Мисс Умница - Кара Колтер

— Ворчунья?

У Броуди сдавило горло:

— Щенок выжил, это и была Ворчунья. Почему она осталась жива, непонятно. Ее обнаружили рядом с телом моего брата. Она прижималась к нему и была почти мертва. Однако когда спасатели попытались забрать ее от Этана, она зарычала и даже укусила одного из них. У собаки были переломаны ноги, именно поэтому они и не выросли на полную длину.

Ах, Ворчунья… Вот и ты скоро покинешь меня…

— Люди не понимали, зачем я взял собаку к себе. Черт побери, я сам не понимаю, зачем это сделал. Но я пожалел ее, она нуждалась в заботе. Ее нужно было кормить, выгуливать. Я научился быть ответственным и ставить ее потребности выше своих. Благодаря собаке я забывал о своей боли и злости на себя.

Броуди растроганно улыбнулся.

— В один из дней я поставил кружку с пивом на пол. Ворчунья подошла и засунула в кружку голову. И в тот момент я впервые после смерти брата рассмеялся. Я уже и не думал, что когда-нибудь буду смеяться. Пусть это громко звучит, но собака подарила мне смысл жизни. Каким-то образом ей удалось заставить меня стать тем человеком, которым гордился бы мой брат.

Броуди резко умолк, боясь, что наговорит лишнего, совершенно потеряв над собой контроль. Он и так уже достаточно рассказал Лиле.

Ему не хотелось говорить о том, что вскоре он потеряет и Ворчунью. А ведь последние несколько дней собака была чрезвычайно активна, счастлива, полна энергии и проявляла отменный аппетит. Неужели она все-таки умрет?

Броуди впервые за все время своего рассказа посмотрел на Лилу. Она плакала, по ее лицу катились градом слезы.

Броуди почувствовал, как к его горлу подступает ком и начинает щипать глаза.

Лила обняла его, уткнулась головой ему в грудь и принялась гладить его по голове, шепча слова утешения, которые казались ему бальзамом.

В голове мелькнула мысль, что, как и Лила, вот уже долгое время он не чувствовал себя в безопасности. Внезапно ему показалось, что все в его жизни снова в мгновение ока может измениться к худшему. И только рядом с Лилой ему удастся этого избежать и быть счастливым. Человек может радоваться жизни, несмотря на непредсказуемость этого мира.

Она обнимала его, шептала ему на ухо слова утешения. Броуди вспомнил то время, которое они провели вместе в охотничьем домике, и едва не поверил в чудо.

И этому чуду имелось название. Это чудо звалось любовь.

Однако сейчас Броуди был опустошен. Он хотел остаться у Лилы, но, зная, чем все закончится, не желал пользоваться ситуацией и поддаваться эмоциям.

Если они с Лилой займутся любовью, это произойдет по обоюдному и осознанному желанию. Их отношения не должны развиваться импульсивно.

Броуди неохотно отстранился от нее.

Вернувшись домой, он впервые за шесть с половиной лет услышал полную тишину.

— Ворчунья, — позвал он.

Однако собака не появилась. Не вышла из угла кухни, виляя хвостом и с обожанием глядя на Броуди.

Внезапно его охватило невыносимое чувство пустоты. Собака умерла. Он надеялся на чудо, но она не выжила.

Броуди Таггерт опустился на колени и почувствовал, как разрывается от боли его душа.

Он потерял в этой жизни все.

Оставалась пусть призрачная, но надежда на чудо.

Хотя вряд ли в чудеса нужно верить. Броуди не хотел больше ни к кому привязываться и надеяться на лучшее. Никогда больше.

Подобные эмоции приводят к тому, что сильный человек становится слабым.

Подобные эмоции могут заставить сильного человека осознать свое бессилие.

Просить такого человека, как Броуди, поверить в чудо, любить — все равно что умолять прирожденного воина перестать воевать. Напрасно он на какое-то мгновение поверил, что может начать жизнь заново.

Сама жизнь распорядилась иначе, отвергнув все его попытки. Для него в этом мире не осталось ни одной тихой гавани. Не существовало больше даже того блаженства, которое он на краткий миг испытал в объятиях Лилы.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Броуди стоял перед боссом в его кабинете. Хатчинсон вызвал его к себе в конце дежурства. Броуди подозревал, что кто-то написал на него жалобу, возможно, и не одну. В душе у него было пусто, и он по-прежнему равнодушно воспринимал предпраздничный ажиотаж, которым были охвачены жители городка.

Горожане, закупая подарки, набивали ими свои автомобили так, что закрывали задние стекла транспортных средств, лишая себя возможности видеть едущие сзади автомобили. Кроме того, они постоянно нарушали правила движения.

— Если не хотите получить штраф, — сказал Броуди одному из водителей, — не превышайте скорости в зоне нахождения школы.

Водителю это, естественно, не понравилось, и он, возможно, написал на Броуди жалобу. Броуди было на это наплевать. Если бы жалоба и поступила, Сундук ничего не сказал бы о ней.

— Карл Джемисон хочет выйти на пенсию, — сказал Сундук. — Он говорит, что собирается жениться.

Броуди немного оттаял, услышав эти слова.

— Джемисон хочет жениться? Кто же решится пойти за него замуж?

— Похоже, Джини Харпер решилась.

На какое-то мгновение Броуди почувствовал обиду. Джемисон — этот неотесанный грубиян — намерен попытать счастья, забыть об одиночестве. Броуди даже пожалел, что не оказался на его месте.

Однако он тут же отмахнулся от своих размышлений. Броуди вспомнил холмик на заднем дворе, завернутую в ее любимое одеяло Ворчунью, ярко-оранжевую летающую тарелку, с которой она играла и которая теперь лежала в пустующей конуре.

— И как все вокруг, Карл хочет жениться срочно. Он сказал, что в конце февраля отправляется на Карибы, где проведет свой медовый месяц, — сказал босс.

Броуди снова пожалел о том, что у него нет возможности погреться на солнышке рядом с любимой женщиной. И опять отмахнулся от размышлений, подумав, что всем сердцем любит холодную погоду. Хатчинсон, похоже, ждал от Броуди комментарий, но тот промолчал.

— У тебя есть предложения по поводу того, кто заменит Джемисона?

Броуди снова совладал с эмоциями, заставляя себя оставаться бесстрастным. Он знал, кому из участка хотелось получить место Джемисона.

— Я думаю, что лучшей кандидатурой будет Майк Стивенс, — сказал Броуди.

Хатчинсон улыбнулся:

— Смешно, что ты это предложил. Я и сам о нем подумывал. — Заметив, что Броуди даже не улыбнулся в ответ, босс нахмурился. — Телефон разрывается целый день. Меня обвиняют в том, что у меня в участке работает отъявленный любитель придираться по пустякам.

Броуди промолчал.

— Что произошло, сынок? — спросил Хатчинсон в несвойственной ему мягкой манере.