ДАртаньян в Бастилии - Николай Харин

– Так ваш верный слуга нем? – спросил Арамис.

– Совершенно.

– Вот была бы находка для Атоса, – пробормотал Арамис. – Впрочем, он никогда не расстанется с Гримо.

– О ком это вы? – спросил Бежар, собирая черепки.

Легкое облачко набежало на изящные черты Арамиса.

– Так, пустое! Не обращайте внимания, любезный Бежар. Нас ждет совсем другой разговор.

– Вы правы, – нехотя согласился алхимик. – Пойдемте в комнаты. Когда Годо покончит с уборкой, он принесет нам ужин.

– Принимая во внимание ваше мастерство, звучит зловеще, – проговорил Арамис. – Но учтите, любезный, если вы отравите меня – вы горько раскаетесь. У Ордена длинные руки.

– Я вижу, вы в отличном настроении. Все время расположены шутить.

– Почему бы и нет? Скоро мне предстоит опасное дело, и я могу погибнуть, но это горячит кровь. Сутаны и молитвы, знаете ли, приедаются.

Они поднялись по лестнице. Мессир Бежар казался подавленным, Арамис был бодр и энергичен.

– Все же мне непонятно, что хорошего вы находите в подобном рискованном предприятии?

– Я же сказал вам – оно пробуждает меня от спячки, кроме того, мне предстоит встреча с друзьями, которых я не видел целую вечность!

– Что до меня – избави Бог от таких приключений!

Друзей же у меня нет.

– Мне жаль вас. Хотя вы сами виноваты.

– Это еще почему?

– Вы спрашиваете?

– Конечно.

– Вам непонятно?

– Еще бы!

– Судите сами: какие же могут быть друзья у отравителя!

Алхимик заметно вздрогнул и изменился в лице.

– Ну вот, опять вы за свое! Что вам нужно от меня?

Чего вы хотите?!

– Я хочу, чтобы вы рассказали мне, для чего вы отправляетесь в Париж?

– Только и всего? Нет ничего проще – меня вызывают ко двору королевы-матери. Всем известно, что она покровительствует ученым людям: астрологам, медикам и…

– …составителям ядов, хотите вы сказать?

– Да нет же – естествоиспытателям.

– Берегитесь, мессир Бежар. Элеонора Галигай тоже занималась предсказанием по звездам и была сведуща в медицине. За это ее сожгли на костре. И Мария Медичи не пришла к ней на помощь.

– Итальянку казнил французский народ, – твердо отвечал алхимик. – Я же буду действовать исключительно в интересах французского народа…

– Значит, вы признаете, что в Люксембургском дворце что-то затевают, и вы нужны в Париже именно по этой причине?!

Бежар прикусил губу. Он понял, что ловушка захлопнулась.

– Я вам больше ничего не скажу. – Алхимик поднялся. – Если вы кардиналист, сударь, вы можете донести на меня, можете меня арестовать и предать пыткам. Но и под пытками я не произнесу ни слова.

– Отлично, мессир Бежар, вы держались превосходно, – одобрительно сказал Арамис, подходя к растерянному алхимику и пожимая его руку. – Приношу свои извинения за весь этот спектакль, но я не имел права нарушить данное мной слово и не выполнить приказ.

– Приказ?! – вскричал изумленный Бежар.

– Вот именно.

– Так вы испытывали меня?!

– Как видите.

– Но кто приказал вам?

– Тот, кто имеет на это право.

– А-а… понимаю…

– Тем лучше.

– Так я еду в Париж?

– Мы едем вместе.

– Когда?

– Как только все будет готово.

– У вас есть доказательства того, что вы говорите от имени… тех, кто ожидает меня в Париже?

Вместо ответа Арамис поднес к глазам алхимика некое письмо.

– Вы узнаете почерк? – спросил он.

– Да.

– Подпись?

– Да.

– Достаточно вам этого?

– Почерк можно подделать, письмо похитить…

– Вы правы. Это же самое я говорил одному человеку лишь несколько часов назад.

– Кому?

– Он неизвестен вам. Итак, письмо можно похитить?

– Несомненно!

– Что вас убедит?

– Пароль.

– Но пароль можно узнать!

– Слишком много совпадений. Вам известен пароль?

– Да.

– В таком случае – назовите его!

– «Охота на лису» и «Орлеан».

– Правильно. Но…

– Правильно. А к тому же – «Ларец Генриха» и «Четки королевы».

Алхимик облегченно вздохнул. После этого он опустился на стул и снова предложил сесть Арамису.

– Мы не первый день занимаемся нашими исследованиями, а я и не подозревал, с кем имею дело. Значит, вы интересовались «Золотым напитком» только для вида?

Арамис хитро улыбнулся:

– Почему же? Я надеюсь и впредь… по окончании охотничьего сезона… продолжить наши совместные опыты. Они очень поучительны. А пока…

– А пока?

– Я с вашего позволения прочитаю «Benedicite». [5]

– Почему?

– Потому что за вашей спиной я вижу милейшего Годо. Он принес нам ужин, а я, признаюсь, голоден.

Глава пятнадцатая

Путешествие Арамиса

Мессир Бежар должен был уладить некоторые дела и приготовиться к дальнему путешествию. Он вез в Париж целую лабораторию, упаковав в ящики несчетное количество химической посуды, переложенной соломой, и разместив все это на двух громоздких повозках. Когда-то мессир Бежар действительно изучал медицину в стенах Сорбонны, поэтому в Париж отправлялся в качестве лекаря.

Он должен был явиться к Марии Медичи в Люксембургский дворец. Алхимика сопровождали двое: горбун Годо и светловолосая девушка – племянница мессира. Предусмотрительный медик нанял двоих дюжих молодцов, которые подрядились совмещать роли грузчиков и охранников на протяжении следования до Парижа всего за несколько пистолей.

Арамис собирался проделать часть пути вместе с обозом мессира Бежара.

– Однако в Париж вам придется прибыть без меня, любезный Бежар, – сказал он. – Ваши колымаги производят столько шума… Мне же полезнее передвигаться в тишине.

Пока повозки катили по земле Лотарингии, Арамис не проявлял особого беспокойства, но чем ближе к Парижу – тем более неузнаваемым становился спутник мессира Бежара. Алхимик дивился перемене во внешности своего недавнего напарника по поискам рецепта эликсира долголетия; тот располнел на глазах, стал меньше ростом и выглядел как самый обыкновенный лавочник, путешествующий в столицу по торговой надобности. Широкополая шляпа скрывала его красивое лицо и черные глаза, в которых время от времени загорались молнии.

Во время путешествия алхимик стал замечать, что его племянница все чаше посматривает в сторону переодетого монаха д'Эрбле с изумлением и затаенным страхом.

– Зачем мы едем в Париж? – спрашивала она.

– Ты же знаешь, Анна. Я уже говорил тебе…

– Нет-нет, это все не то! Мне страшно, я не хочу, чтобы ты становился придворным медиком. Я чувствую беду.

Бежар мрачно замолчал. Было видно, что он и сам едет в Париж с тяжелым сердцем.