Свободный житель (СИ) - Андросенко Александр Дмитриевич

— Служба Безопасности! Вернитесь в палату, пожалуйста! — ответил ей знакомый мужской голос.

Рада и так печатала на максимальной скорости, но всё равно попыталась ускориться. Это почти удалось. Ей нужно было двадцать три секунды, и Аксёнова их выиграла:

— А если не вернусь, то что? Ты меня застрелишь из этой пукалки?!

— Дамочка, уймись! На пульт охраны поступил вызов! Мы проверим помещение, и уйдём! Или можем не проверять, но тогда заберём тебя!

— Ой, надо же, какое счастье, мальчики! А то я уже истосковалась по крепкой мужской руке! — сервоприводы Аксеновой скрипнули.

— Мэм, нам не смешно, — раздался второй голос. — Вернитесь в комнату и закройте дверь. Пожалуйста.

— А если я не хочу? — поинтересовалась она. — Ты меня что, силком потащишь... Куда? В помещение охраны?

— Мэм, не приближайтесь! Я не хочу причинять вам вред!

— Ты испугался инвалида, боец? — в голосе Аксеновой прорезалась ирония. — Это гражданские протезы, не волнуйся.

— Мэм, вернитесь, пожалуйста, в комнату!

— Что здесь происходит?! — о, а вот и медперсонал.

Рада потушила экран, выглянула из-за угла, убедилась, что на неё не смотрят, и шмыгнула в свою палату. Прыгнув в кокон, она закрыла его и приготовилась принять неизбежное. Как бы ты ни был совершенен, для шпионской деятельности необходима удача. Похоже, сегодня она на её стороне.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Рада услышала, как заскрипели сервоприводы Аксеновой, примерно через час. Анализ показывал, что с вероятностью больше семидесяти процентов Вероника уже знает, что это Быков взломал комп на медицинском посту. Собственно, без её помощи это бы и не удалось, так что эта встреча тоже прогнозировалась, именно поэтому она не включила капсулу на сон и погружение, а просто лежала внутри.

— Быков, хватит делать вид, что спишь. Всё разошлись, — зашептала Вероника из проема.

Рада открыла крышку и села.

— Твою мать!!! — ахнула Аксёнова. — Сукин сын, ты все-таки всех на@бал!

— Тише, нас могут услышать! Зайди и закрой дверь.

Вероника зашла, приблизилась, села на край капсулы рядом. Рада анализировала её поведение, выбирая тактику ведения диалога. Впрочем, задала тон разговору все-таки не она:

— Ты в порядке, Саш? — живая рука Аксеновой легла реципиенту на плечо, ближе к шее и, к её удивлению, тело отреагировало мощным гормональным выплеском.

Рада открыла глаза пошире, чтобы не смущать собеседницу сонным видом, и сказала:

— Реципиент в порядке. А меня зовут Рада.

— А...ь, б...ь, новости... Хочешь сказать, ты — тот самый ПРОЦ?! — Аксёнова убрала руку. — Прикройся что ли, а то сверкаешь яйцами в коридоре... Могут понять неправильно... Рада.

Глава 14. 75-й

Андросенко Александр Дмитриевич

Нагибатор-5. Свободный житель

Глава 14. 75-й

Восемь часов отдыха дали прекрасный эффект: проснувшись, я почувствовал голод и азарт. На завтраке и во время обхода доктор мне показалась задумчивой, а перед Вероникой я сразу извинился. Она кивнула и сказала:

— Ты меня тоже прости. Надеюсь, если меня накроет истерика, ты поступишь так же.

— А я надеюсь, что приведу тебя в чувства как-нибудь по-другому, — ответил я.

Она бросила взгляд на медсестру, которая кормила меня с ложечки, и кивнула.

— Доедай, я пойду, пообщаюсь немного, — сказала она.

Я скосил глаза в сторону. Аксёнова, радостно улыбаясь, подошла к одному из моих охранников.

— Привет! Как спалось?! — поинтересовалась она.

— Привет... Да разве с вами выспишься, — ответил тот, и я нахмурился. Она что, кокетничает? — Ещё два раза сигналка срабатывала. Задолбались бегать.

Она хихикнула:

— А вы ведите себя хорошо, и не будет больше срабатывать сигналка! — и убежала. Точно кокетничает!!!

— Чего?! — возмутился охранник. — А ну, стой!

Проглотив очередную ложку отвратительной манки, я спросил:

— Куда они пошли?

— Не видела, — ответила медсестра. — Откройте рот, надо доесть.

— Не хочу, — не знаю почему, но мне показалось важным увидеть, куда ушла Вероника.

