкий скрежущий звук повторился.
– Что происходит, откуда этот шум? – пролепетала я, морщась.
– Готовятся открыть шлюзы, – пробормотал Вьюго. – Ещё немного подождать, и начнётся промывка. Ещё совсем чуть-чуть.
Зажмурившись, я досчитала до трёх и распахнула глаза. Зрение немного прояснилось. Вокруг меня творился бардак. Постелив серую потёртую тряпку на пол, мой мужчина, оторвавшись от меня, принялся спешно скидывать на неё всякий хлам.
– Ты собираешь вещи? – наконец, поняла я.
– Беру то, что пригодится. А, вообще, пытаюсь вспомнить, что тут есть. Когда я это коллекционировал, был как бы ни в себе.
– А почему… – я туго соображала, в голове царил такой туман. – Почему не в себе?
Он замер и прикусил нижнюю губу. Было видно, что обдумывает ответ.
– Вьюго?!
– Лестра, – на его лице мелькнула злость, но он быстро взял себя в руки.
– Сейчас ты просто полежишь какое-то время, а я выгребу отсюда только то, что нужно. Дальше я привяжу тебя к себе, и мы исчезнем для гурон навсегда. Не спрашивай меня ни о чём.
Послушно кивнув, я легла на холодный пол. Меня трясло в ознобе.
Слух раздражал каждый звук. А горло… наверное, последний раз так сильно я болела в детстве. Сейчас бы отвар сестры выпить и забраться в постельку да с одеяльцем потеплее.
Мужская ладонь накрыла мой лоб.
– Всё в порядке, это просто простуда, – шепнула я одними губами. – Я никогда дольше двух дней не болею.
– Терпи, красивая моя, я вытащу нас отсюда и отведу тебя домой. Там твоя семья. Они позаботятся о твоём здоровье.
– Сам позаботишься, – шепнула я. – Я от тебя отказываться не намерена.
Мужская ладонь скользнула по моей щеке, пальцы прошлись по скуле и очертили линию подбородка.
– Нет, придёт время, и ты изменишь своё мнение, а сейчас просто спи.
Ладонь скользнула выше и накрыла мои сомкнутые глаза.
Какое-то время мужчина не двигался. А потом тяжело поднялся и снова принялся за сборы.
Гул нарастал.
Остальные малочисленные постояльцы этих подземелий делали то же самое, что и Вьюго. Рослые мужчины разной степени целостности ползали по камерам и собирали своё шмотьё. Трупы, сваленные в центре каждой клетки, никого не смущали. Словно это обыденность.
Снова закрыв глаза, я ощутила вибрацию.
Гул стал громче.
Мне бы сейчас испугаться, заистерить, зарыдать, но вместо этого я просто лежала, не двигаясь. Я была опустошена своей же болезнью. Маги жизни плохо переносят даже обычный насморк. Болеем мы редко, но очень сильно. Нос нестерпимо щепал, а под ним образовались мелкие язвочки – натёртости. Шмыгая не переставая, я повернулась набок и поджала под себя ноги.
Гул уже просто сотрясал пространство, не смолкая.
Я не представляла, что сейчас будет. Что задумал мой спаситель. Всё, что я могла, – это хлюпать носом и терпеть режущую боль в горле.
Кто-то снова меня коснулся.
– Всё нормально, – шепнула я потрескавшимися сухими губами.
– Нет, ненормально, – услышала я от Вьюго, – выберемся, и я запарю тебе трав.
– Полыни? – улыбка тронула мои губы.
– И её тоже, – Вьюго прошёлся по моей скуле костяшками пальцев. – Я тебя сейчас приподниму и посажу себе на колени. Не пугайся.
Мне стало смешно. Но рассмеяться не получилось. Вьюго приподнял меня слишком резко, от этого движения голова пошла кругом.
– Терпи, – прошептал он, устраивая меня на своей груди. – Недолго осталось.
Сняв с меня плащ, он бросил его в кучу к остальному добру. Опустив голову, я наблюдала, как он туго привязывает моё тело к своему. Длинные лоскуты грубой ткани обернули мою талию и грудь.
– Так крепко, – пробормотала я.
– Поток будет чудовищным. Потеряться нам ну никак нельзя. Ты должна быть постоянно в моих руках.
– А ты уверен, что мы выживем? – мне стало просто жутко, ну хотя бы потому, что я плавать не умею.
– Я уже никогда не выживу, – нервно хохотнул северянин. – А вот у тебя будущее есть.
– Знаешь, Вьюго, ты можешь сколько угодно обзывать себя мертвяком, но я-то чувствую, как бьётся твоё сердце, – меня немного раздражала это обречённость в его голосе. Хотелось крепко ухватить его за плечи и встряхнуть, как следует.
– Оно остановится, когда ты покинешь меня, – пробурчал он в ответ.
Закатив глаза, покачала головой. Но мужчина старательно вязал узлы и делал вид, что мы беседуем о погоде и природе.
– Я этого не сделаю, и не жди, – прохрипела я и бросила на него недовольный взгляд.
– Сделаешь, ты не простишь, – лениво отозвался северянин. – Никто такое не простит.
– Ты говоришь загадками? Я этого терпеть не могу.
– Я просто хочу, чтобы ты была готова узнать обо мне нечто очень мерзкое.
– Ну, так и говорил бы уже, – проворчала я.
– Я эгоист и хочу хоть немного насладиться твоим теплом и этим зыбким коротким счастьем, – его губы скользнули по моему плечу. – Что бы ни было, знай, я не хотел. Я готов любить тебя и умереть за тебя столько раз, сколько потребуется. Прости меня, Лестра.
– Прощаю, что бы там ни было, – я догадалась, зачем весь этот разговор. Кажется, он опасался, что не выживет. Или мы сгинем оба. Но вести задушевные прощальные речи я была не готова.
– Ты ещё песнь по нам погребальную спой, – не удержавшись, съязвила и села удобнее.
У самого моего уха послышался слабый мужской смешок. Завязав узлы покрепче, Вьюго подтянул узелок с вещами и принялся обвязывать его вокруг моего бедра.
– Чтобы мне не мешало, – пояснил он. – Ну, а если со мной произойдёт что, ты останешься хоть с чем-то. Тебе нужно будет найти идолов хашасси и идти строго по ним. Искать нужно не на дорогах и звериных тропах, а…
– … в ельниках или на полянах. В общем, там, где гуроны и мертвяки, как правило, не бродят. Я знаю об этом, Вьюго, бывала в Тумане несколько раз.
– Надеюсь, этот раз будет последним, нечего тебе тут делать.
– Зато мы, наконец, встретились, – подметила я.
– Я бы душу Туману продал за то, чтобы мы никогда с тобой не встречались.
Я не стала продолжать этот разговор. Мне стало немного обидно. Нет, я понимала, о чём он. Ему не по душе обстоятельства встречи, а не моя персона. Но осадок остался. К тому же временами я не понимала Вьюго. Совсем. Его недомолвки, непонятные фразы.
Внезапно наступила тишина, а затем оглушающий гул пронёсся по пещере. Все, не сговариваясь, подскочили и принялись, в буквальном смысле, лезть на стены. Кто сильнее забирался по прутьям выше, кто слабее –
