Листик. Драконы на каникулах - Анатолий Дубровный

– Это фрегат, построенный на верфи Куотерсона, его потом переделывали. Так что боевым кораблем его теперь можно назвать с большой натяжкой.

– Мои услуги стоят один процент от стоимости сделки, аванс не возвращается в любом случае, – быстро произнес солиситор. В конце концов, даже аванс – это очень немалая сумма. И эта сумма останется у Торкуниса, даже если эти юные леди не получат разрешения на покупку такого корабля. Если им сейчас сказать о разрешении, то они могут отказаться от такой выгодной для нотариуса сделки или будут долго оформлять нужные документы. Если откажутся от своего намерения, то и аванса не заплатят, а возможно, и другого нотариуса найдут, что вдвойне обидно! Торкунис продолжил: – Как быстро вы хотите купить это корабль?

– Вот прямо сейчас и хотим! – заявила младшая.

– Тогда, леди, не будем терять времени! Вносите аванс, и мы тут же отправимся за кораблем!

– Ага! Поехали! – подпрыгнула младшая. Довольно высоко подпрыгнула. И это несмотря на большой рюкзак, висевший у нее за спиной. Впрочем, в этом рюкзаке могли быть легкие, хоть и объемные вещи.

Старшая из немаленького кошеля, висевшего у нее на ремне через плечо, начала выкладывать на стол перед солиситором деньги. Это были гинеи. Не казначейские билеты и не банковские векселя, а полновесные золотые монеты! Ровно пятьсот штук! Две трети гонорара, полагающегося солиситору за работу, более чем щедрый аванс. Закончив, девушка посмотрела на впавшего в ступор Торкуниса. Он думал, что она начнет торговаться, а тут… С такой легкостью… Она что, не знает, какая это сумма? Из состояния шока барристера вывела девочка. Она сунула Торкунису в руки колокольчик и приказала:

– Звони давай!

На нервный звон колокольчика прибежал начальник охраны и выпучил глаза. У его шефа в кабинете были девушка и девочка, причем обе неплохо вооружены, хоть и холодным оружием, но все же… А на рабочем столе лежала громадная груда больших золотых монет.

– Дерк, помоги сложить все это в сейф, – попросил владелец нотариальной конторы. Когда деньги были спрятаны, Торкунис спросил у девушек: – Как вы будете расплачиваться с владельцами корабля? Надо ли брать охрану? – Видя недоумение девушек, солиситор пояснил: – Возможна поездка в банк за деньгами, а деньги-то немалые! Вдруг продавец захочет перевезти полученные деньги в другой банк… А я, знаете ли, должен сопровождать сделку от начала и до конца. Помимо нотариального оформления я выступаю гарантом честности сделки, поэтому должен проследить, чтобы покупатель получил то, за что заплатил, а продавец получил свои деньги.

– Ага, берите, – кивнула девочка.

Начальник охраны побежал распорядиться насчет экипажей и отдать другие указания, ведь контору нотариуса в его отсутствие тоже надо было охранять. После недолгих сборов на трех экипажах Милисента, Листик, Декомб Торкунис и его охрана поехали покупать корабль.