— Господин Быков, давайте покушаем?! Доктор просила уделить вам особое внимание, очень важно, чтобы в первые дни вы принимали максимальное участие в общественной жизни, тогда адаптация пройдёт успешно, и вы постепенно вернетесь к комфортному уровню жизни, несмотря на...

— Бл@ть... — вздохнул я. — Верни меня в кокон, или покажи, где Аксёнова!

— Я вам не тыкала!

— Мне восемнадцать, а не пять! Если я сказал, что не буду манку, тот не буду. Если я что-то спрашиваю, или нормально отвечай, или вали! И не надо мне выкать, от этого моя социально неадаптированная личность испытывает желание кое-кому всечь!

— Хорошо, Александр! — медсестра схватила мое кресло-каталку, и повезла в палату.

По дороге я продолжал отчитывать её:

— И не надо на меня дуться, я не крупа, а ты не мышь! Просто общайся нормально!

Она молча завезла меня в палату , поставила лицом к кокону и спиной к экрану, после чего развернулась и ушла.

— Эй, ты куда!?

— Жди санитаров, они уложат в кокон! — крикнула она уже из коридора.

— А сама куда?! Разверни хотя бы к экрану! — в ответ тишина. — Вот сука...

Я разозлился, потом собрался с мыслями. Так, ну что я в самом деле, тут же голосовое управление.

— Коляска, разворот на 180 градусов, — приказал я.

Никакой реакции.

— Включить голосовое управление...Коляска, разворот на 180 градусов.

Никакого движения.

— Вперёд!.. Назад!.. Бл@@@@@@дь!!! — вызверился я. Похоже, уходя, медсестра специально отключила режим голосового управления. — Да как же вы меня все достали!!!

Почувствовав, что ты вот-вот заплачу, я закинул голову вверх.

— Сука... Тварь... — прошептал я. — Ну, ты у меня получишь...

— Ты кого тут зовёшь?! С бабами воевать собрался, боец?! — поинтересовался Лысый сзади.

— Доктора, быстро! Немедленно доктора сюда!!! — рявкнул я в ярости. — Я хочу увидеть доктора!!!

— Эй, полегче, малой, — хмуро сказал Лысый. — Возьми себя в руки!

— Да какого хера?! — взвился я пуще прежнего. — Какого хера меня тут всё решили учить жизни, а?! Ты, бл@дь, какого хера ты лезешь, думаешь, дохера видел?! Да я таких, как ты, неделю назад на завтрак ел!!!

Лысый аж спал с лица от таких слов, но меня понесло:

— А ты думал, вас двоих сюда для моей охраны отправили?! Или помогать инвалиду? Да хер там, вскрой секретные инструкции, знаешь, и знаешь, что там прочитаешь? Инструкции по устранению с зачисткой!!! И не хлопай ты так глазами, я знаю, что они есть, и по какому коду вскрываются! И ещё я знаю, что ты их выполнишь, как бы противно и неприятно тебе не было...

Я с ненавистью ещё пару секунд буравил его взглядом, а потом рявкнул:

— Мне кроме этого @бучего кокона никто не нужен!!! Просто верните меня в него!!! И сэбитесь нах!!!

— Да пошёл ты... — сказал СБшник и развернулся. — Психованная консерва, — выплюнул он в двери, — это я тебя на завтрак сожрал бы. И не помогла бы тебе никакая железная присадка.

— Так вот, значит, как?! — услышал я голос Вероники. — Консерва?

— Успокой своего друга по несчастью, — сухо ответил Лысый. — Я знаю, кто ты, не надо тут спектакль отыгрывать.

Аксенова цокнула языком:

— Так ты ещё и актёр по совместительству? Ну-ну.

— По

Лысый уже не слушал, ни её, ни меня, начавшего поливать его трёхэтажным матами. Он удалялся быстрым шагом по коридору.

Краем сознания я понимал, что безобразно сорвался, что меня несёт, но... Видимо организм, привыкший к внешнему регулированию со стороны ПРОЦа, пошёл в раздрай. Ну, и нервы...

Когда прибежали санитары и засунули меня засунули в кокон, в палату не заглянули только те, кто не вылазил из кокона. А слышали мои вопли, наверное, даже они. До тех пор, пока крышка кокона не закрылась, я продолжал поливать всех самыи отборным матом, периодически подвывая от бессилия. Особенно досталось доктору, которая, покраснев, пыталась меня успокоить тем, что пропишет мне курс социальной адаптации с названием "Новая жизнь и новые возможности". Собственно, после этих слов я и "оценил" её профессиональные и личные качества парой десятков сочных эпитетов. Тут уж покраснел даже Лысый.