Ненавистно любимый - Алиса Логинова

  - Хорошо, что мама этого не видит. Хотя, ты же сам отослал ее. Еще одна глупость, отец.

  Он не стал слушать ответа. Все, что хотел, он уже сказал. Даже больше ляпнул сгоряча.

  Теперь ему надо заняться другими делами. Делами, требующими гораздо большей от него сосредоточенности.

Глава 9.

  Я сама не знала, зачем спустилась на кухню. Вроде хотела выпить кофе, но, спустившись, поняла, что уже не хочу. Раз уж спустилась, все равно пошла. Вдруг снова захочется.

  Вот чего я не ожидала - так это наличие там... дяди. Именно дяди, настоящего дяди, брата главы семьи.

  Я до сих пор не могла определиться, как лучше всего себя вести. Как их называть теперь? Я почти двадцать лет называла отцом своего дядю. И как теперь будет правильнее быть? Я не знала, а потому старалась лишний раз не появляться в доме.

  Мало старалась или это своеобразный намек судьбы, что от проблем не убежишь?

  - Эм, привет, - надо же было как-то обозначить свое присутствие.

  Он чуть обернулся, увидел меня и улыбнулся. И почему мне теперь так неловко?

  - Приятного вечера и тебе тоже, Рита. Хочешь чаю?

  - Сиди, я сама сделаю, - обрадовалась я найденному занятию. - Налить тебе тоже?

  - Давай.

  Я завозилась с чайником, стараясь привести мысли в порядок.

  - Как дела? Как учеба идет?

  - Более или менее. Пока еще втягиваемся понемногу. У меня пока есть кое-какие другие проблемы.

  - Да, я помню.

  - Ты извини, - я замялась. - Это все так... странно.

  - Понимаю. Тут извиняться не за что, в принципе. Ты растеряна, не знаешь как себя вести. Это нормально.

  Я не знала, что говорить. Все спуталось в один миг. Я столько раз откладывала мысли на эту тему, а теперь все это навалилось сразу. Человек, которого я называла дядей на самом деле мой отец, а тот, кого я считала отцом, - мой дядя. Еще у меня есть два младших брата и две младшие сестры. Ах да, их мать приходится мне тетей. Не хилые проблемки. Я уже промолчу, что я вдруг оказываюсь наследницей, а еще я замужем за наследником конкурентской семьи и не имею возможности развестись.

  - Я не могу разобраться, как будет правильнее себя вести, - начала я, поняв, что надо выговорить все это. - То есть... я все время называла тебя отцом, а теперь ты оказываешься моим дядей.

  - Да уж, так сложилось. Макс же рассказал тебе, как все было?

  Я кивнула. Рассказал. И тут я вспомнила тот самый вопрос, что я не решилась назвать настоящему отцу.

  - Ты согласился меня воспитывать тогда, но почему не женился на ком-то? Пожертвовал своим счастьем ради... ради чего? Чтобы воспитать старшую дочь своего брата?

  - Тут все не так просто, Рита, - ответил он. - Вначале это была любовь, - он мечтательно улыбнулся, и тут до меня как-то поздновато дошло, что я вообще не знаю об этом. Значит, он кого-то любил. Кого? И что произошло? - Но она вышла замуж за другого, и наши пути вроде как разошлись, - тут же ответил он на мои невысказанные вопросы. - А потом... А вот потом начались проблемы. Я болен, Рита. Знаешь, как это бывает... ВИЧ-инфекция, а дальше... Сама знаешь, что дальше.

  Я чуть не уронила чайник. Коленки аж даже немного задрожали, и я просто плюхнулась на ближайший стул, во все глаза уставившись на него.

  - Что? То есть... Ты хочешь сказать... Но как? И что... - я не могла найти подходящих слов и замолкала на начале любого предложения.

  В самом деле, неужто это не сон? Мой ... родной мне человек, фактически вырастивший меня болен... СПИДом???

  Невозможно. Нет, нет и еще раз нет. Я просто не могу поверить в это!

  И тут я осознала, что все еще сижу с округленными глазами и раскрывшимся от шока ртом. Мигом подобралась и с неверием поглядела на него.

  - Ты серьезно это сейчас сказал?

  - Такими вещами не шутят, Марго.

  - Я знаю... Но... просто... Никто ведь не знает!

  Он поднял бровь. Честное слово, я бы покраснела, если бы могла. Вот такая уж у меня странность - я не краснею, разве что при очень сильном морозе или жаре. Но никогда - от стыда.

  В самом деле, может, об этом не знала лишь я? Что, если и Настька, и Олег, и даже Грета с Рафаэлем - они все знали, а я - нет?! Какой же я тогда член семьи?! Прихожу сюда, в место, которое считаю домом, просто чтобы поспать и на семейные ужины. Разве это нормально?

  Семья! Кодекс! Глава семьи! Наследница! Звучит круто, а на деле все давным-давно прогнило. Никто ни о ком уже толком не заботится, у всех есть лишь одно желание - нажиться. И я такая же - нашла плюсы в положении наследницы, но даже не попыталась войти в положении той же Каролины, которая все эти годы жила с мыслью, что не ее ребенок возглавит семью.

  Я как-то раньше не задумывалась об этом. А ведь могла же! Вот у Киры все как в хорошей семье - она всегда в курсе, у кого какие проблемы, какие достижения, что там на повестке дня. И вообще, как это я не замечала, что у нас почти всякий разговор поворачивает в сторону семьи, и она всякий раз рассказывает о своих родителях или брате с сестренкой?! А я? А что я - я же всегда жаловалась на семейку Адамс или же на того же... уже отца, получается.

  Стало мучительно стыдно. Я вообще не помню, чтобы за последние несколько лет настолько стыдилась. Что значит моя семья, если она таковой не является? У меня нет никого достаточно близкого из родственников. Есть только Кира, но она не в счет, потому что это подруга, а не сестра. А вот как раз таки с сестрой у меня напряг в отношениях.

  И почему за почти двадцать лет меня это ни разу не взволновало? Получается, меня устраивал подобный гадюшник в нашей семье? Да я вообще нормальная после этого?

  - Я... Прости меня, - наконец выдохнула я, -  папа.

  И я, наконец, поддалась тому порыву, что уже давно охватил меня - приблизилась к нему и обняла его. Обняла крепко, так, словно могла потерять в любую секунду.

  - Ну же, Рита, дорогая, успокойся, - он погладил меня по спине, а вдруг осознала, что он действительно отощал. - Я все понял, но сейчас ты меня раздавишь.

  Я отступила и чуть смущенно улыбнулась.

  - Прости.

  - Ничего страшного. Я рад, что не придется это больше от тебя скрывать.

  - И давно... ты болен?

  Я не могла принять это. Как же так? Дурацкая детская уверенность, будто ничего ни с тобой, ни с близкими тебе людьми не случится, не желала покидать меня. До сих пор я подсознательно верила в это. А что же теперь?