Шелк и сталь - Кэт Мартин

Мальчик с воодушевлением запел высоким вибрирующим голоском:

Одна служаночка из Сарка

Со мной прогуливалась в парке.

Ее колено тронул я,

Она потрогала меня.

Потом на травку опустились,

Смеясь, на спину повалились,

Я кверху юбку ей задрал…

— Майкл! — прервала его Кэтрин. — Майкл… ты не должен… петь такие песни.

— Почему? — Мальчик посмотрел на нее, и его золотистые брови удивленно сошлись вместе. — Этому меня научил старый Сэмми Дингл, один из охранников. Он раньше был моряком.

Кэтрин попыталась сосредоточиться на том, что говорил Майкл, но ее мысли путались, постоянно возвращаясь к Люсьену и к его поцелую.

— Хочешь, сыграем в карты? — спросил Майкл, дернув Кэтрин за рукав.

— Что? — переспросила она. Ей казалось, что она слышит голос мальчика словно сквозь пелену тумана.

— Я сказал, не хочешь ли сыграть в карты? — Майкл запустил свою маленькую ручку под рубашку и достал потрепанную и засаленную колоду карт. — Сэмми научил меня, и, готов спорить, я обыграю тебя.

Кэтрин не ответила, чувствуя, что засыпает. Майкл снова потянул ее за рукав:

— Не хочешь играть?

— Не сейчас, Майкл, — невнятно ответила Кэтрин.

— Ты больше не играешь со мной и не шутишь, как прежде, — обиженно проговорил Майкл, потом встал и постучал в дверь. Она вскоре отворилась, и мальчик вышел.

Кэтрин лежала на грязном тюфяке, опершись головой о стену. Веки ее отяжелели, и она не могла поднять их. Халат задрался выше колен, но у нее не было сил одернуть его. Во рту все пересохло, а руки мелко дрожали. Однако во всем теле Кэтрин чувствовала удивительную легкость, а перед глазами вставали чудесные видения… О, они были приятными и волнующими. Она видела себя и Люсьена и ощущала на губах его горячий поцелуй.

Глава 7

Одетый в облегающие черные штаны, высокие черные сапоги и черную куртку, под которой скрывалась белая батистовая рубашка с длинными рукавами, Люсьен шагал рядом с Джейсоном, также одетым во все черное. Они направлялись к конюшням, расположенным позади городского дома.

Сквозь плотный слой облаков, висящих над городом, едва пробивался тусклый серебристый свет убывающей луны. Не проронив ни слова, друзья оседлали лошадей: Джейсон — большого мерина по кличке Блэки, а Люсьен — породистого черного жеребца по кличке Клинок. Они двинулись окольными путями через самые мрачные кварталы Лондона на окраину, к массивному каменному четырехэтажному зданию — психиатрической больнице Святого Варфоломея, стоявшей на холме.

За больницей, на дороге, ведущей в Суррей, в ожидании стояла карета, готовая умчать леди Кэтрин Грейсон в безопасное место — охотничий домик Люсьена в лесу близ замка Раннинг.

Оставалось только забрать девушку.

Люсьен стиснул зубы. Что ждет их по прибытии в Сент-Барт? Может быть, над Кэтрин издевались там?.. Или кто-либо из охранников надругался над ней?.. Он тихо простонал и мысленно ругнулся. Если Блейкмор допустил это, ему несдобровать. Люсьен не задавался вопросом, почему это так важно для него, как, впрочем, и не задумывался над тем, как и почему случилось так, что Кэтрин стала так близка ему, ведь он всегда сохранял определенную дистанцию между ними. Сейчас единственной его заботой было вызволить девушку из этого ужасного места.

Клинок от неожиданности шарахнулся в сторону, когда из переулка внезапно выскочила, поджав хвост, пегая собачонка. Тут же из таверны вышел толстый мужчина — хозяин заведения — и, схватив камень, швырнул в нее. Собачонка поджала хвост и жалобно заскулила.

— Пошла прочь, паршивая дворняга!

Мужчина потряс мясистым кулаком, затем повернулся и исчез внутри таверны, захлопнув за собой дверь.

Люсьен и Джейсон продолжили путь верхом по изрытым колеями и заваленным мусором узким улочкам. В этой части города не было булыжных мостовых и под копытами лошадей чавкала грязь. В воздухе стоял запах гнили, и Клинок недовольно раздувал ноздри. У дверей таверен толпились нищие и пьяные моряки, распевавшие непристойные песенки. Вскоре обстановка начала меняться: дома стали пониже, а освещение на улицах почти пропало. По краям дороги появилась трава, а впереди на холме обозначились неясные очертания огромного строения. Это был Сент-Барт.

Люсьен не первый раз видел его. Два дня назад они с Джейсоном наблюдали за домом, планируя свои действия. Наиболее подходящим местом для проникновения внутрь была задняя дверь. Джейсон жестом указан на нее, и Люсьен направил туда своего жеребца. У ворот был всего лишь один охранник. Он сидел развалясь на своем посту и дремал, явно не подозревая, что кто-то может решиться проникнуть в Сент-Барт.

Джейсон спешился и жестом показал Люсьену сделать то же самое. Они привязали лошадей к дереву, так чтобы их не было видно в тени.

— Считай до пятидесяти, — сказал Джейсон, похожий в темноте на привидение в своем плаще, окутывавшем его высокую фигуру. — Затем следуй за мной к воротам. К тому времени путь будет свободен.

Люсьен кивнул, и Джейсон бесшумно исчез. Считая про себя, Люсьен отвязал от седла плотную шерстяную накидку и перекинул ее через руку. Ночь была холодной, и Кэтрин наверняка понадобится что-то теплое, пока они доберутся до кареты. Закончив счет, двинулся вперед, стараясь держаться тени.

Люсьен подошел к воротам и увидел стражника. Тот по-прежнему сидел у ворот, опустив голову на грудь. Люсьен бесшумно проскользнул мимо него и у двери, ведущей внутрь огромного каменного здания, наткнулся на Джейсона.

— Наши информаторы не соврали — дверь не заперта. Будем надеяться, что и остальные сведения так же верны.

«Хорошо бы», — подумал Люсьен. С каждой минутой их пребывание здесь становилось все более опасным. Можно представить, какой разразится скандал, если они будут арестованы за вторжение в сумасшедший дом. Но хуже всего — очередной провал в деле спасения Кэтрин.

Тяжелая дубовая дверь бесшумно открылась, и Люсьен мысленно поблагодарил того, кто смазывал ее петли. Он остановился в коридоре и огляделся. В нос ударил тяжелый запах немытых тел и фекалий. Люсьен стиснул зубы, стараясь не думать о том, каково Кэтрин находиться в этом ужасном месте столько времени.

Друзья двинулись по коридору. Они неслышно ступали по твердому серому каменному полу. Из камер, расположенных по обе стороны коридора, доносились разные звуки. Кто-то стонал, кто-то стучал по решетке, некоторые разговаривали, хотя их никто не слушал. Какая-то женщина тихо всхлипывала, а какой-то мужчина громко храпел, лежа на грязном соломенном тюфяке, почесываясь и ворочаясь во сне.

Люсьен подумал о Кэтрин и содрогнулся. Она находилась здесь, в этом ужасном месте! Запах мочи и нечистот становился все сильнее, и к горлу Люсьена подкатил ком. Он наливался праведным гневом. Кэтрин, как, впрочем, и никто другой, не заслуживала такой пытки!