Любовь для начинающих пользователей - Катя Ткаченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дядька направился прямо к Симбе и навис над столиком.
— Здравствуйте, — сказал он. И добавил: — Какой замечательный красный цвет!
Симба поняла, что если это заказчик, он ей не нравится.
В какой цвет красить волосы — исключительно её дело.
Она опять брела по зеркальному коридору, а со стен смотрели жуткие рожи.
Ей хотелось заплакать, уткнуться отцу в грудь или просто прижаться к нему, но отца давно не было рядом.
Мир состоял из харь, заказчиков и лысых типов, от которых не приходится ждать ничего хорошего.
Даже когда общаешься с ними по мейлу или по «аське».
— Прошу прощения, — проговорил дядька, бесцеремонно усаживаясь за столик как раз с той стороны, где недавно возникла серебристо–ушастая наглая тварь, — я чуть опоздал…
— Ничего, — сказала Симба, не узнавая собственный голос.
Он стал низким и хриплым, слова будто застревали в гортани.
Она хлебнула колы, и ей, кажется, полегчало.
Дядька пристально смотрел на неё, не снимая очков.
— Ну, — грубо спросила Симба, отчего–то опять озябнув, — что у вас за проблема?
Дядька вдруг захохотал, да так, что из–за стойки вынырнул не обнаруженный Симбой официант.
Совсем молоденький, не намного старше племянника.
— Мороженого, — заказал дядька. — Две порции…
— Я не буду! — запротестовала Симба.
— Жарко, — сказал лысый тип в очках, — пусть несёт…
— Ну, — повторила Симба, — так что у вас за проблема?
— Подождите, — ответил человек в шортах, — пусть сначала мороженое принесут!
И Симба поняла, что ничего приятного этот день ей не сулит.
От странного заказчика исходила угроза — Симба пока не уяснила, в чём она заключается, но знала одно: ей надо как можно скорее отсюда уходить.
Домой, к племяннику, к своей машине, которая порою начинает получать идиотские письма.
Но это её машина, её дом и её племянник.
Которого, между прочим, нужно кормить. Холодильник практически пуст, но сестрица подкинула денег, так что зайти в магазин и прикупить еды — не вопрос.
А вот у этого типа денег брать не надо, да и вообще — вставай, извиняйся и уходи.
Прямо сейчас.
— Так вот, — начал дядька, принимаясь за мороженое, — у меня есть сайт…
Вторую вазочку официант поставил перед Симбой, и она машинально взяла в руку ложечку.
После комнаты смеха отец кормил её совсем другим мороженым.
Простым пломбиром в вафельном стаканчике.
Симба съела один стаканчик, отец посмотрел на неё и спросил:
— Хочешь ещё?
Симба молча кивнула, и отец купил ей вторую порцию.
И только после неё из памяти Симбы изгладился зеркальный коридор, где ей было так страшно.
— Это коммерческий сайт, — продолжал дядька, аккуратно лопая мороженое, — и мне надо его раскручивать…
Слова «сайт» и «раскручивать» в устах этого бородатого лысого типа звучали как–то неестественно, хотя дядька произнес их бодрым, мажорным тоном.
Симбе захотелось узнать, сколько ему лет.
— Сколько вам лет? — спросила Симба.
Дядька поперхнулся и снял очки.
Он сразу надел их снова, но Симба успела разглядеть, какие у него глаза — тёмные, почти чёрные, до неприятного чёрные, а взгляд не то чтобы тяжёлый или раздевающий, а…
Даже не безжалостный — абсолютно равнодушный взгляд!
— Это вам зачем? — спросил дядька.
— Интересно, — кося под маленькую девочку, объяснила Симба.
Дядька вдруг обмяк, расслабился и выговорил:
— Сорок шесть…
Симба подумала, что в сорок шесть можно заниматься чем–то более подходящим возрасту, нежели раскрутка сайтов. Если, конечно, сайт не порнушный…
— Сайт не порнушный? — спросила Симба своим обычным голосом двадцатитрёхлетней женщины.
— Нет, нет, что вы! — сказал дядька. — Это не имеет никакого отношения к порнографии, это совсем другое!
— Что именно? — не отставала Симба.
Дядька доел мороженое и достал из кармана шортов сигареты.
— Курите?
— Нет, — ответила Симба, подумала и добавила: — А ещё я не употребляю наркотики и не пью!
Дядька закурил, опять пристально посмотрел на Симбу сквозь очки и проговорил:
— Это ваше личное дело, можете употреблять наркотики, можете пить, можете не употреблять и не пить, а мне надо, чтобы вы сделали для меня работу…
— Какую? — спросила Симба.
— Мне нужны баннеры! — объяснил дядька.
