Пленники компьютерной войны - Джилиан Рубинстайн

— «Шинкей», — прошептал Ито.

Мидори кивнула со странной улыбкой на губах, как будто её тоже забавляло что-то, на самом деле совсем не смешное.

— «Шинкей»? — повторил Эндрю. — Что это означает?

— Основное значение этого слова — «нерв» или «нервная система». Но первоначально оно означало канал связи с богами, «божественный путь». — Помолчав, профессор добавил почти извиняющимся тоном: — Это название, которое я хотел дать новой игре.

В тишине, последовавшей за этими словами, все услышали какой-то звук снаружи. Тихий, едва слышный — но ошибки быть не могло: кто-то стоял за дверью.

Рядом со стальной дверью, врезанной в каменную стену, находился крошечный смотровой глазок, закрытый задвижкой. Профессор Ито откинул задвижку и выглянул в тёмную ночь. В воздухе кружились редкие снежинки. Взгляд учёного остановился на оранжевом отблеске последних оставшихся персиков, которые ярко розовели на снегу, оседавшем на ветвях старого дерева. По такому случаю уместно было бы сочинить хайку... если бы у него было время для этого. Какая-то часть существа профессора спокойно оценивала красоту увиденной картины и подыскивала подходящие слова для её описания, но другая, более прагматичная и рассудочная, с облегчением узнала фигуру, стоявшую у двери.

— Это Тоши, — сказал он.

— Тоши! — просияла Мидори. — Мы можем впустить его?

— Думаю, он один из вас, — сказал Ито. — Поэтому рано или поздно он должен был прийти.

Девушка подбежала к двери и открыла её.

Высокий человек вошёл внутрь, отряхивая снег с чёрной куртки и капюшона. Гость напомнил Эндрю ниндзя, хотя он тут же упрекнул себя за то, что начинает мыслить расхожими стереотипами.

Профессор представил австралийцам Тошихиро Тода. Молодой человек кивнул, поочерёдно повторив каждое имя, словно уже хорошо знал ребят. Он держался сдержанно, почти робко, но что-то в его осанке и в выражении его лица делало его похожим на самурая, одетого в традиционный японский наряд, — бесстрастного, целеустремлённого, не ведающего жалости. Эндрю поёжился.

В следующее мгновение его страх стал реальностью, так как Тошихиро вежливо поклонился и произнёс на превосходном английском языке:

— Мне очень жаль, но, по-видимому, мне придётся убить вас.

— Тоши, друг мой. — Когда Ито волновался, его оксфордское произношение сразу же становилось заметным. — Успокойся, пожалуйста. Нам ни к чему устраивать мелодрамы.

— Сэнсей, это единственный способ остановить распространение вируса, — серьёзно отозвался гость. — Вы понимаете, что происходит, не так ли?

Затем он быстро заговорил по-японски.

— Да, да, мы пришли к одинаковым выводам, — ответил Ито. — Но приняли разные решения. Сначала мы должны испробовать другие способы. И, мой дорогой Тоши, я должен попросить тебя говорить по-английски из уважения к нашим гостям.

Тот посмотрел на ребят. От Эндрю не ускользнуло лёгкое презрение в его взгляде.

— Полагаю, никто из них не говорит по-японски?

— Эндрю немного умеет, — сказала Мидори.

— Они ещё дети, — добавил Ито. — Они нуждаются в защите.

— Они не дети, — резко возразил Тоши. — Может быть, они ещё не взрослые, но уже не дети.

Как ни странно, Элейн почувствовала искреннее расположение к молодому японцу. Ей нравился его неукротимо-серьёзный, почти одержимый вид, и она без труда различала под внешней оболочкой мягкость и нервозность, свойственные его характеру.

— Они должны взять на себя ответственность, — продолжал Тоши. — Другого выхода нет. Эта вещь... этот монстр начинает жить, и мы обязаны остановить его. К тому же вас разыскивают две разные группировки, профессор. Возможно, вы уже знаете о «Хедуорлде». Мистер Миллер решительно настроен найти вас во что бы то ни стало. А кроме того, секта «Чистого Разума» ...

— «Чистый Разум»? — удивился профессор. — Что им нужно от меня?

— То же самое, что и остальным, — нетерпеливо ответил ассистент. — Простите за прямоту, сэнсей, но вам не удастся держать такое изобретение в тайне. Оно открывает доступ к источнику огромной силы, и естественно, что люди стремятся завладеть им. Единственный способ помешать этому — покончить с жизнью, чтобы существо в нашем сознании тоже умерло, не найдя себе другого пристанища.

Все замолчали. Эмоциональный всплеск Тоши напомнил им о серьёзности положения. Он выразил их наихудшие опасения.

