Лишняя. С изъяном - Нинель Мягкова

раз кулаком в мокрую подушку, отпихнула ее на край кровати, перевернулась на спину и зло уставилась в сероватый потолок.

Я отомщу! Не знаю, кому понадобилось убивать калеку, но я его найду. Плевать, кто это будет. Даже если мои собственные родители.

Со всхлипом втянув воздух, я вытерла ладонями влажные от слез щеки и проморгалась, приходя в себя. Месть лучше подавать холодной.

Даже хорошо, что я попала в бордель. Здесь меня, милую девочку из приличной семьи, точно искать не будут. Я купила себе время.

Одно дело – теоретически изучать мир. Но из газет и журналов истинной жизни не узнаешь. Я начну с низов. С самого дна. Изучу всю подноготную этого мира, пойму, почему меня хотели убить, а, как известно, мотив – половина дела в поиске преступника.

Всхлипнув еще раз, я закрыла глаза. На меня накатила какая-то тоскливая, каменная усталость. Запас адреналина закончился, и я провалилась в нервный, не приносящий успокоения сон.

• Глава 7 •

Первую неделю я сразу мысленно вычеркнула из статьи доходов и решительно записала в чистый убыток. Пока я осмотрюсь, пока придумаю, как можно улучшить систему, пока девочек в порядок приведем. Пусть сегодня еще работают, а с завтрашнего дня попрошу мадам дать им на остаток недели выходной. Как раз сегодня понедельник, на следующий можно назначить торжественное открытие заново.

Весь день я отсыпалась и отъедалась, как было приказано.

Слишком уж много на меня навалилось разом, да и часы работы борделя предполагали сдвинутое расписание жизни. Раз я собираюсь здесь задержаться, надо привыкать.

Ближе к семи вечера начали появляться посетители. Я молчаливой незаметной тенью стояла позади хозяйки заведения, наблюдала и старалась не отсвечивать. Лалика сияла гостеприимством, ласково уточняла у клиента, какой масти ему предложить девочку, и, получив ответ, отправляла в соответствующую комнату. Если клиент мялся и сам не особо представлял, что именно хочет, ему предлагали нескольких девиц на выбор. Мадам дергала за шнур колокольчика, сигнализируя ожидающим наверху, что им нужно спуститься. Девочки появлялись по трое-четверо, разной комплекции и с отличающимся цветом волос. Клиент чаще всего тыкал в кого-нибудь пальцем, и свежеобразованная пара удалялась. И так всю ночь, практически до рассвета.

В борделе жило человек тридцать, из них работали двадцать три. Остальные – обслуживающий персонал. Убрать, поменять постель (за ночь сменялось от двух до пяти клиентов), постирать, приготовить еду, сделать прическу и прочее. Прислуга для проституток.

Я с трудом укладывала подобное в картину мира, но по местным меркам у Лалики было дорогое и приличное заведение. В других обходились без прислуги и принимали за ночь куда больше пяти клиентов. Жуть, в общем.

Я заметила, что девочки старались подражать дамам правого берега. В поезде и на вокзале я насмотрелась как на женщин из простых, так и на аристократок. Простолюдинки заплетали волосы в косы или делали узел на затылке. Краски на лице у них было немного. Низкокачественная белесая пудра, смахивавшая на муку (кто знает, может, это и была мука?), и иногда помада, и то светлая, скорее как бальзам. Зато дамы из первого класса подчеркивали лицо как могли. Понятное дело, чтобы не потеряться на фоне ярких платьев. Тут и густо-черные брови и ресницы, и алые губы, и покрытое густой, светло-бежевой пудрой лицо… Я сильно подозревала, что белила свинцовые. Тем, у кого есть маги-лекари, переживать не о чем. А вот бордельные девочки очень рискуют, мазюкаясь подобной дрянью. Кроме того, они копировали на волосах сложные узлы и плетения правобережных дам и пытались даже повторять наряды с корсетами и турнюрами. Только из куда более дешевой и блеклой ткани, так что получалось немного по-китайски, с рынка.

Что-то мне подсказывает, что мужчины от такой экипировки не в восторге, но не будут же они ругаться, что товар слишком плотно завернут. Да и потом, какая у них альтернатива? Все так заворачиваются – вопрос в цене обертки. А слоев на женщине из высшего сословия было не счесть: нижняя рубашка, корсет, нижнее платье, верхнее платье, ну и шляпка, понятное дело. А ночные бабочки им радостно подражали.

Простолюдинки – знаю из собственного опыта – одевались куда проще. Слоя на два. Шляпка опциональна, просто потому, что из всего списка она чуть ли не самая дорогая, и платье одно – оно же верхнее.

Первую пометку я себе сделала: раздеть девиц по максимуму. Посмотрим, что можно придумать в этом направлении. Полно фасонов, которые прикрывают все и при этом ничего не скрывают. Тот же ампир, хорошо бы из полупрозрачного материала, или стиль двадцатых. А если девочки согласятся обнажить лодыжки, то вообще – ура.

Второе: мне нужен персонал. Те, что проживают на территории борделя, и так загружены под завязку стиркой-уборкой. Раз проституция распространена до такой степени, что собой торгуют даже на улице, значит, работодатели в очереди не стоят за наемным трудом. И женщины левого берега обрадуются любой подработке. Тем более ничего непристойного я им предлагать не собиралась.

И третье. Собственно план. Вот с этим пока что было напряженно.

Следующее утро – где-то после обеда – началось с осмотра.

Девушки, умытые и выспавшиеся, по идее должны были щеголять румянцем, но нет. Рыхлая, какая-то землистая кожа, тусклые волосы, у некоторых запах изо рта. В общем, работы непочатый край.

Лалика собрала всех еще до завтрака в гостиной. Зал был просторный, с хорошей акустикой, именно его я задумала использовать как центральный элемент перевоплощения борделя. В подсознании сидел образ парижского кабаре «Мулен Руж» из одноименного фильма. К нему примешивались смутные фрагменты других кабаре и почему-то гаремов. Наверное, потому, что там тоже много женщин под одной крышей.

Но для начала нужно привести в порядок вот этих женщин. Потом займемся декорациями.

Поутру я удостоилась от Лалики подозрительного взгляда. То ли она заметила, что я чуть по-другому выгляжу, то ли обратила внимание на заплаканные, красные глаза. Тем не менее она свое слово сдержала. Выстроила все двадцать три кадра в рядочек, прошлась вдоль, как главнокомандующий перед армией.

– Знакомьтесь. Это моя временная правая рука Хиллари. С сегодняшнего дня и следующие две недели вы все слушаете ее как меня и делаете, как она говорит. Всем ясно?

Дамы нестройным хором выразили согласие.

Я старалась даже мысленно не называть их проститутками. Девочки, дамы, бабочки в конце концов. Они здесь все не от хорошей жизни, и если я начну их отождествлять с профессией, ничего хорошего у нас не получится. Я хотела разглядеть в них личностей.