Шизофрения. История психиатра, оказавшегося на грани безумия - Елена Станиславовна Старенкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Женщина оставалась у них под наблюдением в течение еще нескольких дней, затем была переведена в соматическое отделение для уточнения диагнозов и подбора терапии. Соматика иногда является причиной изменения психики. Артериальная гипертензия без лечения на фоне сосудистой патологии головного мозга тоже может давать психиатрическую картину, и называется это состояние «эпизодической спутанностью». Что ж, это не их пациент.
Глава 15
Семь утра, завтра на сутки. На улице еще темно, даже машин особо не слышно, все еще спят. В квартире то тут, то там раздается стук – Мокко, проснувшись, отправилась изучать местность.
– Мокко! – сквозь сон пробормотала Светлана Геннадьевна в надежде, что кошка проявит сострадание. Ну-ну, как же. Она уже решила, что хозяйка должна встать вместе с ней, потому что спать скучно, а вот снять елочный шарик с елки и гонять его по дому – вполне.
Встает. Глаза не открываются, хочется спать. С закрытыми бредет на кухню варить кофе. Мокко метит прыгнуть ей на плечо. Но Светлана этого не видит, стоит спиной. Насыпав кофе в кружку, наливает кипяток. Мокко все же прыгает. Светлана Геннадьевна, вздрогнув и выругавшись себе под нос, с трудом удерживает чайник. Такие прыжки – показатель доверия со стороны кошки, она знает, что хозяйка всегда поймает. Нельзя за такое ругать.
Светлана Геннадьевна садится пить кофе. В одной руке кружка, в другой – телефон. Мокко поначалу ложится рядом на стул, но ее это не устраивает: лизнув хозяйке колено, а потом руку, она распластывается на животе и пытается протиснуться между столом и ногой Светланы, чтобы забраться на руки. Кошке неудобно, она выпускает когти, но ползет с завидным упорством.
Наконец цель достигнута. Прижавшись спиной и прикрыв глаза, Мокко заводит кошачью песню. Светлана Геннадьевна откладывает телефон. Город спит. Они вдвоем сидят в полумраке, и только глубокое бархатное мурчание нарушает тишину. За такие моменты хозяйка многое прощает Мокко: ранние подъемы, царапины, разбитые вазы, сворованные сухоцветы из этих ваз, топот по утрам… Кто знает, что творится в маленькой кошачьей головке, но Светлане кажется, что это любовь.
Глава 16
Светлана Геннадьевна приехала на работу с опозданием. Потрепанный вид сигнализировал окружающим о том, что ночь прошла бурно. Было бы не так обидно, если бы это оказалось правдой. Она уже несколько ночей не спит.
– Светик, опять не спала? – Заведующий протянул ей кружку с кофе.
– Да, уже почти трое суток. Пила тералиджен – без эффекта, зопиклон – то же самое[63]. – Врач, обхватив чашку обеими руками, сделала глоток. Крепкий. Остается надеется, что он приведет ее в чувство. – Ладно, что тут у нас?
– Да как обычно. Одна психопатка, одна эндогенная. По поступившим все. Твои пациенты спали как сурки. А тебя хотя рядом клади. Тебе надо поспать.
– Знаю, но не могу. – Светлана Геннадьевна одним глотком допила кофе и отправилась смотреть новеньких.
Женщина, 23 года. Руки исполосованы вдоль и поперек. Поступает повторно.
– Здравствуй, Юля. Меня зовут Светлана Геннадьевна, я… – Ее перебила пациентка.
– Я помню, кто вы.
– Ну и что у нас на этот раз?
– Любовь.
Психиатр бегло просмотрела историю болезни. Эту пациентку Светлана Геннадьевна помнила достаточно хорошо: ее выписали всего пару месяцев назад.
– В истории написано, что ты отправилась на мост топиться. Приехала ты с порезами, как же так вышло?
– Да так. Я выпила немного. Поехала на мост… Написала записку… Предсмертную. – Юля протянула свой паспорт.
– А паспорт мне твой зачем?
– Там записка.
– Вложена, что ли? Так достань, – произнесла врач, не отрываясь от истории болезни.
– Не вложена… Написана.
Светлана Геннадьевна открыла паспорт Юли. Крупным, неразборчивым почерком прямо на первых страницах красовалась надпись: «Вадик, люблю тебя больше жизни! Я так больше не могу! Прощай!»
– Юля, что было дальше?
– Дальше я подумала, что если я так умру, утоплюсь, то Вадик даже и не узнает об этом. Я выпила еще немного…
– И сколько же «немного» у тебя набралось?
– Ну, литра три… Пива…
– И что было дальше?
– Поехала домой, насыпала в ванну лепестки роз и набрала ее. Легла. Порезала вены и сфотографировала. Отправила Вадику. Думала, он приедет ко мне, а этот придурок вызвал скорую. Мне дверь сломали!
– Не повод для гордости. Я так понимаю, с этой любовью все?
– Все. Он придурок. Не ценит мои чувства.
– Вот и славно. Тогда по старой схеме: антидепрессанты, корректоры поведения. Полечимся?
– Конечно, дура.
– Что, прости? – Ей показалось или пациентка назвала ее дурой?
– Конечно, говорю. – Юля встала и пошла в палату.
Усталость дает о себе знать. Дежурства, большая нагрузка, отсутствие сна. Не мудрено, что ей что-то слышится. Еще немного – и видеться начнет.
В сестринскую вошла в сопровождении санитарки вторая поступившая пациентка. И снова знакомое лицо.
– Мария Андреевна, опять?
Мария Андреевна была одной из самых ярких пациенток, что ей довелось видеть. Всегда недобровольная, всегда аффективно заряженная, всегда речь не по существу. Женщина, появившись в сестринской, задрала подол халата, оголив все, что ниже пупка. Белье она нацепила на голову и, такая красивая, пританцовывая, выдала:
– А космолет только вперед! Вставай, страна огромная! – Голос хриплый, видно, с момента поступления не замолкала.
Делать нечего, оформляем. По привычной схеме Светлана Геннадьевна заполнила документы для суда. Это осмотр, в том числе комиссионный, заключения, акты. Все отправила юристам, дальше они уже сами отправят по месту назначения.
Врач обратилась к медсестре:
– Галоперидол внутримышечно с корректором. Тизерцин на ночь[64].
Через двое суток в отделение приехал суд: судья, юрист, адвокат, прокурор. Все они обязаны присутствовать на заседании по поводу недобровольной госпитализации пациентки. Согласно закону о психиатрической помощи, госпитализировать в недобровольном порядке можно в следующих случаях:
А) опасность для себя и/или окружающих;
Б) социальная беспомощность;
В) оставление без психиатрической помощи повлечет ухудшение состояния пациента.
Марию Андреевну они всегда госпитализировали по пунктам «а» и «в»: она бывает импульсивна, агрессивна, бросается на окружающих, периодически отказывается по бредовым мотивам от еды, лечение амбулаторно не принимает, врача не посещает. То же поведение наблюдалось и в текущую госпитализацию.
Согласно правилам, первой на слушание пригласили саму пациентку, чтобы она высказалась и ответила на вопросы суда. Мария Андреевна пробыла в зале заседания ровно две минуты. Затем пригласили Светлану Геннадьевну для дачи показаний в качестве свидетеля.
– Заболевание является тяжелым и обусловливает опасность для себя и
