Сокровища чистого разума - Вадим Панов

– Возможно, – вздохнула Нульчик. – Но приказ никто не отменял.

– А ты честно следуешь уставу от «А» до «Я»? – облизнулся Граболачик.

Знай он, кто приказал Саде заняться поисками Гатова, наверняка перестал бы иронизировать. Но Арбедалочик особенно указал, что его имя не должно упоминаться, и потому ей приходилось играть честного офицера.

– Я должна их найти, – угрюмо ответила Нульчик. И тут же попросила: – Пусть эта девка поднимется.

За разговорами они преодолели «главную витрину», «склад», где Биля хранил необученных и не особенно красивых рекрутов, и ступили в «загон», в котором помещался свежий, только что с рейса, товар. Неопытный. Ещё не знающий, что людей может возбуждать не только мясо.

– Встать! – жёстко велел Граболачик.

Выбранная Садой западура была хорошо развита, привлекательна и вела себя с традиционной развязностью, которой сошедшие с рейса рекруты прикрывали нервозность. На первый взгляд она ничем не отличалась от товарок, однако опытная Нульчик сумела разглядеть нужные черты характера. В первую очередь – слабость.

– Задери юбку!

Девушка подчинилась почти сразу, но секундное замешательство окончательно убедило Нульчик в том, что она не ошиблась с выбором.

– Хорошо.

– Я знал, что эта девка тебе приглянется, – хмыкнул Биля.

– Читаешь мысли?

– Знаю твой вкус. – И тут же, без перехода, сообщил: – Мне сказали, что в Триберди появились странные люди.

– Чем странные? – Нульчик жестом показала охранникам, чтобы они отвели выбранную девушку в сторону, и продолжила изучать товар. Товар смотрел на неё с опаской.

– Инопланетники.

– Инопланетники в провинциях не редкость. Почему на тех людей обратили внимание?

– Они механики. Работают у Эзры Кедо.

– К нему часто приезжают инопланетники… Когда появились эти?

– Два месяца назад.

– Не подходит.

– Возможно, они прятались, – предположил Граболачик. – Обрати внимание на беляшку в левом углу, моя радость. Даю слово, она тебе понравится.

Нульчик обернулась и, словно передразнивая Билю, облизнулась.

Указанная торговцем девушка вздрогнула и попыталась стать невидимой. Но не получилось.

– Твои люди описали инопланетников? Они похожи на фотографии, которые мы рассылали?

– Я просто узнал о том, что у старого Кедо неожиданно появились три новых помощника, – уточнил Граболачик. – Одна из девочек подслушала разговор о них, но ребята Кедо, ты уж извини, новых знакомцев не описывали, только обсуждали, а сами инопланетники в заведении не появлялись.

– То есть твои «странные люди» похожи на разыскиваемых только тем, что их трое?

Биля развел руками:

– Я передал то, что услышал.

Как было и все прошлые разы.

Несмотря на обилие источников информации, результата пока не было, и Нульчик начинала сомневаться в способности Граболачика вывести её на след. С другой стороны, остальные знакомые Сады – оружейники и наркобароны – тоже ничего не нашли.

Проклятый Гатов как сквозь землю провалился.

– Я возьму обеих, – решила Нульчик, глядя на задрожавшую беляшку. – Так веселее.

– Согласен, моя радость, согласен, – пробубнил Биля. – Но сегодня…

– Сегодня мы ужинаем, я помню. – Сада нежно провела рукой по щеке торговца. – Пусть их доставят ко мне завтра.

– Договорились, – обрадовался Граболачик.

Она знала, что нравится Биле, хихикала над ним, как девчонка, но при этом признавалась себе, что внимание Граболачика повышает её самооценку. Ведь на свете появился человек, для которого она, страшненькая женщина с жёлтыми глазами-пуговками, была желанной…

– Ты слышал, что в Шпеев прилетел Руди Йорчик?

– Слишком большой человек, чтобы прозевать его визит, – кивнул Биля. – Но мы не знакомы и не ведём дел.

– Жаль…

– Почему он тебя интересует?

– Замуж хочу.

– Йорчик для тебя слабоват, – рассмеялся Граболачик. – К тому же он пьяница.

– Знаю, – махнула рукой Сада. – Я всё о нём знаю.

О Йорчике её предупредил Арбедалочик. Сказал, что до сих пор не ясна роль Руди в побеге Гатова и что, возможно, промышленник решится на собственную игру. Тогда Сада не очень поверила Абедалофу: трудно представить, чтобы взрослый и успешный галанит решился пойти против Компании, однако Йорчик зачастил на Менсалу, и каждое его появление Нульчик старалась не оставлять без внимания.

– Биля, будь добр, отправь своих людей следить за Руди. Мне нужно знать, что он делает и что собирается делать.

– Хорошо.

Пекарня Ли далеко не всегда была самым большим районом Шпеева, и для того, чтобы это понять, не требовалась докторская степень по истории Менсалы, хватало элементарной логики и спокойного, внимательного взгляда: центр сферопорта застраивался в стиле «буаре» и даже сейчас не потерял элегантного шарма, а на окраинах дома лепили как придётся, без единого плана и соблюдения каких-либо норм. Кривоватые четырёх-пятиэтажные строения жались друг к другу, словно встретившиеся на узкой улочке пьяницы, и даже внешне соответствовали званию опасного района. Когда-то единственного опасного в городе.

В прежние, цветущие времена владения Омута не превышали «обычных», если можно так выразиться, размеров для сферопорта, занимая примерно десятую его часть, контрабандисты таились по тёмным углам, а по числу убийств на душу населения Шпеев вплотную приближался к мизерным показателям сферопортов Ожерелья.

Когда-то…

Но с началом войны всё, естественно, изменилось.

Приличные торговцы Менсалу покинули, остались лишь те, кто готов серьёзно рисковать ради гигантских прибылей, конкурентная борьба стала немыслима без насилия, и Пекарня разрослась, подмяв под себя почти все остальные районы города. Теперь теневые дельцы обитали в центре, занимали большие красивые здания, разгуливали по широким улицам и безбрежным площадям, некогда построенным для людей, и совершенно не стеснялись рекламировать род своих занятий. А некоторые даже обряжали подчинённых боевиков в оригинальную форму, дерзко демонстрируя окружающим силу и мощь.

Но Уру Клячик к таковым не относился.

И вовсе не из-за того, что не обладал достаточным влиянием, как раз обладал, а потому, что с детства усвоил, что по-настоящему серьёзные дела творятся в тишине, и недолюбливал свойственную некоторым коллегам нахрапистую показуху. Боевики Клячика щеголяли в штатском, его имя не выводилось золотом на кричащих вывесках, его костюмы отличала скромность, а сам Уру оставался единственным ветераном менсалийского Омута, сохранившим верность старому району. Клячик отказался переезжать в центр, зато выкупил соседние здания – теперь Уру владел целым кварталом – и остался на тех же улицах, где когда-то начинал с нуля, завистливо глядя на «поднявшихся» торговцев и мечтая о том, чтобы каждый день есть досыта.