Правила качка (ЛП) - Ней Сара

ГЛАВА 6

ЧЕТВЕРТАЯ ПЯТНИЦА

Вечер, когда узнаю, что Сасквотч не терпит идиотов. То есть всех.

Кип

— Этот парень будет твоим бойфрендом — просто следуй моим правилам.

— Каким правилам? Правилам, которые мы придумали, чтобы держать тебя в узде, или тем, которые ты собираешься вытащить из своей задницы?

Она не верит в меня, абсолютно не верит.

— Тем, что я сейчас вытащу из своей задницы.

Тэдди скрещивает руки на идеальных сиськах, и они приподнимаются в низком вырезе ее черного топа с открытыми плечами. Он обтягивающий, заправлен в джинсы, на её ногах простые черные ботинки.

Сдержанно и сексуально, но никто здесь этого не заметит.

Не поймите меня неправильно, сегодня она выглядит довольно привлекательно, но все же немного скромно. Девушке в таком наряде требуется ужин, выпивка и долгосрочные обязательства, прежде чем она позволит вам её трахнуть. Хотя Тэдди явно приложила усилия направленные на противоположное, и очевидно пыталась выглядеть сексуально.

— По крайней мере, ты честен.

— Это моя единственная добродетель, — признаюсь я, ставя на стол красный стаканчик, который мне вручили сегодня вечером при входе в дом.

Если я собираюсь играть роль свахи — поправка: если я собираюсь быть ее волосатым феем-крестным, — мне нужно будет смотреть на все это трезво.

Если вы думали, что идиоты, которые жили и веселились здесь, были раздражающими трезвыми, представьте себе, как они раздражают, когда они пьяны. Хотя их было бы легче терпеть, если бы я напился до чертиков вместе с ними.

В половине случаев мне хочется ударить кулаком прямо в лицо большинству этих безмозглых идиотов, поэтому мне нужна вся трезвость и сдержанность, на которые я способен.

Не могу поверить, что пытаюсь свести Тэдди с одним из этих придурков; это так паршиво с моей стороны, зная то, что я знаю о них. Возьмем, к примеру, Бена Солтера — этот мерзавец почти завалил половину своих занятий, но смог удержаться только благодаря тому, что переспал с ассистентами профессоров. С любым, кто был заинтересован.

Мужчина или женщина, не важно.

А Дерек Лоусон? В прошлом году он принимал лекарства от различных ЗППП, которые, как он утверждал, возникли из-за общественных унитазов. Ну, да. Конечно.

Еще два избалованных, напыщенных детей трастового фонда.

Конечно, технически я тоже один из них, но я не собираюсь выставлять напоказ деньги моих родителей, афишируя их, как маленький засранец. Мои родители, может быть, и богаты, но я не полный мудак.

Только в некоторых случаях.

— Что ты думаешь о моем наряде? — спрашивает меня Тэдди.

— Сойдет.

— Просто сойдет? Мне пришлось одолжить эту рубашку и эти ботинки у моей подруги Тессы — у меня нет ничего, что показывает кожу.

— Да, сойдет.

— Ого, хорошо. Спасибо за вотум доверия. Я думала, что выгляжу очень мило.

— Расслабься.

— Какого черта, Кип? Ты же знаешь, что я не очень хороша в этом деле, и ты сказал, что скажешь мне, если мой наряд будет дерьмовым.

— Это не дерьмово, ты выглядишь очень мило.

Теперь ее руки уперты в бедра, и она смотрит на меня, раскрасневшаяся и недовольная, с глубокими морщинами между бровями.

— Без разницы. Мы можем просто покончить с этим, чтобы я могла вернуться домой?

— Не будь такой трусихой, Тэдди.

— Знаешь что? Сегодня я приложила много усилий, а ты... это ранило мои чувства.

— И что я сделал?

— Господи, ну почему ты такой невежественный? — Она вскидывает руки, чувствуя себя побежденной. — Когда я спросила, как выгляжу, ты ответил: «сойдет». Это было так чертовски подло.

— Эй, не расстраивайся. Я тебя там почти не вижу, коротышка. Это вообще платье или рубашка? Я не вижу низ.

— Заткнись. — Она смягчается, поддаваясь смеху.

— Серьезно, Тэдди, ты действительно выглядишь очень мило. Не слушай меня. Я же засранец, помнишь?