Джохн Куотерсон глядел в окно своего кабинета, расположенного на третьем этаже конторы. Глядел на свой эллинг, где стоял красавец-фрегат. Уже готовый, его оставалось только спустить на воду. Этот корабль был гордостью Куотерсона как владельца верфи и как конструктора. Конечно, судно Джохн не сам спроектировал, тут был труд и его партнера, но и талант Куотерсона как конструктора раскрылся здесь в полной мере. Это была его гордость и в то же время боль. Трехмачтовый красавец стал причиной разорения Куотерсона. Его фирма строила средние корабли, но мечтой Джохна было построить линкор или хотя бы линейный фрегат. Война с Лютецией вроде бы дала такой шанс, Альбиону требовался большой флот, и верфи адмиралтейства не справлялись. Поэтому часть заказов разместили на верфях частных компаний. А Куотерсон как раз оснастил свою верфь новым эллингом, таким, где и линкор построить можно. И это заметили, он получил заказ на линейный фрегат – новый тип кораблей, которые были предназначены бороться с каперами враждебных государств. Вооружение корабля позволяло ему отбиться от любого противника, даже линкора. Скорость же должна быть такой, чтобы фрегат смог догнать любой каперский корабль, даже тот, который намного легче его самого. Что и говорить, непростая задача, но зато интересная! Точный расчет корпуса, выверенное расположение парусов и их количество – все это позволяло новому кораблю соответствовать поставленной задаче. Теоретически, так как до ходовых испытаний дело не дошло. Война кончилась, и адмиралтейство аннулировало свой заказ. Конечно, неустойка была выплачена, но это крохи по сравнению с теми средствами, что были вложены, и теми, что должны были быть получены за корабль нового типа. Ведь адмиралтейство заплатило только за проект, фрегат Куотерсон построил на свой страх и риск за свои же деньги. Мало того что заказ был аннулирован, так еще и последовал запрет адмиралтейства продавать такой корабль в частные руки, ведь попади этот красавец к пиратам, даже страшно подумать, что они смогут сделать! Потом вроде лорд Гладстон получил разрешение на покупку этого корабля. Лорду легко было получить разрешение адмиралтейства, ведь он родственник лорда Глайстрона, первого министра ее величества королевы Элизабет. Но и в этом случае фрегат приказали разоружить. Пришлось заделать все порты нижней палубы, а на средней вместо пушечных портов по желанию лорда сделали широкие иллюминаторы, больше похожие на окна. Артиллерия осталась только на верхней палубе, и вооружение этого корабля стало еще более слабым, чем у среднего купца. Но в итоге и лорд Гладстон отказался от такой яхты – да, теперь фрегат внутри был отделан как шикарная королевская яхта. Видно, на то, чтобы содержать такую игрушку, не хватало средств даже у лорда Гладстона. И теперь красавец-корабль стоит, даже не спущенный на воду, занимает эллинг. Но дать команду его разбирать у Куотерсона не хватало духу. Пусть это сделает новый владелец верфи. А он появится в течение месяца, потому как подходит срок выплаты денег по закладным, а их-то как раз и нет. Денег нет, а закладные есть, и их много.

Джохн повернулся к своему младшему партнеру. Тот как раз был больше конструктором, чем предпринимателем. В глазах у того стояли слезы, он тоже понимал сложившуюся ситуацию, и для него разобрать этот корабль было все равно что убить своего ребенка.

– Ничего, Боудэлл, прорвемся! Еще не все потеряно! – попытался подбодрить Джохн даже не своего партнера, а себя.

– Ага! – раздался хрипловатый голос от дверей. Это сказала девочка в зеленом сарафанчике, сказала каким-то простуженным, но вместе с тем приятным голосом.

– Здравствуйте, господа! – поприветствовала девушка с пшеничными волосами, она стояла чуть позади девочки.

Оба мужчины встали и тоже поздоровались. А девушка спросила:

– Где я могу увидеть владельцев фирмы «Куотерсон и партнер»?

– Мил, да вот же они оба сидят, не видишь, что ли? – тем же хрипловатым голосом сказала девочка, при этом широко улыбнулась. – Вот же они оба, кто еще может сидеть в их конторе и с таким похоронным видом смотреть на наш корабль?

– Ли, вежливые люди сначала здороваются, а потом уж заявляют, что это их корабль! – укоризненно проговорила девушка.

Девочка улыбнулась еще шире и спросила:

– А разве это не наш корабль?

– Ли, ну ты же не грабить господ пришла, а покупать! Поэтому сначала нужно спросить – продадут ли нам господа этот корабль?

– Ах да! Господа, а не продадите ли нам этот корабль? У вас все равно его никто не купит, а мы за него вам дадим семьдесят пять тысяч гиней. Ну как, согласны? А то я ведь и ограбить могу!

– Уф, первый раз вижу такой оригинальный способ ведения переговоров! – заявил, отдуваясь, вошедший мужчина. Как настоящий джентльмен, он сразу представился: – Декомб Торкунис, барристер и солиситор. Я представляю интересы леди Милисенты в переговорах о покупке корабля, также я уполномочен оформить сделку, если она будет совершена! Уф! Ну, леди, вы и прыгаете по лесенке, прямо как молодая козочка! – Последние слова солиситор Торкунис адресовал рыжей девочке. А девушка обратилась к Куотерсону и его партнеру:

– Господа, я не представилась, прошу меня извинить. Милисента Тэрриэлл. – Девушка согнулась в церемонном реверансе, хотя это и смотрелось немного забавно, ведь она была в штанах! Потом она так же церемонно представила рыжую девочку: – Моя сестра Листик!

– Ага! – Девочка тоже исполнила нечто вроде женского придворного поклона, и Джохн заметил, что за спиной у нее довольно-таки большой рюкзак.

– Вы, вы… Вы… Семьдесят пять тысяч гиней! Вы не шутите? – Боудэлл даже забыл о том, что надо официально представиться. Он пребывал под впечатлением суммы, которую назвала девочка.

– Ага! – ответила девочка. А ее сестра улыбнулась:

– Листик, ты уточняй, что означает твое «ага». Видишь, господа не поняли, то ли ты шутишь, то ли платить собираешься, то ли грабить вознамерилась.