Белая Кость (СИ) - Эль Кебади Такаббир Такаббир

Герцог и лорд заняли место в авангарде войска и двинулись по дороге, уводящей в другую сторону от столицы.

— Где ваши рыцари, лорд Айвиль? — спросил Рэн.

— Айвили возводят в рыцарское сословие только своих сыновей. Моему сыну двенадцать. Опоясывать мечом ещё рано.

— Он у вас один?

— Единственный, — кивнул Киаран и торопливо добавил: — И две дочери. Итого трое.

Если не считать бастардов. Семеро побывали в сражениях с мечом в руке. Трое подростков выходили на поле брани пока что в качестве щитоносцев. Четверо — малыши — учатся крепко стоять на ногах. Остальные — дочери. Старшая разбирается в ядах. Средняя — одна из лучших среди наёмных убийц. Она словно видит внутренности человека: наносит безошибочный удар стилетом в жизненно важный орган или вонзает иглу с ядом точно в вену. Младшая, совсем ребёнок, умеет заговаривать болезни людей и животных.

Девочки унаследовали способности от матерей-знахарок. От отца к ним ничего не перешло, в них не проснулся дар предка Айвилей. Это огорчало Киарана и настораживало: знания передавались по женской линии, из сыновей выходили отменные воины, не более. А ему нужен одарённый бастард, которому он передаст титул и внушительное состояние.

Киаран души не чаял в Гилане, однако собирался лишить законнорождённого сына всего — ради могущества и величия своего рода.

— Почему вы не надели доспехи? — вновь спросил Рэн.

Киаран намеревался надеть латы и шлем и передумал. Он не помнил, когда последний раз снимал их с деревянного истукана. По сути, ему и меч не нужен. Его доспехи, щит и оружие — Выродки, готовые поймать вместо него стрелу, подставить себя под удар клинка или копья. Киаран ежедневно тренировался с наёмниками, мастерски управлялся с мечом, неплохо стрелял из лука, но воевать — никогда не воевал.

— Пришлось бы сменить коня, а он мой любимец, — ответил Киаран. — Мы не используем боевых коней-тяжеловесов. Наши жеребцы легче рыцарских, поскольку снаряжение Выродков легче доспехов рыцарей. Сними с вас латы, и вашему коню покажется, что в седле нет всадника.

— Это верно, — согласился Рэн. — Зато рыцарской коннице нет равных в атаке наездом.

— И только. Ваши кони идут шагом, в бой несутся галопом. При резком манёвре рыцари рискуют сломать спину — себе и коню. Для успешного ведения боевых действий надо объединять две конницы: лёгкую и тяжёлую, что, собственно, и делают те, кто нанимает Выродков.

Киаран окинул взглядом боевого жеребца. Высокий, плотно сбитый, крепко сложенный, мускулистая грудь и шея, увитые мышцами ноги.

— Как зовут вашего коня?

— Стриж, — ответил Рэн и тоже оглядел скакуна лорда. Красивая голова со слегка вогнутой переносицей и выпуклыми глазами, изящная шея с небольшим лебединым изгибом, глубокая грудь, длинные ноги, прямой круп с высоко поставленным хвостом. — А вашего?

— Вепрь.

Киаран и Рэн посмотрели друг на друга и рассмеялись. Тот случай, когда кличка одного коня больше подходила другому, и наоборот.

Какое-то время они ехали, погрузившись в свои мысли.

Рэн погладил Стрижа по гриве и нарушил молчание:

— Мне не нравится, как вы называете своих воинов.

— Они наёмники и мои… — начал Киаран.

— Сейчас они идут под моим флагом, — перебил Рэн. — Или вы передумали командовать королевской гвардией?

— Нет, ваша светлость. Не передумал.

— Из ваших уст как-то прозвучало: «сыны Стаи». Я буду называть ваших воинов сынами Стаи. И вам советую.

— Я обдумаю ваш совет, ваша светлость.

— Я сказал недостаточно ясно?

Киаран повернулся к нему лицом и столкнулся с жёстким взглядом:

— Достаточно, ваша светлость.

Настроение резко испортилось. И винить некого. Сам изъявил желание повиноваться.

— Сколько у вас наёмников? — поинтересовался Рэн.

— Полторы тысячи.

— Треть здесь. Где остальные?

Разговор плавно перетёк в допрос. Киаран старался не подавать вида, что нервничает.

— Одни совершенствуют мастерство. Другие сражаются.

— Какое войско, по меркам Шамидана, считается большим?