Симба хмыкнула.
Это был очень простой заказ, простой до несерьёзности. И много на нём не заработать. За день она может наваять с десяток рекламных баннеров. Ну, штук пять — точно.
— Сколько вам надо всего? — спросила Симба.
— Пять штук, — сказал дядька. — Пяти хватит…
— Когда? — спросила Симба.
— Чем скорее, тем лучше…
Симба назвала цену с учётом коэффициента за срочность. Дядька ухмыльнулся и вновь полез в карман.
Мороженое в вазочке совсем растаяло — Симба принялась вяло вычерпывать его ложечкой.
Волосатая рука положила на столик перед ней несколько купюр.
— Вот, — сказал дядька, — всё и сразу!
Симба посмотрела на купюры, оставила в сторону вазочку и отложила ложечку. Пересчитала и подняла глаза на тёмноочкастого.
— Здесь больше, — сказала она, — вы ошиблись…
— Нет, — ответил тот, — это за конфиденциальность!
Симба почувствовала, что предательская струйка пота течёт между её грудей.
Что–то явно не так, за простые баннеры не предлагают столько денег!
Да и вообще — подобный заказ можно было обсудить по почте, чего ради он вытащил её на встречу в воскресенье, да ещё и заплатил сразу?
Здесь явно что–то не так, но Симба не могла понять, в чём обман.
Она опять шла по зеркальному коридору и опять видела совсем не то, что было на самом деле.
— Нет, — неожиданно для себя самой сказала Симба, — я не смогу…
И подвинула купюры обратно к дядьке.
— Почему? — спросил тот.
— Мне не нравится! — сказала Симба.
— Что? — удивился лысый и бородатый, неловко поправляя очки.
— Прежде всего то, что вы предлагаете мне столько денег за такую простую работу… И не говорите всей правды…
— Это бизнес, — объяснил дядька, — обыкновенный бизнес… Мне нужны баннеры… Причём хорошие баннеры… А вы, говорят, лучшая…
— Ну и что? — сказала Симба. — У меня сейчас много работы, я просто не успею…
Ей показалось, что возле столика промелькнуло знакомое серебристое существо со странными мохнатыми ушками. Будь у неё с собой дротики, она бы метнула парочку: один в ушастую тварь, другой — в дядьку.
Но дротики остались дома, и дома ждал голодный племянник.
— Мне пора, — попрощалась Симба, — спасибо за мороженое…
— Вы что, на самом деле отказываетесь? — вроде бы совсем не удивившись, спросил дядька.
— Да, — решительно заявила Симба и встала из–за столика. — Извините, что ничем не могу помочь!
— Хорошо, хорошо, — сказал дядька, — но вдруг передумаете… — Покопался в кармане и протянул Симбе прямоугольный кусочек слегка помятого картона: — Вот… Там мой прямой адрес…
Симба взяла визитку и не глядя сунула ее в сумочку.
— До свидания! — бросила она, направляясь к выходу.
— До свидания! — сказал ей в спину дядька.
Симба вышла из–под тента и окунулась в жару.
Улица была всё так же пуста — жара, воскресенье, нормальные люди за городом.
А она — ненормальная!
Ей предложили денег, она не взяла, дура!
Но если она повела себя именно так, на это были причины.
Симба всегда прислушивалась к своим внутренним импульсам.
Когда они приказали ей взять бритву и порезать себе вены, она так и поступила.
Но потом испугалась и вызвала «скорую».
Хотя сделать это ей тоже приказали импульсы.
А сейчас они велели ей убираться из кафе как можно скорее и ни в коем случае не брать денег у бородатого дядьки.
Симба быстро шла по улице, палило нещадно, взмокла не только грудь, но и спина.
Сесть бы побыстрей в трамвай и поехать домой, к племяннику.
Хотя прежде надо зайти в магазин — племянник должен питаться, и желательно не одной пиццей.
Магазин размещался по пути, напротив трамвайной остановки.
Симба поднялась на второй этаж, в отдел самообслуживания.
Замороженные бифштексы, замороженное куриное филе.
Замороженные овощи. Свежие можно купить возле дома.
Сок. Ещё сок. И ещё сок.
Чай, кофе, сахар.
Набирается порядочно, лучше было прихватить племянника — самой тащить тяжеловато.
Она ненавидит набитые сумки.
Впрочем, сумку она с собой не взяла, только легкомысленную сумочку, в которой кошелек с деньгами.
Куриное филе можно приготовить на ужин, с этим она справится — размораживаешь, солишь, перчишь, обваливаешь в муке и бросаешь на сковородку. Главное — не пережарить, вовремя перевернуть с одной стороны на другую.
