Матьмоегоребенка, или Азбука аферизма - Татьяна Огородникова

Он неуверенно улыбнулся.

– Да. Я помню, но мне показалось, что настоящие люди должны завтракать чаще, чем раз в десять дней!

У него хватило сил, чтобы пошутить. Он буквально упал на стул, кажется, металлические ножки немного подогнулись. У бывшего циничного легкодоступного мужчины с блестящей родословной от счастья закружилась голова. Он так боялся очнуться ото сна, что каждое последующее слово казалось грубым вторжением в хрупкий и призрачный мир сбывшейся мечты. Иван молча смотрел на Марину и не мог – просто не мог – отвести взгляд. В голове предательски носились страшные мысли: «Вдруг она снова исчезнет? Я не могу ее потерять… Я больше не могу без нее жить».

Марина, казалось, не замечала смятения соседа.

– На самом деле я вообще могу не завтракать, не обедать и даже иногда не ужинать. Мне все равно, есть еда или нет. Я ем по инерции. Маркиз… – она поправилась, – то есть Янис, заставляет меня принимать пищу.

Иван был шокирован этой информацией. Он настолько привык, что дома ритуал приема пищи и присутствия за столом расписан по часам, поэтому люди, которые не делают этого, казались пришельцами с другой планеты. Хотя, что говорить, Марина – точно инопланетянка! Одни глаза чего стоят. Иван никогда в жизни не видел таких изумрудных, бездонных и отрешенных глаз.

– Я не смею заставлять, я просто хочу угостить вас…

– Сырниками?

– Если хотите, сырниками. Еще они очень неплохо готовят здесь… глазунью.

У Марины его замечание вызвало смех.

– Вы остроумны. Если назовете хотя бы два способа, как испортить глазунью, я договорюсь с Книгой рекордов Гиннесса. Получите вознаграждение.

– Проколоть желток или пересолить, – без запинки ответил Иван.

– Отлично, я пойду договариваться с комиссией по рекордам, – она сделала вид, что собирается уходить. У бедного Ивана Гурьева похолодело внутри.

– Нет, нет, – сказал он поспешно, – я знаю много способов испортить глазунью! Можно добавить в нее томатную пасту, тмин, перевернуть на другую сторону, в конце концов, просто пожарить тухлые яйца.

Иван был мил и комичен в своей готовности удерживать Марину как можно дольше. Ей, судя по всему, это нравилось.

– Последний способ не в счет. Мы говорим о том, как испортить глазунью.

Иван подумал: «О какой ерунде мы говорим… Мне нужно сказать совсем другое. Мне слишком много нужно тебе сказать!»

– Кстати, я не вижу обещанных сырников, да и вам не мешало бы подкрепиться. Вы не слишком хорошо выглядите.

«Это все из-за тебя», – подумал Иван.

Вслух он сказал:

– Работы много в последнее время.

Подозвав Алену, Иван сделал заказ. Алена сияла, как будто ее пригласили на свадьбу в качестве невесты.

Яичница и сырники прибыли одновременно. Иван с жадностью набросился на еду. Прикончив глазунью, он с удивлением обнаружил, что остался голоден. Марина не притронулась к сырникам.

– Возьми, съешь! – Она с любопытством разглядывала голодного мужика, который, очевидно, не рассчитывал на сырники. Зато он с радостью воспринял попытку сближения и переход на ты.

– Спасибо, – он благодарил ее за то и другое, он был просто счастлив, что Марина появилась вообще и сегодня – в частности.

Иван охотно расправился с сырниками и, очевидно, разомлел от еды, от вида любимой женщины и от пристального взгляда зеленых глаз.

– Марина, я так рад, что ты появилась. Мне стало казаться, что больше никогда тебя не увижу, – откровенно заявил Иван, когда прошла первая волна животного удовлетворения от поглощенной пищи. Гурьев, помимо прочих достоинств, имел одно неоспоримое: он был земным мужчиной. – Все-таки хорошо, что мы иногда ошибаемся. Это дает нам возможность думать и анализировать, – философски заметил сытый Гурьев.

