Лабиринты общения, или Как научиться ладить с людьми - Аркадий Петрович Егидес

семье должна быть теплой, справедливой и благородной. А юмор будет хорошим дополнением. Но о веселом общении надо специально думать. Смешное нести в дом как подарок. Где-то услышали действительно остроумный анекдот. Они же в одно ухо влетают, а отсмеялись – из другого вылетают. Ну так запомним все специально, запишем и принесем. То же с иными смешными вещами. Сами сострили… Тоже забывается. А один профессиональный сатирик даже во время концерта, если состоялся удачный экспромт, останавливается и сразу же записывает. Почему бы и нам так не делать? Я знаю одну семью, где все смешное – и анекдоты, и экспромты – записывается, а потом такой сборник дается гостям вместо аперитива. Вот вам и антиалкогольное значение хорошей юмористической атмосферы. К чему пить, если и так весело, только лучше, чище, приятнее…

Сборник «Подари шутку» мы ведем и в «Маленьком принце», он всегда очень радует людей. На вечерах, даже если человек сначала один, он берет этот сборник, вчитывается, начинает смеяться, и к нему тут же подходят: «Что там интересненького?» И вот он уже не один. Иногда в той же семье и в том же «Маленьком принце» устраивается чтение сборника. Но стоит ли забывать выдающихся юмористов и сатириков? Их произведения могут украсить и внутрисемейные посиделки, и званый вечер. Зощенко, Драгунский, Жванецкий, юмористические песни Высоцкого… Кладезь доброго, слегка скептического, но не злодейски-мефистофелевского юмора – романы и новеллы Анатоля Франса, незаслуженно незамечаемого артистами, – в нем юмористическое самовосприятие как бы всего человечества, юмор его философичен: искали рубашку счастливого человека, чтобы излечить ею захворавшего короля; наконец нашли единственного в королевстве счастливого человека, но у него не было рубашки.

И так от абзаца к абзацу. А тонкие, рассчитанные также на печальную улыбку анекдоты Уайльда (вы любите гулять один, как и я, мы так похожи, давайте гулять вместе…)! Все это наряду с классической музыкой обесценено и вытеснено псевдокультурой. А суперсовременная сатира Салтыкова-Щедрина… Все про нас, обсмеешься ведь. И Гоголь… Сталин только декларировал, что нам нужны Гоголи и Салтыковы-Щедрины… Нет, были не нужны. А сейчас нужны. Для здорового смеха в доме и для оздоровления всего нашего общества.

Если смеховая культура зарождается в семье, ее можно пестовать. Кто-то нашел смешное – своя ли острота, рассказанная ли кем-то, выдержка ли… Подхватите, процитируйте, перескажите еще кому-нибудь, вдохновляйте домашних на дальнейшее остроумие. И смех пусть будет естественным, искренним, веселым, заразительным, ненатянутым, ненатужным… Когда смешное будет жить в семье, то легче будут рождаться и экспромты… Кстати, тогда легче будет выстаивать вне семьи под огнем зловредного юмора.

Юмор – хорошее подспорье в деле внутрисемейного разоружения, если он направлен на себя. Вот вы опоздали на свидание с мужем из-за неисправности часов: «Ну не серчай, ты же знаешь, с часами у меня всегда сложные взаимоотношения – то я их подвожу, то они меня подводят…»

Такая смеховая культура в семье дает расцвести чувству юмора и у вашего ребенка. Но уж если вы захотите воспитывать у своего дитяти устойчивость к юмору, направленному на него, и будете его высмеивать, то стимулируйте и его к тому, чтобы он направлял юмор на вас. В духе тех занятий, которые мы проводим в «Маленьком принце». Чтоб по справедливости. А окрик «Как с матерью разговариваешь?!» в ответ на его юмористический укол придется заменить на горделивое «Вся в маму».

И чтобы юморотворчество в ребенке расцветало, каждую находку его (а дети талантливее взрослых в полете фантазии, они менее заштампованы) стоит одобрять улыбкой, смехом, цитированием. Когда моя дочка в пятилетнем возрасте сказала: «Ой, папа, послушай, как у меня в ухе звенит», я не стал ее разочаровывать объяснением, что этого я принципиально не могу услышать, что за чушь такая, а сыграл попытку послушать, ой да, что-то в самом деле звенит! Тогда она сама мне сказала, что пошутила. А потом, когда ей уже было девять: «Па, помоги, задачка нахальная попалась, не поддается решению». Я сказал: «Может быть, ты сама собьешь с нее спесь?» Так удалось мобилизовать в данном случае ее силы для решения задачки. Но главное, что у ребенка при таком подходе укрепляется уверенность в собственных юморотворческих силах, его творчество принимается, он продолжает творить.

Хорошо, когда в детях развивается смысловое, а не буффонадное юморотворчество. Но когда ваш малыш произносит первую смешную фразу, прежде чем радоваться ей и смеяться, оцените, не направлена ли она против гуманности, а то через двенадцать лет вы получите из этого чертенка этакого Мефистофеля, для которого высмеять весь мир будет сладостно. Но вы в этом мире будете ближе всех. Вот дитя рассмеялось, когда кто-то поскользнулся и упал. Действительно, неловкость кажется смешной. Но стоп…

Однажды, увидев, как семилетняя дочка рассмеялась над растянувшимся на льду двухлеткой, отец не стал наказывать ее и читать нотации, но сразу сместил акценты: «Забавный, милый малыш, как медвежонок! Ему, наверное, больно, хотя не заплакал, выдержал. Пойдем-ка поможем ему встать». Девочка, в которой эта фраза пробудила уже материнское, поняла свою оплошность. «Правда, папочка, – сказала она после того, как оказала меньшому первую помощь, – ведь он такой маленький, он имеет право быть неуклюжим, а вот я…» Отец отвлек ее, готовую расплакаться, на другие темы…

Критика

Критика в широком смысле – обсуждение плюсов и минусов, а в узком – не что иное, как сочетание отрицательных оценок, обвинений, «юмора-на-партнера» и сатиры. И все, что мы говорили по каждому из этих элементов в отдельности, относится к их совокупности.

Критика может быть оправданна и целесообразна в том случае, если человек, с вашей более или менее обоснованной точки зрения, преднамеренно вредит другим людям, обществу. Запишем еще раз, но теперь уже «отдельной строкой», что агрессия в линии «отрицательные оценки – обвинения – „юмор на партнера“ – сатира» нарастает.

Критика недопустима, если человек, объект-субъект критики, сам страдает от своих недостатков, а не другие. Тогда ему надо предлагать помощь, причем так тактично, чтобы он ее принял, не уронив достоинства.

Но даже если без критики не обойтись и мы хотим не просто дезорганизовать сопротивление партнера, а наладить дальнейшее сотрудничество с ним, обвинительное жало в критике должно быть сведено к минимуму. Акцент должен быть смещен с отрицания на конструктивные предложения.

Мы разовьем эти мысли более подробно, когда будем говорить о реагировании на конфликтогены. Сейчас отметим только, что при возникновении желания высказаться в критическом ключе проявим щепетильность, убедимся, что нами в стремлении покритиковать не движет фактическое стремление покрасоваться. Спросим себя, нельзя ли