— Я понимаю ваши доводы, — сказал Эндрю, пытаясь разрядить атмосферу. — Но сначала мы можем попробовать что-нибудь ещё, верно?

Тоши не обратил на него внимания и поклонился профессору Ито.

— У вас есть подходящий меч, сэнсей?

— Разумеется, можем, — добродушно произнёс профессор, обратившись к Эндрю. — Не волнуйтесь, Тоши чересчур остро реагирует на проблему. Он ничего не может с собой поделать: в нем говорит его самурайская кровь. Но я обещаю вам, что не позволю никого убивать или совершать сеппуку в моем доме.

Он повернулся к молодому учёному и произнёс несколько слов по-японски.

— Что он сказал? — спросил Эндрю у Мидори.

— Он говорит, что Тоши прав, но это должно быть нашим последним шагом, а не первым. Есть другие возможности.

Эндрю смотрел на её лицо, снова ставшее суровым и воинственным.

— Это тебя не беспокоит?

— Конечно, беспокоит. Но до этого не дойдёт, особенно если мы будем помогать друг другу.

— Почему-то мне кажется, что нас ожидают трудности, — заметил Бен, с неприязнью покосившись на Мидори.

Ито и Тоши вели долгую дискуссию, постоянно переходя с английского на японский. Наконец профессор повернулся к ребятам и сказал:

— Теперь вам нужно отдохнуть. Для предстоящего дела нам понадобятся свежие силы, а раннее утро — лучшее время для рискованных предприятий.

Тоши был явно не согласен с мнением своего шефа, но не решился противоречить старшему по возрасту и положению. Он кивнул, глядя на носки своих ботинок с таким видом, словно они вызывали в нем глубокое отвращение.

В молчании все вернулись в дом. Оба-сан пожурила Бена за то, что он забыл снять садовые шлёпанцы в комнате, застланной татами. Затем некоторое время все выясняли, кто первым пойдёт мыться и как пользоваться японской ванной. В конце концов Эндрю и Бен решили обойтись без мытья и принять душ утром. Элейн пошла в ванную вместе с Мидори, собиравшейся показать ей, что нужно делать, а миссис Ито объяснила Эндрю с Беном, где находится туалет.

Двое ребят прошли в спальню за пожилой женщиной, где обнаружили футоны и тёплые стёганые одеяла, уже уложенные для них на полу. В доме было холодно, и оба с радостью залезли в постель. Некоторое время они лежали без сна, размышляя о событиях прошедшего дня, гадая о том, что принесёт следующее утро, и пытаясь забыть о зловещей силе, поселившейся в их сознании.

Эндрю уже засыпал, когда Бен неожиданно обратился к нему:

— А как насчёт Марио? Он ведь тоже один из нас. Разве он не должен быть здесь?

Эндрю что-то невнятно пробормотал. Он слишком устал, чтобы ответить, но в последние мгновения перед сном он тоже думал о товарище.

Бен прав. Марио должен быть с ними.

— Как ты думаешь, здесь поблизости есть «Макдональдс»? — прошептал Бен на ухо Эндрю, когда они сели завтракать. Он с некоторым страхом смотрел на низкий столик, где стояли чашки с рисом и маринованными овощами. Мать профессора Ито поставила перед ним дымящуюся тарелку мисо ширу.

— Кажется, меня сейчас стошнит, — прошептал Бен.

Он шутил лишь наполовину. Необычный запах вызвал спазм в его желудке. Он с тоской подумал о кукурузных хлопьях, шоколадной пасте и хрустящем картофеле, зябко передёрнув плечами. В доме было очень холодно. Чего бы он сейчас не отдал за плотный горячий завтрак!

Элейн выглянула в окно. Комната была освещена ясным, каким-то неземным светом.

— Смотри, Бен! — воскликнула она.

За ночь навалило много снегу. Кусты и деревья в саду надели белые уборы, каменные фонари и крыши засверкали искрящимся инеем.

— Разве это не волшебство? — восхищённо прошептала Элейн.

Бен подошёл к окну. Несмотря на плохое настроение, он был очарован картиной, раскинувшейся перед ним.

Белизна изменила ландшафт, словно растянув местность через рисовые поля к подножию дальних холмов. Деревья на крутых склонах склонились под тяжестью снега. Между домом и холмами, в центре одного из полей, темнела небольшая сосновая роща. Сжатые рисовые стебли под снегом создавали удивительный, сказочный узор.

— Как ты думаешь, почему они оставили там эти сосны? — спросил Бен.

Мидори пришла из кухни, где она помогала своей бабушке. Поставив на стол тарелку с тостами, она тоже подошла к окну. Аппетитный запах поднял настроение Бена.