Фактор города. Мир фантастики 2010 - Евгений Гаркушев

– Но если удастся доказать, что имел место саботаж…

Лицо менеджера окаменело. Танчи приложил ладонь к уху:

– Да. Да. Ясно, – когда он поднял глаза, выражение было совершенно иным. – Разговор окончен. Вам лучше уйти.

– Прошу прощения?

– Уходите, или мне придется вызвать охрану.

– Но, сэнь Дахуань, я еще не назвал полную сумму иска…

– Вон, я сказал! – Мужчина выставил обрубок.

Оказавшись в вестибюле, я вздохнул. Внутри все дрожало: побочный эффект стимулятора с адреналином. Стакан воды был бы как нельзя кстати. На стене, в бесконечном повторе, шли картины счастливых молодых людей на фоне эмблемы.

– Не получилось? Сочувствую.

Я поднял взгляд: картинка из моего визора ожила.

– Вы… Настоящая?!

– Ну да, – девушка засмеялась. Потом подала руку: – Я – Кэти Вонг. А вы, видимо, тот самый страховщик.

– Кэти, а ничего, что вы со мной общаетесь? Обвинение в корпоративной нелояльности вам не грозит?

– Секретарь должен создавать позитивный имидж компании. И потом, один из учредителей – мой отец.

Мы вместе рассмеялись.

– То есть можем говорить спокойно?

– Если речь не идет о закрытой информации, – она погрозила пальчиком. Совпадение?

– Вы молоды.

– Для этой планеты, хотите сказать? Вас интересует, почему я не уехала на Землю? – Причудливый пучок, в который были увиты волосы, колыхнулся.

– Ну… в общем, да.

– У нас очень хорошие законы. И потом, я ведь не могу бросить отца.

– Понимаю. – Шпильки в голове меня определенно завораживали.

– Послушайте, Теодор. Мне кажется, мы могли бы познакомиться поближе.

– И что вы предлагаете?

– Предлагаю «Белый тигр», это такое вымершее животное.

– Надо будет запомнить. Я… – Датчик в плече запульсировал. – Кэти, с вами было очень приятно, правда. Но мне надо спешить.

Фарфоровое солнце улыбалось мне вслед.

Гирен я оставил у входа, на второй линии. Тащить его дальше не было смысла, все равно скорость на аллеях снижалась гином до минимума.

Слева и справа тянулись одинаковые монументы. 400 квадратных миль, восемьсот семь тысяч захоронений – «И счет продолжается», как говорил Цяо в своем шоу.

Не все могилы были плитами, кое-где из земли вырастали небольшие храмы. Другие участки, напротив, пустовали – о том, что они не ничейные, говорили золоченые столбцы в ограде. «Удачное вложение», – сказал мой сосед по стратоплану. И он был прав.

Никого. Рука коснулась запястья, в воздухе медленно всплыли и растаяли цифры: 13:07. Цветочные акселераты опустили головки.

Обычная, ничем не примечательная могила. На плите различались слова: «Джон Брадо Дэниелс, 2071–2144» и, чуть ниже: «Все возвращается на круги своя». Последняя буква отбилась. Возможно, я перепутал место? Но тонгшен подтвердил: все так.

Шли минуты. Я уже собирался искать гравилетную площадку, когда впереди замаячила фигура. Забыв про все, я кинулся за ней:

– Елена… Постойте!

Силуэт скрылся за поворотом. Обескураженный, я остановился, оглядываясь по сторонам. Или мне показалось?

Двухметровые тамариски колыхались на ветру. Видно, это была старая часть кладбища: склепы увивал плющ; по стене шла резьба – скелеты раскинули ноги в нелепом танце.

– Дверь-на-горе, и что же теперь делать…

Справа послышался шорох. Я обернулся – и в этот момент в голову ударило. Сознание ухнуло в колодец.

Душно. И тяжело. Реальность медленно возвращалась. Попробовал пошевелиться – руки и ноги что-то держало. Кругом была темнота, как при выключенной сети. Хон, как я здесь очутился?

Воспоминание ожгло: кладбище. Но разве не должен сейчас быть день? Я попытался крикнуть – рот залепило ватой, датчики молчали. Это было самое ужасное: тишина, отсутствие сигналов. Вообще ничего, словно меня отключили как преступника.

Голова немного кружилась. Попробуем рассуждать здраво: импланты работают и в воде, на глубине до ста метров. Если только… О нет. Я забился в беззвучном крике. Перед глазами, как наяву, всплыла страничка 37 из руководства: «Фирма не гарантирует работу под землей, а также в пещерах».

Руки были стянуты за спиной, пальцы царапали землю. Дикость, средневековая Европа… меня замуровали заживо. Вырваться не получалось. По лицу, извиваясь, прополз червяк.

Затем к шороху грунта добавился новый звук. Что-то происходило. Я чувствовал, как задыхаюсь. Кисти свело судорогой, на лицо упал ком земли… и тут в глаза ударил свет. Кусочек неба все расширялся. В проеме возникла кучерявая голова.

Тихий голос произнес:

– Эй, вы как?

Я сидел на стуле в полицейском управлении Шэньтауна. Одежда пахла землей – робот-уборщик проворно собрал крошки с пола.

Вейбин закончил водить вокруг меня полицейским сканером и покачал головой:

– Считайте, что вам повезло. Рана несерьезная.

– И кому я обязан спасением?

– Эсташ Пибоди, мой помощник, из неопакистанцев.

Я поклонился.

– То есть вы – наследник Европейского Дома?

– В некотором смысле, – тот смущенно отвел глаза. – Эсташ случайно увидел у входа ваш гирен, – пояснил Ван Вэй, – и захотел проверить владельца. Когда поблизости никого не оказалось, сэнь Пибоди решил посмотреть дальше. На дороге были следы. Вас волочили.

Начальник полиции помолчал.

– Мне очень жаль, что подобное случилось на вверенном мне участке. Я уже написал рапорт. Если начальство выберет отставку… что ж, я с ней согласен.

– Как?.. – Я закашлялся. – Как они это сделали?

– Лопата. Обычная лопата, – полицейский поднял у двери измазанный в земле предмет, затем положил обратно.

– Еще у вас в крови обнаружены следы стимулятора. Собственно, благодаря ему вы и продержались столько – видимо, преступник не знал об этом.

– Ах, да… пси-фактор, – я потер виски. – Утром готовился к встрече.

– Вы поосторожней, – посетовал Эсташ. – Иначе придется менять сердце на «Кордико», сами знаете, какие у них цены.

Я повернулся к вейбину:

– Как вы думаете, негодяя поймают?

– Трудно сказать, – начальник полиции почесал голову. – Прежде всего, господин Юй-Бергман, скажите, что вы делали на кладбище?

– Я должен был встретиться с одним человеком. Она… он не пришел.

Ван Вэй посмотрел на меня, но ничего не сказал. Потом заметил:

– Рана у вас, суньбьянь шоицзюй, очень примечательная. Нанесена тупым предметом – но не лопатой, нет. Скорее, я бы сказал, какой-то инструмент. Или даже протез или манипулятор – хотя в последнее верится с трудом. Сами понимаете, первый закон. – Я кивнул. – У вас никаких идей на этот счет?