Страсть Маргариты - Кейт Ринка

  - Отпусти, Эдуард.

  Он послушал, разжав пальцы.

  Ну и что мне было делать с этим несчастным вампиром? Со своим непутевым сыном? Я снова вздохнула, только собираясь ответить ему, как в дверь опять постучали. Я моргнула. У меня сегодня что - день открытых дверей?

  Эдуард поднялся с колен, предлагая мне руку. Воспользовавшись его услугой, я встала и пошла открывать дверь. И фигура с той стороны порога оказалась еще интереснее - без особого приглашения в комнату ступил Ян.

  - Не возражаешь? - спросил он, отодвигая меня с прохода, нависая своей массой, захлопывая за собой дверь, и тут же замечая Эдуарда за моей спиной.

  На щеке Яна дернулась скула. А я сглотнула слюну, подавившись его сладким запахом, когда мой взгляд опустился к его шее. И внутри засуетился рой эмоций - от злости до вожделения. И голод... будто я не пила неделю, и осознала это лишь сейчас, для себя неожиданно и пугающе.

  - Помешал? - спросил Ян.

  Я замялась, не зная, что ответить, при этом учитывая еще тот факт, что ответ у меня был сейчас совсем не первостепенен. Прежде всего, я пыталась совладать с собой и своими ощущениями, и что мне никак не удавалось. Ян раздул ноздри, втягивая воздух, и перевел на меня взгляд. На его губах показалась улыбка, и я уже была готова зацеловать его в эти губы до смерти.

  Я резко отвернулась от этого мужчины, ныряя с головой в гнев Эдуарда. Мой сын смотрел на меня, как на самое ненавистное для него существо, сжимая кулаки с такой силой, что с костяшек пальцев закапала кровь. Я словно оказалась меж двух огней, не зная, куда себя деть. Позади меня послышалось тихое рычание. Ох, нет! Только этого мне еще не хватало.

  - Хватит! - рыкнула я, сама толком не понимая, на кого именно - на Эдуарда, на Яна или на себя? А скорее всего - на всех.

  Эдуард отвел глаза, прислонил тыльную сторону одной рук к губам, раскрывая испачканные в крови пальцы, и сделал шаг в сторону. Потом еще один, ближе к выходу, но так, чтобы подальше от нас с Яном, точнее - от меня. И я вдруг почувствовала себя такой...

  - Шлюха, - прошептал Эдуард, проходя рядом.

  Я перестала дышать. Сердце замерло, вроде как в испуге или в желании что-то пропустить, хотя бы мимо ушей. Эдуард уже почти успел открыть дверь, как на него сорвался Ян, хватая за ворот рубашки и бросая спиной в стену.

  - Мне плевать, что между вами происходит, - зарычал Ян. - Но оскорбляя сейчас ее, ты оскорбляешь меня.

  Эдуард вцепился в руки Яна, не совсем в удачной попытке скинуть с себя, и открыл рот, чтобы что-то из него выплюнуть, и я была уверенна, что не умнее последнего замечания. Я подлетела к ним, затыкая Эдуарду рот ладонью, и обращаясь к Яну:

  - Отпусти его. Это оскорбление предназначено лишь мне одной.

  - И ты готова такое терпеть?

  - Позволь мне самой решать, что именно мне терпеть.

  Ян отпустил моего сына и отошел. Проводив того взглядом, Эдуард оттолкнул меня от себя и поправил рубашку.

  - За это я не собираюсь извиняться, - сказал он мне.

  - Что ж, твое право. Но с Юлианом я погорю.

  Сделав шаг вперед, он оглядел мое лицо и бросил:

  - Мне не нужна твоя жалость!

  Быстрее молнии, я влепила своему сыну пощечину, потеряв всякое терпение, и толкнула его обратно в стену:

  - Тогда возьми себя в руки, Эдуард, и перестань ныть! Мне надоели твои истерики! Думаешь, мне сейчас легко?!

  Потирая щеку, Эдуард пожирал меня злостью. Да, я могла согласиться, что ему есть в чем меня винить. Но это уже переходило все рамки моего терпения, где я понимала и что-то позволяла.

  Но напряжение в комнате было нарушено писком двери, которая открылась, пропуская внутрь Радия. Застыв на пороге, он обвел всех настороженным взглядом. Проскользнув мимо него, Эдуард растолкал девушек, которые оказались за спиной Радия, и убежал прочь. Да чтоб его! Ну когда же он успокоится!

  - Заходите, - произнес Радий, пропуская в комнату девушек. Те забежали, держа в руках пакеты и ворохи одежды. - Марго, это тебе. Можешь что-то выбрать, а можешь оставить все. - А потом повернулся к Яну. - А твое присутствие в этой комнате не вполне целесообразно, Ян. Ты оскорбляешь Серафима уже куда больше, чем вообще можно позволить.

  - Пусть потерпит, - ответил Ян.

  На это Радий промолчал, сделав паузу, после чего кивнул девушкам, которые положили вещи на кровать и упорхнули за дверь. Потом он послал мне долгий, многозначительный взгляд и вышел вслед за ними.

  Маленькое откровение

  Я повернулась к Яну.

  - Да что происходит? - выпалила я.

  Задав этот вопрос, я быстро поняла, что не тому существу его задаю, поэтому вопрос получился скорее риторическим. К тому же Ян, кажется, был последним, кто мог мне в чем-то помочь. А вот усложнить - тут даже и просить было не нужно.

  - Трудная ночь, да? - спросил он, скользнув по мне взглядом.

  Под этим хищным обжигающим янтарем я почувствовала себя голой, вспыхнув так, что у меня подскочила температура тела. И я не стала противиться этой своей реакции. Почему-то рядом с Яном захотелось быть теплой, и я старалась не пытать себя вопросом, почему именно. А еще захотелось либо раздеться окончательно, либо одеться. А тихая злость и здравый смысл подтолкнули меня на второй вариант.

  - После пробуждения у меня были все ночи трудные, - ответила я, поворачиваясь к кровати и вытягивая из вороха одежды что-то голубого цвета. Это оказалось платье, короткое и мягкое на ощупь. - Зачем пожаловал, Ян?

  Мужчина сделал шаг в мою сторону.

  - Хотел извиниться.

  - О, не утруждайся, вчера все было великолепно, - ответила я, решая не строить теперь из себя невинность.

  - Вообще-то, я не о вчерашнем сексе, - ответил он, делая еще один шаг и как-то слишком быстро оказываясь за моей спиной.

  Растерявшись от такого ответа и его близости, я выпрямилась, зажимая в руке платье, и чувствуя, как на талию легла теплая, широкая ладонь. И я поймала себя на мысли, что у меня нет желания отталкивать Яна или орать на него за всю его наглость. Да и что толку сейчас высказывать свое недовольство, когда вчера я стонала под Яном на всю Столицу.

  - А за что же тогда ты хотел извиниться?

  Его нос уперся мне в затылок, а рука скользнула вниз, добираясь до голой коже, по которой сразу же поднялась вверх, задирая край полотенца, ложась на бедро и сдавливая его пальцами. Я сглотнула. К попе прижалось что-то внушительное, но еще недостаточно твердое. А свободная рука потянула из ладони платье и бросила его обратно на кровать.

  Только, как бы я не реагировала на Яна, происходящее не казалось правильным.