– Да, кстати, я только что поняла, извините, что стала обращаться к вам на ты. У меня это получилось непроизвольно.

– Прекрасно. – От счастья и близости мечты Иван немного засмущался.

Она улыбнулась и протянула журнал.

– Посмотри, пожалуйста, я собираюсь строить дом. Правда, небольшой. Но хочу сделать его очень уютным. Как тебе вот этот? – она ткнула пальцем в деревянный сарай, похожий на деревенскую баню.

– Я понял – пора приступать ко второй части договора, который называется «бесплатные консультации».

– Я могу и заплатить, если, конечно, вы оцениваете свои услуги не так, как мой дальний родственник Фостер.

– В отличие от него, я для вас введу нулевую статью гонорара. – Иван, следуя примеру Марины, вернулся к уважительному «вы».

– Вы гуманист? – поддела его Марина.

Гурьев почувствовал это, ему стало немного обидно.

– Я, конечно, гуманист, но, ко всему прочему, я – просто порядочный человек, который иногда может себе позволить совершать благородные поступки по отношению к хорошим знакомым, – он чуть запнулся, – и к их родственникам.

Иван с удивлением обнаружил, что из уст любимой женщины даже легкая подколка звучит в сто раз обиднее, чем из уст всех остальных друзей и знакомых.

– Иван, не обижайтесь, я ни в коем случае не собиралась обидеть вас. Гм… тебя… Мало того, я в состоянии оплатить любые услуги, которые ты окажешь. Я все понимаю: дружба дружбой…

Ваня осторожно положил руку поверх Марининой.

– Ну, Марин, ну замолчи уже. Неужели непонятно?

– Я знаю, – торопливо сказала Марина. – Не надо сейчас об этом. Все не так просто, как тебе кажется.

– Я тоже знаю, – ответил Иван, – Янис все рассказал.

Иван замолчал, у Марины помутнел взгляд, она моментально замкнулась, торопливо убрала журнал в сумку, встала.

– Мне пора, – глядя куда-то в сторону, сказала она чужим, высоким металлическим голосом.

– Подожди, что случилось? Я даже не увидел проект, я хочу тебе помочь… – затараторил Иван.

– Извини, меня ждут, – отчеканила Марина. Это был окончательный и бесповоротный ответ.

– Позволь мне хотя бы проводить тебя до машины.

– Не нужно. Я дойду сама, – сказала Марина уже на ходу.

Иван с тоской смотрел ей вслед. Иван Гурьев ждал настоящей любви с того самого момента, когда подлая училка предала его впервые. С тех пор прошло много лет. Его чувство к Марине было первым серьезным чувством по отношению к чужой женщине. Своих у Ивана было только две – бабуля и Дашка.

Как только закрылась дверь, Гурьев оторопело замер на стуле. Он не мог понять, что сделал не так, почему Марина столь поспешно ушла, и вообще: сколько может продолжаться эта боль.

Среди мошенников с мировыми именами встречаются и женщины. Правда, крайне редко, потому что у профессионала-мужчины гораздо более широкий спектр проникновения в душу клиента: бизнес, хобби, баня, туризм… Нашей сестре остается довольствоваться только двумя пунктами: секс и влияние на уровне степеней зависимости. Все самые известные аферистки мира добивались своих целей именно в постели. Что касается степеней зависимости, то любая женщина, которая убедит мужчину в том, что она сделает его детей здоровыми и защищенными, жену – терпеливой и ласковой, а бизнес – прибыльным, имеет право на то, чтобы в позе Будды расположиться в предбаннике офиса этого мужика. Не случайно истории известна фамилия Распутин, а женского аналога мы не знаем. Хотя была и Ванга, и Ажуна, и Сонька…