Двойной генерал-2 (полуостров Сталинград) - Сергей Чернов

в поезде всю таблицу, все десять страниц. С поправками. Это что? За один вечер он стал корректировщиком огня для миномётной батареи? Так и хочется сказать: н-ну, нахер!

После чаепития минут сорок гоняю Якова по таблице. С-сука, ни одной ошибки не сделал! Борька говорил, что не уверен, но вроде скорость его реакции постоянно растёт. Поначалу две секунды на ответ тратил, это правда. А в конце отвечал почти мгновенно. Приходит в голову ещё одна мысль.

— А ты так долго можешь? Не устал? Интеллектуальное истощение — вещь крайне неприятная.

Эйдельман задумывается и отвечает после паузы.

— По ощущениям минут двадцать ещё точно могу.

— Рисковать не будем, — подхожу к двери, вызываю Аду. — Дочка, организуй с мамой два кофе.

Дождался счастья в этом мире, запасся трофейным кофе, и надолго запасся. Народ к кофе в этом времени совершенно непривычный, так что конкурентов у меня нет. Исключение — военнопленные, только кому это надо — баловать их. Курорт им тут что ли?

Из недавнего разговора с генерал-майором Анисимовым.

— Так у тебя получилось поймать Гудериана в огневой мешок?

— Нет, Дмитрий Григорич. Я ждал его севернее, а он к речке прижался, мимо прошёл. И форсировал в другом месте. Всё равно мои его подловили, но позже. Но кое-какие новости у меня есть.

— Лишь бы приятные…

7 августа, четверг, время 12:40.

Лес в 8 км юго-восточнее от городка Пабраде

Старший лейтенант Никоненко.

Как лучше всего проникнуть в тыл врага? Ко всему, абсолютно незаметно? Элементарно! Надо надёжно сховаться при отступлении наших войск и вот мы на месте. Главное в этом деле — выбор удобного места, но такого, чтобы немцам оно не понравилось.

Вот и весь секрет.

Сижу на пеньке рядом со схроном. В первые сутки, пока немцы лес прочёсывали, буквально под землёй сидели. Тесно, чёрт возьми, но несколько часов продержаться можно. Впрочем, троица счастливцев на деревьях замаскировались. Дойчи могли что-то и заметить, но через лес бой проходил, так что и убитые немецкие солдаты тут были, следы от пуль, осколков. Опять же натоптано. Так что нет тут нас.

На то, что чуть не над нашими головами бой прогремит, мы не рассчитывали, но так даже лучше. Теперь дойчи уверены, что лес «чистый».

Подходит радист. Их у нас двое, как и радиостанций. Протягивает четвертинку бумаги, исчерканную цифрами.

— Что у нас там? — радист сразу уходит, а я достаю из планшета таблицу шифров и принимаюсь за работу. Если прислали шифровку, значит, дело терпит. При оперативной связи, когда обстановка меняется ежеминутно, разговариваем открыто, хотя Эзопов язык никто не отменял.

Так-так… на краю леса в нескольких километрах отсюда расположились позиции батальона дойчей. Прикрытие коммуникаций, заслон от наших войск. Это мы знаем, наблюдаем за ними второй день. Языков не берём, не хотим их настораживать. Батальон усилен парой противотанковых батарей. Знаем мы эти пушечки, 50-мм машинки сноровистые, но против Т-34 не пляшут. В лобовую броню, по-крайней мере.

Командование что-то задумало и нам предписано:

1. Снять часовых с тыла.

2. Расположить бойцов и огневые точки так, чтобы они надёжно накрыли огнём противника с начала боя.

3. Предотвратить работу противотанковых батарей. Желательно пушки захватить.

4. Желательно захватить в плен всех, но не обязательно.

Люблю я такие приказы. Между строк читается примерно так: противника пленить, но не любой ценой. Не получится, и хрен с ними, клади их всех в одно место. Москва не осудит, а Господь на небе разберётся, кто и сколько нагрешил.