— Дело не в размере войска, ваша светлость. Короли собирали под свои штандарты и пять тысяч человек, и десять. Бóльшая часть — крестьяне. Скотники и пахари плохие воины. Плохо одеты, плохо вооружены, плохо подготовлены. Зато их много. Наш с вами отряд намного внушительнее и грознее, чем толпа, собранная на убой.

— Сколько у герцога Лагмера хорошо обученных воинов?

— Под рукой сотня или две. Если речь идёт о бое на поле брани — Лагмер подготовится: соберёт всех своих вассалов и сторонников. Вассалов меньше сотни. Сколько сторонников — не имею понятия. Открыто его поддерживают порядка пятидесяти малых и великих лордов. Вот только страшна не та собака, что лает, а та, что молчит. Никогда не знаешь, что у неё на уме. Ну и ещё, сторонники приведут с собой своих вассалов и воинов. Потому трудно судить заранее о размере неприятельского войска. То же самое касается герцога Мэрита.

— Понятно, — покивал Рэн. Немного помолчал, глядя перед собой, и вновь спросил: — Сколько королевских гвардейцев охраняют Фамаль?

— Две тысячи. Позвольте уточнить, ваша светлость. Гвардейцы охраняют не столицу, а Фамальский замок.

— Замок большой?

— Как город в городе.

Рэн оглянулся на отряд и с каменным выражением лица уставился на линию горизонта.

Слава богу, вопросы у герцога иссякли. Но он ни словом не обмолвился о своих планах! Киаран уныло смотрел по сторонам. По правую руку стена леса. По левую — редколесье. Между ними дорога, похожая на русло обмелевшей и заледеневшей реки. Кое-где над кронами деревьев возвышались дозорные вышки.

Чтобы прервать тягостное молчание, Киаран начал объяснять, мимо чьих земельных наделов они сейчас проезжают. Указал на ответвление дороги:

— Там феод герцога Мэрита. До него пять лиг.

Рэн жестом приказал отряду остановиться. Проехал вперёд и подозвал Киарана:

— Я хочу захватить Мэритскую крепость.

Киаран ощутил, как кожа на лице стянулась словно на лютом морозе. Он должен был догадаться! Сказать, что Мэрит мёртв, и тут же последует вопрос: откуда он это знает? До сих пор никто из Айвилей не пренебрегал девизом рода — все тайны уходили в могилу.

— До неё два дня пути, — вымолвил Киаран, судорожно соображая, что теперь делать.

Взятие крепости мёртвого противника не принесёт Хилду славы. И неизвестно, пожелает ли герцог захватывать её, когда ему сообщат о смерти хозяина. Привести войско к крепостным стенам и уйти несолоно хлебавши — такой же позор, как сдаться без боя.

— Вы сказали, до его владений пять лиг, — напомнил Рэн. — Какие же два дня пути? Уже к вечеру будем на месте.

— Пять лиг по прямой, ваша светлость. Нам нельзя ехать напрямик. Вы забыли? Вооружённым отрядам разрешено перемещаться только по границам феодов. Вы же не хотите, чтобы против нас выступили все лорды? — Силясь выглядеть расслабленным и спокойным, Киаран поскрёб щетину на подбородке. — Мэритская крепость хорошо укреплена, её не взять наскоком. У нас нет ни лестниц, ни стенобитных орудий. Осада продлится до весны. Вы хотите испытать моих людей в деле — я понимаю. За вашей спиной феод великого лорда Ябрида. Кстати, он ярый сторонник Мэритов. Достойный противник. Он не станет отсиживаться за крепостными стенами.

— Я выразился недостаточно ясно? — произнёс Рэн ледяным тоном.

Киаран пожал плечами:

— Мне ясно одно: пока мы будем мёрзнуть в поле, Знатное Собрание продолжит обворовывать страну.

— Ну и пусть, потом всё вернут с процентами.

— Не боитесь, что герцог Лагмер воспользуется ситуацией и займёт ваш трон?

— Не займёт. Мы захватим крепость Мэрита и отправимся к Лагмеру.

Киаран выдавил смешок:

— Весной?

— Мы вызовем Мэрита на переговоры и убедим его сдать крепость.

— Он не станет нас слушать.

— И это не всё. — Рэн указал под ноги коня. — С этого места мы едем не по дороге, а по землям лордов. Передайте сынам Стаи мой приказ — они ведь подчиняются только вам. Я запрещаю им насиловать, мародёрствовать, сжигать дома, резать скот и убивать безоружных.