Жизнь на кончиках пальцев - 3 - Маруся Новка

меньше всего, — в голосе Алексея слышалось напряжение. — Десятого состоится прием в мэрии, там я смогу с ним встретиться и поговорить. Если согласится спонсировать предвыборную кампанию без нажима с моей стороны — хорошо. А если нет — придётся прибегнуть к шантажу и озвучить нашу с тобой тайну.

— Да у меня уже скоро пузо на нос полезет! — взвыла Звездинская. — Сколько можно тянуть?!

— Не полезет, — успокоил, усмехаясь. — Тебе до пуза еще блевать и блевать. Кстати, как утренние недомогания? Прошли?

— Прошли, — пробормотала. — Правда, пришлось дозировку увеличить. По две капсулы принимаю.

— А вот это напрасно, — сухо проговорил Гассерт. — Нарушать предписания врача не стоило.

— А что мне было делать?! — взвилась Мстислава. — Одна помогать перестала, а до тебя не дозвониться! Сама я к твоему эскулапу не попрусь!

— Да он тебя саму и не примет, — пробормотал Лёшик. Помолчал: — В принципе, твоя личинка, тебе о ней и заботиться.

— Это ты кого сейчас личинкой назвал?! — Мстислава почувствовала, как к щекам хлынула кровь. По телу разлился жар. Лицо покраснело: — Уж не моего ребенка ли?!

— Твоего, твоего, — подтвердил Гассерт. — И не строй из себя мать-героиню хотя бы передо мной. Как мне помнится, идею об аборте ты еще не оставила?

— Никого я не строю! — Мстя была готова растерзать любовника. — И не смей мне хамить! Ты у меня на крючке! Не забывай об этом!

— Все! — Алексею надоели угрозы Звездинской. — Будем считать — поговорили. Ты, вообще-то, зачем звонила? Соскучилась? — ухмыльнулся. — Так я могу приехать.

Мстя прекрасно поняла, чем закончится визит Гассерта. Секса она если и хотела, то уж явно не с ним.

— Решила узнать как у тебя дела, — пробормотала. — Приезжать не нужно. Я, конечно, соскучилась, но что-то неважно себя чувствую.

— Дела у нас нормально, — констатировал и подвел итог беседе Алексей. — До одиннадцатого сиди на жопе ровно и не дёргайся. Я позвоню и сообщу, чем закончится встреча с Истоминым в мэрии. Если возжелаешь увидеть меня — только сообщи! Примчу в мгновенье! — нажал клавишу отбоя.

Мстислава положила телефон обратно на стол. Она была растеряна. Лёшик впервые с ней так разговаривал! А что если он надумал её бросить?! Что если все вот эти обещания поддерживать материально её и ребенка — пустые словеса? Что если он добьется содействия от Истомина-старшего, а после этого пошлёт её, Мстиславу, к черту?! Она бы, например, так и поступила. Наобещала с три короба, когда нужно лично ей, и забыла о посулах уже на следующий день после получения желаемого.

Звездинская почувствовала, как бьется жилка на виске. Как начинает раскалываться голова. Отчего-то снова затошнило.

Она пошла в ванную. Открыла шкафчик, в котором хранила медикаменты, вытряхнула в ладонь таблетку комбиспазма, добавила к ней еще две кругляшки но-шпа и капсулу, убирающую тошноту, зашвырнула все это в рот и запила водой прямо из крана.

Подумала, что сегодняшний день прошел совсем не так, как она запланировала и медленно побрела в спальню.

Ну что же, до одиннадцатого осталось всего-ничего. Она подождет. Она даст Лёшику возможность осуществить планы. А тем временем обдумает, как поступить, если любовник вдруг решит нарушить договоренность.

В том, что она что-то да придумает, Звездинская не сомневалась!

Через полчаса Мстислава уже крепко спала. Головная боль, а с нею и тошнота, прошли. Ей снилась собственная свадьба, где она в роскошном белом платье и фате стояла рука об руку с Сергеем, который не сводил с неё глаз.

Глава девятая

За прошедшую неделю Сергей Истомин успел войти в ритм предстоящих репетиций. До компоновки спектакля на сцене нужно было отточить все элементы роли, все нюансы танца в репетиционном зале, ничего общего не имеющего с танцклассом училища.

Репетиционных залов в театре было два. В каждом из них занимались балерины и танцовщики обоих полов. Разница состояла в том, роль какого плана предстояло воплотить на сцене.

Если для ведущих танцовщиков и балерин отводилось и наилучшее время для репетиций, и наибольшее внимание хореографа, то для тех, кто выступал во втором составе или танцевал в кордебалете, давались указания, зачастую — общие, и только раз в неделю главный хореограф театра приходил посмотреть все ли так хорошо, как ему хочется.

Вначале, Сергей, привыкший к вниманию педагогов, растерялся. Но спустя короткое время, подумал, что рядом с ним всегда будет Звездинская! Которая и поможет, в случае чего, и подскажет, и надавит на своего «другана-хореографа», о встрече с которым, равно как и о своей роли в продвижении любимого Сереженьки, Мстислава не преминула сообщить любовнику уже при первой же после разлуки встрече.

Истомин не был ни глупцом, ни самоуверенным зазнайкой. Он понимал, что Звездинская старается продвигать его всеми силами. И вовсе не был против. Правда, иногда задумывался над тем, зачем лично ей это нужно. Сергей знал, что он у Мсти далеко не первый и думал, что вовсе не последний. В какую-то неземную любовь он не верил. Считал, что Мстислава просто идет на поводу у своей прихоти и отговаривать, разубеждать её не нужно. Хочет — пусть поможет в начале карьеры. Ну а нет — справится сам.

Отработка элементов танца, разучивание партии в грядущей премьере происходила в среду и пятницу. В понедельник и четверг Сергей встречался с Дианой. И оттачивал вместе с девушкой выступление в роли Принца в Щелкунчике. Во вторник он спешил в репетиционный зал, чтобы понаблюдать за тем, как готовится к выступлению Прима, исполняющая роль Феи в первом составе. Сергей не волновался о себе. А вот для Дианы не мешает отметить ключевые моменты танца. И потом разучить их во время совместной репетиции. Истомин понимал, что ради девушки Мстя больше и пальцем не шевельнет.

Впрочем, встречи Сергея и Мстиславы всегда были бурными. Казалось, что любовники рады тому, что между ними больше нет преграды: педагог — ученик. Что не нужно больше