По выполнению операции известить командование по радио.

Смысл приказа прозрачен — ликвидировать заслон. Постоянные требования при таких акциях:

1) Минимум собственных потерь.

2) Максимум трофеев. Военнопленные — тоже трофей.

Приоритеты в таком же порядке. Если не считать самый высший — выполнение боевой задачи.

После обеда собираю командиров взводов.

— Отдых заканчивается, господа офицеры, — иногда позволяю себе такие шуточки, сам не знаю, почему привязалось.

— Так это, оказывается, отдых был? О-о-о… — закатывает глаза взводный-2. Клоун проклятый.

— Хорошо, — почему не поддержать лёгкий трёп. В лечебных дозах рекомендую всем.

— Хорошо. Заканчиваем каторжные работы и готовимся к веселью. Так пойдёт?

Сижу на чурбаке босый, пусть ноги отдыхают на ласковой прохладной травке. Строгие уставники осудят, но у нас свой устав. Мы можем за сутки делать по сорок-пятьдесят кэмэ, причём гружёными и скрытно. После марша или до него провести тяжёлый бой. Потому сам собой у нас складывается свой устав: при малейшей возможности бойцы и командиры отдыхают на полную катушку. Например, недалеко обнаружили укромное местечко у ручья, натянули там масксеть и бойцы там постоянно плещутся. Моются, стираются, просто купаются. Единственное требование — пара постов рядом. И звукомаскировка, само собой. Ну, это у нас всегда. Большинство предпочитает дрыхнуть. Часов по двенадцать-пятнадцать в сутки. Тоже одобряю, ведь процесс беззвучный. Кстати, тех, кто громко храпит, у нас нет. Отбраковываем на стадии отбора пополнения.

Кроме пассивного отдыха, есть и активный, народ учится. Учится всему: скрытному передвижению, стрельбе изо всех видов оружия, немецкому языку, управлению техникой, сапёрному делу. Диверсант — специалист очень широкого профиля.

Не люблю возвращаться к своим. Не, сейчас легче, когда мы стали напрямую генералу Анисимову подчиняться, а раньше был мрак какой-то. Интенданты бумажками долбят, командиров выше крыши, и каждому расскажи, да доложи. Вот этого совсем не понимаю. Сделал доклад комполка, ну, так и спрашивайте у него, он в курсе. Нет. Прибудет комиссар дивизионный, потом комдив, его начштаба и так далее. И каждому — лично. А то затребуют к себе. За ними из корпуса… ребята отдыхают, а я бегаю, как лошадь ипподромная.

Анисимов правильно сделал, хоть и стонал мой комполка. Теперь могу посылать всех, а то ни вздохнуть, ни… но отрицательный рефлекс пока жив. Дома не отдохнёшь, заездят.

— Особо предупреждаю, — оглядываю своих ребят, — не нарвитесь на отхожие ямы. Так что не только прислушивайтесь ко всему, но и принюхивайтесь.

Хм-м, всё-таки накрученные мои парни, даже хохочут почти беззвучно.

— У сверхлюдей даже дерьмо — сверхдерьмовое, — выдаёт взводный-2, вызывая новый беззвучный взрыв смеха.

Что интересно, он сам такой и во взводе у него большинство весельчаки. Или подбирает так или они с него пример берут.

— Вторая сложность. Входы в блиндажы надо блокировать. Если дверь наружу открывается, то всё просто. Подпереть колом. А если вовнутрь?

— За ручку, — предлагает взводный-1. — Заклинить железным прутом или привязать верёвку, второй конец на колышек в землю.

— Где взять такую арматуру?

— Стволы трофейных карабинов. Опять же верёвки в резерв…

— И автоматчика с гранатами у каждого блиндажа, — закругляю обсуждение.

Всё остальное — рутина.

— Всё перемололи? — думаем вместе, не забыли ли чего. — Ладно. До ночи есть