Наполеон. Путь к славе - Игорь Пронин

Секретарь снова посмотрел на шефа, тот кивнул.

— Саша, голубчик, ты смело можешь отказаться. Я готов рекомендовать тебя в любое европейское посольство, такого переводчика, как ты, возьмут везде. Но тогда забудь этот разговор.

— Я не могу поверить, — признался Остужев. — Можно хотя бы посмотреть на этих арков или получить хоть какое-то доказательство?

— Доказательства далеко, и попасть к ним непросто. Аркам совсем не нравится, когда кто-то собирает о них информацию. — Штольц потянулся к столу и налил себе чаю. — Ну а разорванная революцией Франция — это не доказательство? Да, народ был угнетен, но, говоря по чести, где же иначе? Теперь стало гораздо хуже, и люди изменили мнение, многие открыто хотят восстановить монархию, остальные постепенно придут к этой мысли. Но король будет другим, зависимым.

— От Англии! — напомнил Александр. — Это же обычная политика, хотя и бесчестная.

— Обычная? — Штольц расплескал чай, а Дюпон фыркнул. — Саша! Да откуда у Англии столько сил? У них своих забот невпроворот с Америкой. А вспомни хоть якобинский террор! Сколько людей они пустили под гильотину, а ради чего? Только чтобы удержаться у власти? Да любого короля смели бы за такие ужасы. Но якобинцы долго отбивали все попытки справиться с ними. Потому что кто-то им помогал, и подумай кто. Лишь когда эта помощь исчезла, Баррас легко справился с ними — так все ненавидели якобинцев. Сперва убрали короля и его семью, потом с помощью Террора показали, как без них плохо, и вот теперь надо позвать короля из Англии. Да, внешне это выглядит как операция англичан, но сил-то где им взять на такую страну, как Франция? Просто Англия уже под ними, Саша. В Англии арки ведут себя как хозяева.

— Вспомни, как велика была Испания, — добавил Дюпон. — Но арки однажды решили изменить ставку, и за считаные десятилетия Испания рухнула, а Британия стала владычицей морей.

— Не знаю, — вздохнул Остужев. — Вы, конечно, оба люди серьезные и не стали бы ничего делать, не будь уверены… И все равно у меня такое ощущение, что меня разыгрывают. Будто проверка какая-то.

— Если Англия подомнет под себя Францию, — вкрадчиво произнес француз, — воевать в Европе им будет просто не с кем. Австрия еще сможет оказать какое-то сопротивление, а остальные? Ты будешь потрясен, как быстро объединенные силы Европы появятся у границ твоей России. Ничего обидного не хочу сказать, но…

— Зачем это аркам? — Остужев хлопнул ладонью о стол. — Не понимаю! И, кроме того, есть еще Америка. Там что происходит?

— Если ты про отделение английских колоний, то без арков там не обошлось, будь уверен. — Дюпон уже полностью перешел на «ты». — Это сложно объяснить… Именно там готовится будущее для человечества. Создается модель, так сказать. Строится Храм, и я пока не могу тебе рассказать, что это за Храм и какое к нему имеют отношение рыцари-тамплиеры. Кстати, говоря об Америке, о Франции, о политике вообще, люди привыкли упоминать масонов. Ты не находишь, что за этой таинственной маской так удобно прятаться тем, кто не должен быть замечен публикой до самого конца представления?

Ты спросил, зачем аркам объединение Европы. Напомню: привести свои планы в исполнение они могут только с помощью людей. А кто владеет Европой, владеет миром. Именно Европа почему-то обогнала весь мир в развитии, здесь и кораблестроение, и новое оружие, и много чего еще. У арков древние планы, Александр, и они очень терпеливы. Мы даже не знаем, смертны ли они.

— Думаю, это все. — Штольц с тревогой смотрел в растерянное лицо Остужева. — Хватит на сегодня, Дюпон. Ему нужно переварить информацию. Ты и так много сказал.

— Время не терпит, Карл. Вот еще какое у нас дело… Заодно и покажем Александру кое-что. Мари!

В ту же секунду дверь отворилась, и мимо Остужева пронеслась тень, чтобы материализоваться перед Дюпоном в образе девушки.

— Положи льва на стол, — приказал он. — Рассмотри хорошенько, Александр. Это весьма интересная вещица.

Остужев взял предмет со стола и почувствовал странное ощущение в пальцах — то ли укол, то ожог. Он взглянул на Штольца, Карл Иванович улыбнулся. Александр внимательно рассмотрел фигурку льва. Не сказать, чтобы очень тонкая работа, но сделано затейливо. Немного удивил серебристый металл.

— Из чего это?

— А вот этого никто не знает, — усмехнулся Дюпон. — Точнее, никто из людей.

Остужев перевел взгляд на Мари. Девушка улыбалась, всем своим видом показывая: да, я давно знаю об арках, и гораздо больше, чем ты. Вздохнув, Александр взвесил предмет на руке. Что еще с ним делать, он не знал.

— Нет, не клади на стол! — остановил его Штольц. — Мари, подашь ему зеркало? Держи фигурку в руке и посмотри на себя.

Секретарь исполнил приказ и с ужасом увидел, что глаза у него стали разноцветными, в точности как у Бонапарта. Он несколько раз моргнул, но видение не исчезло.

— Что со мной происходит?

— Ты становишься арком! — громким зловещим шепотом сказала Мари. — Навсегда!

— Не глупи! — оборвал ее Дюпон. — Это воздействие предмета. Теперь ты знаешь еще больше.

— У Бонапарта тоже есть такой лев! — догадался Остужев, и Мари громко фыркнула.

— Нет! Предметов много, но все они разные, о двух одинаковых никто не слышал. — Дюпон протянул руку, забрал у Александра льва и передал Штольцу. — Ну вот, Карл, теперь тебе надо исчезнуть.

— Да. — Штольц бережно завернул фигурку в носовой платок и спрятал подальше. — Медлить не стоит, даже проверенные люди выдают секреты под пытками. Я уезжаю, Александр. И времени на раздумья у тебя нет. Согласись или откажись теперь же.

— Я… — Остужев снова заглянул в зеркало и успел заметить последний миг разноцветья. Глаза опять изменились и стали такими, как прежде. — Я согласен. Я вам верю.

— Куда бы он делся? — снова захихикала Мари. — Открыть часть тайны, а потом сказать: можешь уйти и забыть!

— Не все такие любопытные котята, как ты! — строго заметил ей Дюпон. — Тогда, Александр, ты переходишь в мое подчинение. Карл Иванович позаботится, чтобы по документам ты по-прежнему находился в заграничной командировке.

— Вы повезете льва в Россию? — Александр с большим удовольствием уехал бы со Штольцем. Уж как-нибудь в дороге заставил его рассказать больше, он не так строг, как француз. — Зачем?

— Тебе незачем знать, куда я его повезу! — Карл Иванович погрозил бывшему секретарю пальцем. — Ты теперь служи Бонапарту своему. О чем вы с ним сговорились, велико ли жалованье?

— Про жалованье не спросил. А генерал сказал мне, что планируется поездка на юг, но больше ничего не сообщил. Это государственная тайна.