Король драконов и Принцесса-Апельсин - Ната Лакомка

– Ну как же, – еле слышно пробормотал Рихард и так премерзко усмехнулся, что заслужил ещё пару ударов по зубам, а потом добавил громко: – Вы предлагали в качестве условия солнце с неба, ваше высочество, хотя солнце вам точно не принадлежит. Или вы настолько не уверены в победе?

– Уверен, – я поднялась и помогла встать Хильдике. – Но никто не вправе распоряжаться судьбой моей жены. Даже я.

– Вы нас покидаете? – очень вежливо осведомился Рихард.

– Вы до того запугали мою жену, – ответила я ему так же вежливо, – что ей необходимо побыть вдалеке от вас. Думаю, сегодня мы с вами не увидимся, ваше величество. Отдыхайте, вы ведь устали после дороги. Да и мне надо отдохнуть… после общения с вами, – я подхватила Хильдику на руки и понесла к выходу, потому что её качало, как деревце на ветру, и я не была уверена, что она сможет дойти до наших покоев.

– Тогда я подумаю над другим условием, принц! – крикнул мне вслед Рихард.

Я обернулась и кивнула ему на ходу, показывая, что он может думать, сколько ему угодно.

Дверь перед нами не распахнули, потому что слуги разбежались, и мне пришлось открыть дверь пинком. Я прошла коридор, свернула к лестнице, и только тут Хильдика выдохнула:

– Отпусти, я сама…

– Точно – сама? – уточнила я, на всякий случай. – Может, отправить тебя в монастырь, следом за Аранчией? Твои обмороки меня уже пугают.

– Всё хорошо, – она упёрлась мне в плечи ладонями, показывая, что хочет, чтобы я её отпустила.

Поставив подругу на ноги, я с сомнением наблюдала, как она делает один неуверенный шаг, потом другой. Взяв её под локоть, я довела Хильдику до постели, уложила, а потом заперла дверь.

– Ты ещё столько украшений нацепила, – сказала я, помогая Хильдике снять диадему и тяжелое ожерелье, – может, и сознание теряешь из-за такой тяжести.

Но она не ответила на шутку. Лицо её было бледным, даже губы утратили обычный пунцовый цвет.

– Мы заигрались, Анча, – сказала она с надрывом, когда я принялась снимать с неё платье из золотой парчи. – Король догадался… или вот-вот догадается…

– С чего бы? – ответила я невозмутимо. – Разве не ясно, что это хамло замечает только себя? Не волнуйся, такой не распознает во мне женщину, даже если я спляшу перед ним голой.

Хильдика слабо ахнула и закрыла лицо ладонями, но уши покраснели – значит, и на лицо вернулся румянец.

– Что ты так пугаешься? – я пожала плечами и тоже начала раздеваться, разматывая кушак и снимая камзол. – Всё идёт, как надо. Не видать драконам ни тебя, ни Аранчии, как своих ушей. Слушай, а у драконов есть уши, как думаешь?

– Анча! – упрекнула меня Хильдика, уронив руки. – Как можно шутить, когда драконы охотятся за тобой?!

– Ой, охотнички! – отмахнулась я. – Давай лучше отдохнём. У меня кровь сегодня раз сто кипела, мне надо охладиться. И лучшее средство – лимонад со льдом и купание.

Хильдика встрепенулась, будто драконы уже стояли под нашими дверями.

– Купание? – переспросила она, настороженно. – Только не говори, что ты опять…

– Никто не увидит, – заверила я её.

– Совсем с ума сошла? – сипло произнесла она. – Тебя чуть не поймал Подридо, а теперь ты собираешься плавать, когда вокруг столько чужих мужчин?

– Пока только двое, – напомнила я ей, – да и те – не мужчины, собственно. Так, две змеюки. Что ты переполошилась? Я поплаваю ночью, никто меня не увидит.

– Ночью?! – Хильдика перепугалась ещё больше. – Думаешь, я отпущу тебя?! Сколько чудовищ скрывает ночное море? Сколько там опасностей? Нет и ещё раз – нет! Я запрещаю!

– Может, мне и правда поспорить с драконом на тебя? – произнесла я задумчиво, потирая подбородок. – А то ты слишком вольно себя ведёшь, женщина.

Но когда Хильдика разрыдалась, мне стало совестно, и я неуклюже попыталась её утешить, погладив по плечу. Она сбросила мою руку и зарылась в подушку, не желая говорить.

Вздохнув, я подошла к окну и опёрлась ладонями о подоконник, рассматривая безграничную голубую даль. Море было безмятежным, но его спокойствие не добавило спокойствия моей душе.

Проклятые драконы нарушили привычный уклад нашей жизни одним лишь своим появлением. И что-то мне подсказывало, что на этом они не остановятся.

Глава 4. Мечты о Принцессе-Апельсин

Глава 4. Мечты о Принцессе-Апельсин

– И он вот так заехал тебе ковшом и остался жив? – насмешливо спросил Тюнвиль, продувая флейту.

– А что, мне ему нужно было голову откусить? – огрызнулся Рихард, глядя в окно, где по ровной глади моря бежала лунная дорожка. – Сопляк норовистый, как жеребец. Я это понял, ещё когда он мне у ворот дерзил. Он, по-моему, совсем не понимает, с кем разговаривает.

– О да, – сказал Тюнвиль, едва сдерживая усмешку. – Давно я не слышал, чтобы тебя так оскорбляли. Да что там – ни разу не слышал.

– Колючий, как ёж, – раздражённо сказал Рихард. – Я ведь пытался с ним по-хорошему…

– Он у нас – алоэ, – Тюнвиль достал из футляра металлический тонкий прут, намотал на него ветошку и принялся вытирать флейту изнутри насухо.

– Кто?.. – брат поднял брови. – Какой алоэ?

– Забудь, – усмехнулся Тюнвиль.

– Тут своё имя скоро забудешь, – проворчал Рихард. – Я сегодня совсем ошалел. Везде жарит, как от печки. Солнце, камни, в бане напарили, да и эти люди…

– Люди? – приподнял брови его брат.

– А ты не заметил? – лицо Рихарда вдруг ожесточилось. – На принцессе столько золота, что рядом с ней чувствуешь себя оленьей ляжкой на сковородке.

– Или грешником на сковородке, – невинно заметил Тюнвиль. – Не трогай женщину. Она – жена другого.

– Когда нас это останавливало? – отмахнулся Рихард. – С чего это ты стал таким благонравным? Тоже голову перепекло? Если понравилась бабёнка – бери её. Только не советую. Она столько лет замужем, а детей нет. Правильно я тогда сделал, что отказался от неё.

– Где ковш? – деловито спросил Тюнвиль.

– Какой ковш? – не понял Рихард.

– Банный, – серьёзно объяснил его брат. – Тоже заеду тебе по