Пёс, соединяющий сердца - Маргарита Южина

Мышкин нервно сглотнул.

– А… а что у меня болит? – осторожно поинтересовался он.

– Да сущие пустяки, – махнула рукой маменька и тут же выдохнула. – Все! У тебя, Левушка, как-то враз отказали все органы. Ты потерял зрение, нюх, память и… и разум. Вероятно, птичий грипп.

Мышкин повращал глазами, подергал носом – все работало нормально.

– А откуда у тебя такая информация? – недоумевал он. – Я совершенно замечательно вижу. И нюх, мам, я ж не собака, чтобы терять нюх! Да и с разумом…

– Мне рассказала Танюша, что ты привел к себе ужасную женщину, Лева! – перебила его мать. – И про какой разум может идти речь?

Мышкин горько усмехнулся.

– Вот оно в чем дело… И что же сделает твой профессор?

– Он… Он возьмет у тебя анализы! – с жалостью проговорила мать. – Вдруг тебя чем-нибудь опоили? Всыпали яд, снотворное, приворотное зелье…

Мышкин взял мать за руку и с улыбкой произнес:

– И пусть, мама. Пусть мне всыпали этот яд, влили это зелье… Ты понимаешь, я вдруг понял, что могу быть счастлив!

– А со мной, что же, ты не был счастлив? – растерялась женщина. – Разве мы не любим тебя всей нашей семьей? И я, и папа, и Танюшка, и даже Юра с его Валентиной? Чего тебе еще надо?

– Вы меня любите. Но у тебя есть муж, у Танюшки тоже, папе вон… где-то сокровище откопала, Юрка с Валентиной счастлив, а я… я тоже нашел своего человека. Любимого…

Мать резко поднялась и поправила на шее платок.

– Я непременно должна посмотреть на этого твоего… любимого человека! Я еще посмотрю, достойна ли она твоей любви! Приведи ее, я посмотрю, что она из себя представляет, эта…

– Э-э, нет, мама, так не пойдет, – улыбнулся Мышкин. – Ты ж так и напугать можешь.

– Валентина же не напугалась!

– А Милочка, она очень нежная натура. Она такая…

– Хм… А Танюшка сказала, что там обыкновенная тетка, в возрасте. И ничего особенного.

– Так вот и веди Танюшку к своему профессору! – обиделся вдруг Мышкин. – Это у нее пропало зрение, отказали нюх и разум!

Он резко встал, повернулся и ушел работать.

Мать только долго с недоумением смотрела ему вслед.

– Как же быстро взрослеют детки… Вот и Левушка подрос… Да, у него сейчас очень трудный переходный возраст…

Утром на прогулке они встретили Зинаиду с Ричем.

– Здрассьте, – сразу же направилась к ним Зинаида. – А я уже жду вас, жду… Я фотографии сделала. Вот… Только не получилось его поймать, где он над животными зверствует.

– И не надо! – вытаращилась Людмила. – Хватит уже зверств-то! Вы что?! Мы сами… мы что-нибудь придумаем.

– Если надо, я могу и дальше фотать, – охотно предложила хозяйка Рича. – Он ничего, не ругается.

И все же договорились, что больше съемок не нужно.

Людмила забрала фото и решила дома рассмотреть их в деталях. Да и Мышкину хотелось показать трофей. А пока ей надо было еще успеть в магазин и в кулинарию. Все же она обещала пирог.

В магазине работала одна касса, а потому очередь была длиннющая. Людмила набрала полную корзину и сейчас стояла и морщила лоб – все ли она взяла, ничего ли не забыла. Вот ведь, вроде бы и хотела взять чего-то к чаю, а получилось…

Неожиданно она почувствовала на себе пристальный взгляд. Обернулась. На нее смотрел мальчишка, который измывался над Мишкой. Как его звать-то? Лев же говорил… нет, забыла…

Людмила фыркнула, одарила мальчишку гневным взглядом и отвернулась.

– Здрассьть… – услышала она рядом с собой тихий шелест.

Он стоял уже возле нее, комкал в руках какую-то пачку с сухариками, и было видно, что сильно волновался.

– И тебе не хворать, – буркнула Людмила и отвернулась.

– А… а как там Груша? – снова едва слышно спросил парень.

– Груша? – вздернула брови Людмила. – Ну-у… я не знаю, какую вы конкретно имеете в виду, но думаю, что в этом году груши расцветут рано. Весна чудесная.

– Нет, я не про грушу, я про собаку…

– А-а, ты про собаку… Так он не Груша тебе, он Мишка. Какой же он Груша? Его никто не бьет, не пинает, собак на него не травит. Спит себе на постельке, со мной. Ест, гуляет, игрушки ему покупают, друзья у него появились… а не только враги. Мишка только сейчас жить начал.

– Вы… вы передайте ему, пожалуйста… – протянул мальчишка пачку с сухариками. – Он их любил. Скажите, что… ничего не говорите… просто передайте.

Людмила пристально посмотрела на мальчишку. У того дрожал подбородок, и глаза он уводил куда-то в сторону. Правда, что ли, переживает? Или так – притворяется?

– Нет уж… – отказалась она. – Не буду я ему эти сухари передавать. И тебе их есть не советую. Там только соль и перец. Зачем же собаке желудок портить? Он у нас мясо ест, с овощами, с рисом… Кефир любит. Витаминки ему даю, собачьи. Не надо ему это. Да и сам тоже не ешь.

Мальчишка послушно сунул пачку обратно на полку. Потом остановился, хотел еще что-то сказать, да так и не решился, быстро вышел из магазина.

– Вот что за отец урод! – с горечью выдохнула Людмила. – И собак мучает, и сына своего не жалеет…

Глава 7. Секретная операция

Мышкин пришел ровно в семь. И опять с сумкой.

– Ничего, что я опять с Рыжиком? – осторожно спросил он в прихожей. – А то кот как увидел, что я собираюсь, так сам в сумку прыгнул… Ну не оставлять же его там на весь вечер.

– Это очень здорово! – радостно улыбнулась Людмила. – А то вы бы пришли, а Мишка бы искать начал – где Рыжик, где… ой, вы его выпустите, он скребется.

Скребся не Рыжик, это Мишка уже потерял всякое терпение и старался отпустить дружбана на волю. Мышкин расстегнул сумку, и оттуда осторожно показалась рыжая голова. Мишка радостно завилял хвостом и от нетерпения тявкнул. Голова тут же спряталась.

– Ты посмотри, какой он у вас кокетливый, – усмехнулась Людмила.

Но Мишка не стал ждать, когда гость накокетничается, он запрыгнул в сумку, и кот оттуда вылетел кометой. Мишка сиганул за ним.

– Вот и славно, – выдохнула хозяйка. – А то прямо как чужие.

– И не говорите, Милочка…

Вот что только имя не делает с человеком. Как только Мышкин называл ее Милочкой, Людмиле сразу хотелось стать мягкой, доброй, покладистой и милой. И она старалась изо всех сил. Даже прихихикивала глуповато. Но, похоже, Льву это очень нравилось. Он начинал острить и смелее строил глазки.

– А давайте сразу к пирогу перейдем, – игриво улыбнулась Людмила.

– Да! И даже не пойдем в гостиную! Прямо здесь, на кухне, и перейдем! – предложил Лев Венедиктович. – А я еще вина нам принес. Только оно слабенькое-слабенькое, чтобы не спиться.

Вот это Людмила уже не приветствовала. Чего это каждый день вино? А не алкоголик ли он? Еще не хватало.

– А что – без вина мы совсем не обойдемся? – насторожилась она.