Тропою смерти. Часть 1. Сломанная Печать - Константин Храбрых

   - Да госпожа, - испуганно прошептала девушка, вихрем кинувшись исполнять приказание.

   Спустя двадцать тактов Старшая жрица бога Анубиса стояла перед зеркалом полностью готовая к выходу в свет.

   Облаченная в "канфу" и "транви" сшитые, и отделанные золотой и серебряной нитями из тончайшего, практически граничащего с прозрачным черного щелка, она была похожа на древнюю богиню олицетворявшую красоту и плодородие. Верховная жрица Анубиса внимательно рассматривала нанесенные на кожу косметические мазки рисунка, придававший жрице притягательный вид, идеально подходивший к ее молочного цвета коже. На щиколотки и кисти Верховной жрицы, были надеты тонкие золотые украшения, покрытые вязью языка Предвечных. Только сторонний наблюдатель мог принять их за "обычные" безделушки из драгоценного металла - каждая из них представляла собой редчайший артефакт нападения или зашиты, передающийся от одной жрицы к другой.

   - Повелительница! Ваша накидка! - Служанка, осторожно подойдя со спины к своей повелительнице осторожно накинула тонкую ткань все того же черного шелка на плечи женщине.

   - Замечательно, оказывается, поставив тебя на грань между жизнью и смертью можно добиться практически идеального исполнения!

   Высокое здание в секторе бога Мина напоминало собой шестигранник с провисающей крышей, выполненной из дымчатого стекла. Паланкин, окруженный храмовой стражей со стилизованным изображением бога Анубиса на нагрудных латах остановился возле ступеней главного входа. К паланкину уже торопилась встречающая процессия, после чего начались ритуальные "расшаркивания" между двумя кастами разных богов.

   Причиной тому было посещение верховной жрицей аукциона, который особа ее ранга посещала довольно редко.

   Изнутри здание напоминало амфитеатр, нижние ряды предназначены для более низких каст, а ложи на балконе для более высоких жреческих каст. На "сцену" этого торгового театра выводили рабов. Мужчин, женщин, детей, стариков. Неугодные, рабыни, гладиаторы, должники, наложницы и пленники - все имели свою цену.

   Верховная жрица села в предложенное, и "проверенное" служанкой кресло, после чего с гордой осанкой с маской презрения и превосходства стала разглядывать предлагаемый товар.

   Внезапно глаза ее удивленно расширились, и она слегка привстала в кресле и, облокотившись о перила, наклонилась вперед. Что не прошло незамечено не только личной охраной и слугами, но и соседними ложами. Итогом этого был ожесточенный торг за молодую рабыню, которую работорговец преподал как искусную наложницу, жемчужину, которая сможет украсить гарем любого.

   Но дело было совсем в другом. Взгляд жрицы приковала к себе бледная худая фигура молодого мужчины, только-только вошедшего в возраст совершеннолетия, этот живой товар словно окутывал темный ареол.

   - Гхань!

   - Да повелительница? - К Верховной жрице подскочила служанка.

   - Второй с лева бледный и худой раб. Видишь?

   - Да повелительница!

   - Сделай так, чтобы этот раб не попал в торги, после чего доставьте его в мои покои в храме!

   - Но Повелительница, этот раб выглядит нездоровым и бо...

   - Не прошло и цикла ты снова пытаешься оспаривать мои решения?

   От спокойного голоса Старшей жрицы Анубиса служанка умолкла и распростерлась ниц у ее ног. Девушку от страха перед дальнейшей карой, которую назначит ее хозяйка била мелкая дрожь. Девушке по-настоящему стало страшно.

   - У тебя ровно пять тактов чтобы выполнить мое распоряжение Гхань, и это последнее предупреждение. Больше поблажек не будет!

   - Да повелительница! - Девушку словно взрывом подбросило на ноги, и через шесть долей такта в ложе ее не было.

   А жрица тем временем смотрела на рабов "Истинным зрением", доступным только старшим жрицам.

   Женщина, не скрывая удивления проступившего на ее лице, разглядывала молодую фигуру существа, видимого в Истинном зрении как облаченную в черные одежды фигуру, от которой во все стороны медленно истаивая, шла абсолютная, первозданная тьма. Из-под капюшона этой сущности проглядывал жемчужно-белый скалящийся череп с зелеными огоньками глаз, с тоской и любопытством разглядывавших торгующихся за смертные тела живых.

   "Жнец! О, великий Анубис, как такое вообще могло произойти?! Как твой слуга смог попасть в руки низших каст?"

Глава 7.

   Смертные. Как же вы странны в своем поведении. Вы податливы перед силой, вы легко гнетесь перед более сильной волей. Вы словно единое стадо овец, бредущее за пастухом.

   Вы кичитесь свободой, равенством, правами, но готовы унижать любого, кто ниже вас по рангу. Вы считаете себя совершенством. Эталоном. Но где, же настоящий эталон? Кто это решил, когда? Тишина в ответ...

   Смертные вы очень странные, но очень интересные существа.

   - Что встал черноногий, живее шевели своими тощими ногами! Твое счастье, что твоя судьба кончить жизнь на алтаре храма Анубиса!

   Погонщик рабов на этом рынке вытолкнул меня из ряда людей с бессмысленным, абсолютно потерянным взглядом.

   - В храме Анубиса?

   - Молчи и шевели ногами! - Свистнула плеть, щелкнув у меня над самым ухом.

   Меня купили. Банально.

   В детстве мне отец притаскивал тонны книг со всевозможных миров, в одной из них помню, описывалось восстание Спартака. В другой правила поведения рабов, и их социальный статус в обществе. Никогда не понимал смысла в рабстве...

   Меня втолкнули в помещение, где шел сильный жар от камина. Янтарно-красные угли, давали сильный ровный жар, а чадящие масляные лампадки заставляли тени по стенам сливаться в чарующие хороводы.

   Сидящий на полу толстяк в грязной, засаленной набедренной повязке и щербатым ртом ловко для своей комплекции вскочил на ноги.

   - Чего изволит господин погонщик?

   - Отмыть это мясо и поставить клеймо храма Анубиса, да разбегутся неверные в страхе перед старшим богом!

   При упоминании темного бога "Толстяк" в ужасе затрясся и закивал головой. После чего с недобрым прищуром окинул меня с ног до головы.

   Тут его взгляд упал на мои руки.

   - Господин старший погонщик! У него на руках по клейму! Неужто он вор?!

   - Был бы он вором, согласно уложения Имтмерхата, у него бы были отсечены обе руки, в дань за каждое преступление!

   Свитснул хлыст, ожегший спину толстяка заставив его взвыть словно пустынный шакал.

   - Живее жирная морда, ты заставляешь служительницу храма Анубиса ждать!

   Зло глянув в мою сторону, толстяк забегал по комнате, насколько это вообще возможно. Зажурчала вода, потекшая из скрытых в стене труб, наполняя небольшой бассейн примерно два на два метра, и полтора в глубину.