Ты лучше всех - Кэтрин Беллами

— По-моему, этому жеребцу самое место в стойле, — пробормотала Тесса.

Мэтт добродушно ухмыльнулся.

— Это ирландский волкодав, но он добрый и ласковый, как ягненок, — успокоил он Тессу и, чуть ли не силком оторвав ее от сиденья, вытащил из машины.

— Поверю тебе на слово, — пискнула Тесса, прячась за его спину.

Эбби, однако, не испытывала ни малейшего страха перед огромным животным. Она с восторгом обняла собаку за шею, для чего, правда, ей пришлось встать на цыпочки. Тесса даже зажмурилась на мгновение, увидев личико своей дочери рядом с раскрытой клыкастой пастью.

— И зачем ты покупал ей пони? Можно было просто надеть седло на эту псину, — сказала она Мэтту.

Он свистнул, и пес одним прыжком подскочил к хозяину и радостно завилял хвостом.

— Дай ему понюхать твою руку, — велел Мэтт.

Тесса не без внутренней дрожи повиновалась. Разве собаки не чувствуют, когда их боятся? Учуянный страх и пробуждает в них хищнический инстинкт, рассеянно думала она. Какой только идиот предал эту информацию гласности?

— Вообще-то, мне не хотелось бы остаться без пальцев, — нервно сказала Тесса, подставляя собаке руку.

Флинн, очевидно, одобрил спутницу хозяина, ибо его хвост опять замелькал в воздухе с умопомрачительной быстротой.

— Умница, — похвалила собаку Тесса, но вяло и неискренне.

Дверь дома неожиданно распахнулась, и по ступенькам сбежала Эвелин.

— Как вы скоро обернулись! Я даже не слышала, как вы подъехали, — сказала она сыну, затем повернулась к Тессе и тепло обняла. — Добро пожаловать в Дрейкс-Эббот! Если хочешь отдохнуть с дороги, твоя комната готова. Но сначала пойдем, познакомишься со всеми домочадцами…

— Ну нет, обойдемся без торжественных приемов, — раздраженно отмахнулся Мэтт.

— Это очень важно, — настаивала Эвелин. — Деревня гудит слухами, и селяне должны знать, что Тесса теперь член нашей семьи.

Она улыбнулась молодой женщине, та в ответ тоже выдавила неуверенную улыбку.

— Где отец? — спросил Мэтт с нескрываемым недовольством в голосе.

Тесса догадалась, что мистер Стэффорд-старший не особо рад ее появлению в жизни сына.

— Сегодня он обедает в клубе «Ротари», — с легким укором напомнила сыну Эвелин.

Ого, уважительная причина, подумала Тесса. Ей было известно, что клуб «Ротари», основанный в тысяча девятьсот пятом году в США, является международным и объединяет бизнесменов и представителей свободных профессий, причем каждая профессия представлена в клубе только одним членом. Однако, судя по тому, что Мэтт лишь угрюмо кивнул матери, он не испытывал должного пиетета к членству своего родителя в элитарном клубе.

Они вошли в просторный холл, отделанный красным деревом. Мраморный пол украшали ворсистые ковры теплых тонов. Внимание Тессы привлек огромный камин, в котором можно было бы жечь целые деревья: сейчас на нем красовалась композиция из искусно подобранных засушенных цветов и листьев.

Перед длинным резным буфетом стояла вереница слуг, с едва скрываемым нетерпением ожидавших знакомства с матерью незаконнорожденной дочери Мэтта Стэффорда. О Боже, беспомощно ужаснулась Тесса, подчиняясь Эвелин, которая взяла ее за руку и решительно подвела к прислуге.

Позже Тесса могла вспомнить только экономку Молли Бейли и Кристину Купер, о которых в своих рассказах с большой симпатией упоминала Эбби. Тесса со счета сбилась, со сколькими людьми ей пришлось обменяться рукопожатием, но всем она неизменно улыбалась и благодарила за заботу об Эбби, выражая надежду, что это не доставило им больших неудобств.

— Ну что вы, мисс, ни в коем случае, вовсе нет, — уверяли ее слуги Стэффордов, подкрепляя свои заверения добрыми улыбками, а Молли с искренней теплотой в голосе добавила:

— Это такое счастье, что в доме опять бегает ребенок!

— Мама! — Эбби нетерпеливо потянула ее за руку. — Пойдем, я познакомлю тебя с Лоллипопом.

— Давай чуть позже, хорошо? — Тесса виновато улыбнулась дочери. — Я немного устала.

— Ты бледна, — заметил Мэтт. — Может, поднимешься наверх и отдохнешь?

— Да, пожалуй, — смущенно согласилась Тесса. — Бред какой-то! Я же ничего не делала — просто сидела в машине, а чувствую себя так, будто на мне воду возили!

Собственная слабость вызывала у нее гнев и досаду, Тессе была противна зависимость от других людей. Господи, сколько ж еще пройдет времени, пока я наберусь сил и смогу заботиться о себе и Эбби? Наверное, очень много. А Эбби уже привыкла к роскоши, полюбила новую семью, где в ней души не чают. Как я оторву дочь от всего этого? Но, с другой стороны, остаться здесь совершенно недопустимо…

— Не будь такой нетерпеливой. Ты ведь всего первый день как из больницы, — ласково сказал Мэтт. — Крис, позаботься, пожалуйста, об Эбби. А чуть позже принеси мисс Грант обед в комнату.

— Нет-нет, не надо! — запротестовала Тесса. — Я…

— Помолчи, — урезонил ее Мэтт, но еще более ласковым тоном, и глаза Тессы заволокло горячими слезами: ей гораздо легче противиться ему, когда он хамит и угрожает, но против его доброты у нее нет аргументов.

Мэтт, заметив, что Тесса побелела как полотно и вот-вот потеряет сознание, легко подхватил ее на руки и стал подниматься по широкой лестнице. Тесса, не отдавая себе отчета, обвила его шею руками и закрыла глаза, стараясь дышать ровно и глубоко, чтобы побороть головокружение и подступившую к горлу тошноту.

— Помнишь Кипр? — шепнул Мэтт, обдавая ее щеку теплым дыханием.

Ее глаза распахнулись сами собой и встретились с его пылающим взглядом. Еще бы ей не помнить! Она тогда сломала каблук, и Мэтт нес ее на руках по узкой каменистой тропинке. Вечер был теплый, душистый, и они под звездами предавались любви, им аккомпанировал шум прибоя…

— Нет, не понимаю, о чем ты говоришь, — решительно отреклась она, но Мэтт лишь ухмыльнулся.

— Маленькая лгунья, — нежно пожурил он, преодолевая последний лестничный марш.

Боже, сколько самоуверенности, сколько апломба! — злилась Тесса.

— Дальше сама дойду, — твердо заявила она.

Тошнота улеглась, зато всем существом овладевало непонятное возбуждение, вызванное, очевидно, близостью Мэтта, в чем Тесса опасалась признаться даже себе.

— А мы уже почти пришли, — сообщил Мэтт, и не думая отпускать ее. — К тому же ты такая легкая Я едва чувствую, что несу тебя, — добавил он и мысленно посмеялся над столь явной ложью. Еще как чувствует! Всем телом! — Уж больно ты исхудала, моя дорогая. Придется тебя чуть откормить.

Будто я рождественская индейка! — рассердилась Тесса.