— Да, ты — засранец.

— Ты не должна была соглашаться со мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Соглашаться с тобой не входит в наши правила

— Правило одиннадцать…

Тэдди

— Ты стоишь над душой.

Кип приклеился к моей заднице с тех пор, как я приехала сюда, ворча и фыркая во время каждого разговора, который я пыталась завести.

— Вовсе нет.

— О боже, Кип, да, это так. Кто будет говорить со мной, когда ты следишь за мной, как надсмотрщик? Это странно. Мы оговорили «три фута», но не мог бы ты уйти?

Он не отходил от меня всю ночь, и определенно подошел ближе, чем положено по заранее согласованной записи. Я буквально чувствую тепло его тела на своей спине.

— Тебе вовсе не обязательно беситься из-за этого. Я пытаюсь помочь.

— И чем же мне поможет слежка? Ты отпугиваешь людей — и не только девушек. Никто не хочет со мной разговаривать.

— Заткнись, я никого не отпугиваю, Тайлер Уитли без проблем подошел.

Я фыркаю, скрещивая руки на груди.

— Чтобы поговорить с тобой. Ты такой огромный. Никто даже не замечает, что я здесь, внизу.

— Я заметил, что ты там, внизу.

— Да, да, да, ты не в счет.

Я ловлю его долгий вздох.

— Знаешь, я ведь вижу, что у тебя под рубашкой. Конечно, я буду ходить за тобой по всей комнате. Это неплохой вид.

Он может заглянуть мне под рубашку?

— Почему ты не сказал мне об этом раньше?

— Тэдди, я вижу, что у всех под рубашкой — не похоже, чтобы твои сиськи были единственным шоу в городе сегодня вечером.

— Я не знаю, что на это ответить. — Я смотрю вниз на свою грудь, на тусклую ложбинку, выглядывающую из-под скромного декольте. — У меня почти не видно кожи.

— Ерунда. Если бы они выскакивали еще дальше, я бы увидел сосок.

Ну и нервы у этого парня!

— Ты же сам велел мне надеть что-нибудь такое, что будет демонстрировать мои сиськи! Я даже надела бюстгальтер пуш-ап, и, поверь мне, бретельки впиваются мне в кожу. Я должна найти ванную и снять его.

Это помогает, и он отступает.

— Но я передумал. Парень должен хотеть тебя за твои мозги, а не за сиськи. Подтяни плечи на рубашке.

— Да что с тобой такое, черт возьми? — Поднимаю свою ладонь вверх и толкаю ее в его сторону, чтобы он замолчал. — Знаешь что? Я не могу иметь с тобой дело прямо сейчас.

— Ну, тебе придется это сделать, потому что у нас есть нерушимое соглашение.

— Соглашения должны быть нарушены.

— Нерушимое.

— Наше было составлено из яиц и колбасы. Я была голодна и устала. Это должно что-то значить. Может быть, принуждение?

Спорить с ним еще хуже, чем пытаться вести серьезный разговор с пьяным парнем из братства — это неконтролируемо и невозможно.

Я толкаю его в бицепс, чтобы привлечь внимание.

— Обязательно было быть таким придурком с Марайей?

— Да.— Беззаботный и непримиримый, Кип прислоняется к стене. — Она это заслужила.

Когда мы с моей соседкой по комнате пришли сюда и обнаружили Кипа, поджидающего меня в дальнем конце комнаты, Марайя, не теряя времени, поманила его пальцем так, что ему пришлось наклониться, чтобы услышать, что она скажет. Я с ужасом наблюдала, как раковины его уха коснулись ее губы, а затем и язык. Наблюдала, как сердитый взгляд Кипа усугублялся с каждым ее словом, пока он не выпрямился и не сказал ей, что она дерьмовый человек.

Прямо ей в лицо.

— Она ко мне клеилась.

— Нет. Она просто флиртовала. — На свой особый лад. — Она всегда такая.

Я имею в виду, может быть, она к нему клеилась. Я никак не могу этого знать; Кип отказывается говорить мне, что она прошептала ему на ухо... прежде чем лизнуть его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Она клеилась ко мне, Тэдди. Это не флирт.

— И что же она тебе сказала? — провоцирую я.

— Поверь мне, тебе лучше этого не знать.

Да, он прав. Лучше не знать.

Но я вроде как хочу?