По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии - Александр Асмолов

Анализ особенностей и функций установок на уровне действия или целевых установок позволяет сделать следующие выводы:

— Целевая установка, представляющая собой готовность, которая вызвана предвосхищаемым осознаваемым образом результата действия, выполняет функцию стабилизации действия.

— В том случае, когда протекание действия не встречает на своем пути никаких препятствий, стабилизирующая функция целевой установки никак феноменологически не проявляет себя. Поэтому возникают затруднения при анализе целевой установки, и, как правило, этой форме установки приписывается только роль фактора, определяющего избирательность психических процессов (см., например, эксперимент О. Кюльпе). Отсутствие феноменологических признаков и опознание проявлений целевой установки исключительно по ее конечному эффекту — избирательности психических процессов — приводят некоторых исследователей либо к полному игнорированию установочного момента в регуляции действия, либо к отождествлению между собой цели и вызываемой этой целью установки.

— Целевая установка феноменологически проявляет себя в тех случаях, когда на пути протекания действия возникают те или иные препятствия. Такими «препятствиями» могут быть неопределенность предъявляемой стимуляции (эксперименты Сиполы, Тоидзе) и резкое нарушение или изменение протекания действия. При резком нарушении действия или изменении ситуации, в которой развертывается действие, целевая установка выступает в виде системных персевераций, ошибок («sail» вместо «sael» и т. д.) и тендеции к завершению прерванного действия (феномен Зейгарник). Подобные проявления «самостоятельной» жизни целевой установки наглядно подтверждают факт существования тенденции к сохранению действия в определенном направлении как момента регуляции действия.

Под операциональной установкой понимается возникающая в ситуации разрешения задачи на основе учета условий наличной ситуации и предвосхищения этих условий готовность к осуществлению определенного способа действия, опирающегося на прошлый опыт поведения в подобных ситуациях. Конкретное выражение способа осуществления действия зависит от содержания предвосхищаемого условия. Говоря о «содержании условия», мы имеем в виду представление А. Н. Леонтьева о том, что человек не просто находит в обществе внешние условия, к которым он приноравливает свою деятельность — сами эти условия несут в себе средства, общественно выработанные способы деятельности, ценности, предметные и социальные нормы. Условия деятельности обладают этим присущим только миру человеческих предметов свойством, так как в них объективированы «значения». Именно в «значениях» содержатся те схемы действия — готовые формулы, образцы поведения, о которых писал Д. Н. Узнадзе и которые передаются из поколения в поколение, не позволяя распасться «связи времен». Эти «значения», будучи представлены в образе предвосхищаемого условия, определяют конкретное выражение способа осуществления действия. В случае совпадения образа предвосхищаемого условия с фактически наступившим условием ситуации разрешения задачи операциональная установка приводит к осуществлению адекватной операции, посредством которой может быть достигнута цель действия. Таковы в самых общих чертах содержание и механизм возникновения операциональной установки.

В повседневной жизни операциональные установки действуют в привычных стандартных ситуациях, целиком определяя работу «привычного», по выражению Д. Н. Узнадзе, плана поведения. После того как человек многократно выполнял один и тот же акт в определенных условиях, у него при повторении этих условий не возникает новая установка, а актуализируется ранее выработанная установка на эти условия (Узнадзе, 1961). Воспользуемся образным примером П. Фресса (Fraisse, 1961), чтобы проиллюстрировать эту мысль: контролер на станции метро после многократного предъявления билетов ожидает вновь увидеть билет, а не стакан с аперитивом, т. е. при встрече с пассажиром у него каждый раз на основе прошлых воздействий актуализируется готовность действовать именно по отношению к билету. Если вы рискнете в часы пик предъявить контролеру похожую на билет бумажку, то убедитесь в том, что установка, вылившаяся в операцию, будет по своему содержанию соотнесена именно с билетом, а не с бумажкой. Иными словами, выражение операциональной установки будет обусловлено «образом действия», принятым в данной ситуации.

Не покидая станции метро, вы можете увидеть и второе, несколько отличное от ситуации с контролером проявление операциональной установки. Стоит движущейся вниз ленте эскалатора, на которой вы стоите, остановиться, как у вас возникает на какое-то мгновение отчетливое впечатление движения лестницы вверх. «Движение» появляется в результате вмешательства специфической установки, связанной с вашим прошлым опытом в отношении эскалатора», — отмечает К. Прибрам, приводя подобный пример в качестве иллюстрации действия тестирующего механизма в схеме Т — О — Т — Е (Прибрам, 1975, с. 110).

Разнообразные фиксированные социальные установки также могут по своему месту в деятельности выступить как операциональные установки. Очень удачный пример действия социальных фиксированных установок, актуализирующихся в стандартных ситуациях, использует Я. Л. Коломинский (1972), обращаясь к произведению Л. Н. Толстого «Анна Каренина»: «Жизнь Вронского тем была особенно счастлива, что у него был свод правил, несомненно определявших все, что должно и не должно делать. Свод этих правил обнимал очень малый круг условий, но зато правила были несомненны, и Вронский, никогда не выходя из этого круга, никогда ни на минуту не колебался в исполнении того, что должно. Правила эти несомненно определяли, что нужно заплатить шулеру, а портному не нужно, что лгать не надо мужчинам, а женщинам можно, что обмануть нельзя никого, но мужа можно, что нельзя прощать оскорблений и можно оскорблять и т. д. Все эти правила могли быть неразумны, но они были несомненны, и, исполняя их, Вронский чувствовал, что он спокоен и может высоко носить голову» (Толстой Л. H. Анна Каренина). Эти правила, нормы оценок и отношений внедряются в сознание человека и, выступая в форме отвечающих стандартному кругу условий операциональных установок, руководят человеком в повседневной жизни и избавляют от необходимости всякий раз заново решать, как надлежит действовать в той или иной уже встречавшейся ситуации. Достаточно, опираясь на прошлый опыт, отнести встретившуюся ситуацию к определенному классу, и «срабатывают» соответствующие установки. Эти установки будут операциональными — по их месту в деятельности и отвечающими усвоенным социальным нормам (пример с Вронским) — по их содержанию. Операциональные установки обычно осознаются лишь в тех случаях, когда они нарушаются. Так, главный персонаж романа Ф. М. Достоевского «Идиот» князь Мышкин, вместо того чтобы небрежно бросить свой узелок швейцару, заводит с ним обстоятельную беседу в «людской», чем сначала приводит в недоумение самого швейцара, а затем и княгиню Мышкину. Нарушение принятых норм мешает швейцару, «человеку с намеком на мысль», решить, как себя вести с князем. Подобное нарушение правил и вытекающих из них установок на определенное поведение в данной ситуации расцениваются и швейцаром и княгиней как событие из ряда вон выходящее, о чем недвусмысленно дается понять князю Мышкину. Княгиня Мышкина «узнает» о существовании установки по неадекватному проявлению поведения в стандартной ситуации, а в экспериментальной психологии более сотни лет о прог явлениях операциональной установки судят по тем нарушениям, искажениям и ошибкам, которые она привносит в различные процессы человеческого поведения.

Традиционным объектом исследования в экспериментальной психологии являются феномены операциональной установки, обнаруживающиеся в ситуациях типа описанных выше ситуаций с контролером и с «движущейся» лестницей. Наиболее тщательно операциональные установки такого содержания и их свойства исследованы в школе Д. Н. Узнадзе. На наш взгляд, фиксированная установка, полученная методом «фиксации установки», служит типичным образцом операциональной установки. Для того чтобы доказать это утверждение, обратимся к анализу фиксированной установки и попытаемся выяснить то, с каким объективным фактором в ситуации разрешения задачи она соотносится, т. е. чему релевантна фиксированная установка — мотивам, целям или условиям осуществления действия.

Рассмотрим схему классического метода выработки установки — метода «фиксации установки» Д. Н. Узнадзе на примере иллюзии величины. В этих опытах экспериментатор, предварительно удостоверившись в том, что испытуемый способен оценить равенство предъявляемых объектов, предлагает ему инструкцию типа: «Сравните эти два шара по величине». Затем испытуемому предъявляются два отличающихся по величине шара. При этом предполагается, что при предъявлении шаров у испытуемого возникает установка на оценку «больше — меньше», которая определяет восприятие объектов. Эта установка фиксируется посредством повторного предъявления шаров (10–16 раз) в так называемой установочной серии. На 16 раз испытуемому предъявляют равные по величине шары. Инструкция остается прежней. В этом критическом опыте испытуемый оценивает один из равных по величине шаров как «больший» или «меньший». Если испытуемый говорит, что там, где в установочных опытах находился «меньший» шар, сейчас предъявлен «больший», то такая иллюзия называется контрастной. Если же он говорит, что там, где раньше находился «меньший» шар, сейчас вновь находится «меньший», то такая иллюзия называется ассимилятивной.