Никто мне не верит - Молли Катс

Грег усмехнулся:

— Я прошел экзамен удачно?

Гидеон усмехнулся в ответ под своими густыми усами:

— Пока. До тех пор, пока ты будешь заботиться о нашей подружке.

Мэри сжала кисть Линн.

— Он просто чудо. Прекрасный выбор, — многозначительно сказала она.

Линн неотрывно смотрела на Грега.

— Откуда ты взял их номер?

— С помощью адресной книги. К счастью, их зовут не Боб и Барбара Смит. В чем дело? — Он взял ее за руки. — Разве ты не рада видеть меня?

— Конечно рада.

Мэри отошла.

— Я должна выставить на стол еду для таких грубиянов, как вы.

Кара и Гидеон ушли вместе с ней.

Грег был одет в белый хлопчатобумажный пуловер, надетый поверх голубой рубашки. Его загар был ослепителен.

— Я совсем как ребенок, — тихо сказал он. — Я так рад быть рядом с тобой, что просто не могу устоять на месте. Я не мог заснуть всю прошлую ночь, ожидая, когда наступит сегодняшний день.

В комнате было тепло от камина, но лоб Линн покрылся холодным потом. Она слегка дрожала и поэтому пододвинулась ближе к огню.

— Я польщена, — сказала она, хотя ей хотелось сказать и почувствовать что-нибудь большее. Что, черт побери, с ней происходит? Почему появление Грега в доме Мэри привело ее в такое смятение, хотя никого, кроме нее, это не беспокоило, а меньше всего Мэри и Гидеона?

Правда, они не знали о каталоге. Но Кара же знала. Конечно, Кара знала только сам факт; она не видела этих отвратительных картинок, ее не просили выбрать одну из извращенных вещей…

Грег рассказывал о своей поездке из аэропорта, о бостонских водителях такси. Она улыбалась и слушала его вполуха, погрузившись в свои мысли. От камина исходило успокаивающее тепло.

Но, может быть, на самом деле не было ничего, кроме самого факта. По мнению Кары и Пэм, она, кажется, была единственной взрослой женщиной на всем Восточном побережье, которая не находила одежду с порнографическим душком восхитительной.

Также было похоже, что сегодня она здесь единственный человек, который не находит неожиданный приезд Грега очаровательным.

Наверное, ей должно быть стыдно за себя.

Линн с Грегом помогали Гидеону около гриля, вынося из кухни блюда с ребрышками и горшки с маринадом. Грег бесстрашно протягивал руку над шипящими углями, чтобы полить мясо водой.

— Смотри, не подпали свитер, — сказал Гидеон, поправив рукав Грега. — Прекрасно иметь помощника. И козла отпущения. Обычно ругают меня за то, что я слишком далеко лезу в огонь.

— Надеюсь, никакие части тела при этом не страдают, — усмехнулся Грег.

— Страдают его усы.

Линн передала ему очередную порцию маринада.

Грег размазал его, а затем слизнул каплю с пальца.

— М-м. Острый. А что в него входит?

— Уксус, абрикосовое варенье, мелко накрошенный имбирь…

Гидеон продолжал рассказывать, но Грег уже не слышал его, замерев с кистью для маринада в руке.

Линн проследила за его взглядом и заметила, что он смотрит на высокий густой вечнозеленый кустарник в конце дворика.

— Что-нибудь не так? — спросила она.

Неожиданно он большими прыжками бросился через дворик к кустарнику.

Гидеон и Линн наблюдали, как он скрылся в зарослях.

— Что за дьявол? — спросил Гидеон.

Через пару минут Грег вернулся, отряхивая себя.

— Мне показалось, там кто-то был.

— Ничего удивительного, — сказал Гидеон. — У нас есть соседи.

— Я имею в виду, что кто-то крался в кустах.

— Вы можете остаться без цыпленка, — закричала Мэри.

Гидеон потрепал Грега по плечу:

— Не хочешь пойти перекусить? Или ты предпочитаешь гоняться за ворами с этой маринадной кистью?

Грег в последний раз посмотрел на кусты и усмехнулся:

— Не очень остроумный поступок, а? Должно быть, я влюбился.

Они ели кто где мог примоститься, иногда прямо на полу. Сангрия пользовалась небывалым успехом, поэтому она закончилась, когда еще оставалось множество еды.

— Мне следовало привезти больше, — сказала Линн Мэри. — Никак не думала, что она будет иметь такой успех.

— У вас есть пара бутылок красного вина и какие-нибудь цитрусовые? — спросил Грег. — Мы могли бы их быстро смешать.

Мэри положила ребрышко на тарелку.

— Великолепная идея.

— Позвольте мне. — Грег прошел на кухню. Линн взяла почти пустой кувшин для сангрии и последовала за ним.

— Что я должна достать? — спросила она.

— Вино. Бренди, если он есть. Корицу. — Грег заглянул в большой двухкамерный холодильник и достал оттуда грейпфрут, апельсины и лимон. — О, содовая.

Линн наблюдала за тем, как он смешивал вино с фруктовым соком, доливал бренди, добавлял нарезанные фрукты. В конце он положил корицу и влил содовую воду. Он протянул ложку Линн.

— Попробуй.

— М-м. Лучше, чем бутылочное.

Они отнесли кувшин в кабинет.

— Фантастика, — сказала Мэри, сделав один глоток. Она повернулась к Линн. — А есть что-нибудь такое, что он не умеет делать?

«Давать мне чувство безопасности», — подумала Линн и тут же устыдилась своих мыслей.

Он прекрасно ладил с ней и с ее друзьями. Всем он нравился. Он был внимателен, галантен, уверен в себе, привлекателен. Казалось, что он обожает ее.

Что же ей еще надо?

Позже, разнося гостям пирожные, приготовленные Мэри, Линн заметила, когда подошла к Грегу, что стала улыбаться более сердечно. Может это было воздействие трех бокалов сангрии или просто прошло время, но она чувствовала себя гораздо свободнее.

Обойдя всех гостей, она поставила поднос на стол, взяла кофе и села рядом с Грегом.

— Восхитительный кофе, — сказал он.

— Он здесь всегда такой. В этом вопросе Гидеон — настоящий мастер. Кстати, спасибо за кофеварку.

Грег допил свой кофе.

— А я гадал, получила ли ты ее.

— Я пыталась до тебя дозвониться. Твой телефон всегда занят. — Она пыталась дозвониться дважды, намереваясь высказать то, что она думает по поводу каталога. Но так как постепенно ее раздражение прошло и момент для объяснений был упущен, она просто перестала звонить.

— Но она тебе понравилась?

— Я еще не пользовалась ей. Я проводила на студии по тридцать часов в день. Но итальянские жареные кофейные зерна пахнут великолепно.

Линн затаила дыхания, надеясь, что он не станет говорить о каталоге. Но он только взял ее руку и нежно поцеловал ее, и она расслабилась.

Возможно, он почувствовал ее неприязнь к этому вопросу и понял, что тему нижнего белья лучше не продолжать.

Она только что откусила пирожное, когда Грег произнес так тихо, что могла слышать только Линн: