Хардкорщики (СИ) - Шульга Олег

Ага, как же, подскажут. Без пары золотых монет они даже смотреть в мою сторону не станут. Вот попадалово. Надо что-то думать. Утро вечера мудренее…

— Хотя… — внезапно задумался Кронг. — Точно. Есть один знакомый. На западе деревни Дед Хамиль проживает. Знатный был охотник, в молодости. Я когда ещё совсем пацаном зелёным был, Дед Хамиль постоянно у нас засиживался. Часто отцу моему с мамкой птицы разной приносил. А бывало, кабана дикого притянет, центнера на полтора! Такие пиры закатывали, что вся улица гудела!

— А как найти мне его? Деда этого?

— Это для меня он Дед Хамиль! А для тебя он Хамиль Архипович!

— Ну это само собой. Так где мне найти то Хамиля Архиповича?

— Что его искать… С пол часа ходьбы в сторону западных ворот, прямо до башни. Как упрешься в башню, налево минут с десять, там его усадьба и стоит. Деревянная двухэтажная усадьба, с красной глиняной крышей. Только я же говорю, давно это было. Это в молодости он знатным охотником был. Давно уже никуда дальше калитки не выходит, стар совсем. Так что вряд ли он чем помочь сможет.

— Какой башни? — все из него нужно выпытывать, по кусочкам.

— Башни гильдии магов! Какой, какой… Ты много башен встречал в деревне нашей то?

Раздражение в голосе трактирщика заметно прибавилось, не хватало ещё снова испортить отношения с ним. На лавке ночевать буду.

— Да, прав ты, Кронг. Клинок, конечно, куда лучше будет этих глупостей. Но хороший клинок на дороге не валяется. Я нашел уже толкового мастера, не далеко отсюда, вот только недели три ждать нужно, пока он примется за работу. Ещё и кусок руды качественной достать нужно. Должен же я иметь какое-то оружие в руках, иначе и за ворота выходить без толку…

— Какого такого мастера неподалеку? Я здесь всех знаю! — заинтересованно выпалил Кронг.

— Гримзи, кузнец. Здоровенный такой мужик. Я видел его работы — действительно толковые клинки!

— Хе, хе… Скромняга, что ли? Так ты забудь, сразу говорю. Он первому встречному ничего ковать не станет.

— Скромняга? Что-то не заметил ничего такого. По мне так ему палец в рот не клади. Да и пообещал он мне уже. Сказал, недельки через три приносить материал хороший и он возьмётся за работу.

— Это с тобой и такими как ты он грозный, — заулыбался Кронг, — ты бы видел что с ним происходит, когда Синтия с ним разговор заведет. Большой и сильный гордый лев вмиг превращается в беспомощного немого котёнка). Магия, не иначе… А насчёт того, что он пообещал, так это ты забудь. Через три недели скажет, что ещё через пару недель приходи. Уж я то его хорошо знаю. У него таких как ты, вопрошающих, пол деревни. Знаешь какие люди к нему обращаются? С самой столицы гонцов засылают. Станет он на тебя время свое тратить, как же.

Ну класс, и тут засада.

Я ещё минут пять просидел молча, дожидаясь своих жареных перепелов и разглядывал завораживающую картину, которая красуется над лестницей, ведущей на второй этаж. Изображённая на ней битва довольно гармонично смотрится на общем фоне. Два высоких худощавых человека в длинных черных плащах явно одержали победу в этой битве. Их лица скрыты под масками, виднеются только глаза. Этот взгляд… Художник был очень талантлив. Так точно передать боль и ярость одновременно, способен только действительно талантливый человек. Два воина, в руках которых виднеются только лёгкие кастеты, определенно были мастерами своего дела. Похоже это какие-то ассасины, или ниндзя какого-нибудь древнего клана. Кровь, стекающая по лезвиям кастетов говорит о том, что воины только-только прикончили последних гоблинов, трупы которых окружают их со всех сторон. Именно эти мерзкие твари и подожгли дома той деревни. Десятки поверженных гоблинов и море крови. Но кровь принадлежит не только им. Ассасины опоздали… Отсюда и боль в глазах, боль и ярость. На заднем фоне отчётливо виднеются трупы людей, местных. Старики, женщины, дети… Резали всех без разбора. Не похоже, что кому-то удалось выжить. Да, художник смог передать всю горечь войны… «Братья Ким. Возмездие Теней». Настолько реалистично, что разглядывая сие произведение мне на минуту показалось, что я нахожусь прямо там, на поле боя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Отвлечься от грустных мыслей мне помог нарастающий шум в зале. Народ к вечеру потихоньку возвращался после своих приключений и зал постепенно заполнялся игроками. Взгляд мой упал на парочку, сидящую за самым маленьким столиком. Парень, человек 7 уровня, одет в клепанную пластину из синеватого металла. На рынке ничего похожего я не встречал. За поясом виднеется одноручная булава, покрытая оригинальными заковыристыми шипами из кованых гвоздей. Скорее всего, экипировка его была выбита в бою или создана опытным ремесленником. Лицо парня я не могу разглядеть, так как он сидит ко мне спиной. То ли его экипировка, то ли банальная интуиция, но что-то мне подсказывает, что это далеко не последний воин в Итаке.

Лицо его спутницы я разглядел очень хорошо. Молодая девушка, лет девятнадцати. Длинные прямые волосы каштанового цвета свисают аж до самого пояса. Аккуратный овал лица, небольшой тонкий носик, пухлые губки, тонкие волнообразные длинные брови и большие голубые глаза. Интересно, насколько этот образ соответствует ее реальной внешности? Девушка очень хороша собой.

Не похоже что бы девушка развивалась как-то в игре. Первый уровень, самые простые штаны и рубашка, вроде тех, которые сейчас на мне. Но, судя по языку тела этих двоих, знакомы они очень давно. Складывается впечатление, что девушка погружается в Кастор только для того, что бы увидеться с ним.

Может их разделят тысячи километров? Или гнев суровых родителей? Кто знает… Может это настоящая любовь? Настоящей любви не страшны никакие преграды. Любовь…

Самое опасное оружие во все времена. Любовь… Страшнее ядерных взрывов и чумы. Во имя любви люди могут творить страшные вещи…

А местный эль действительно хорош. Я внезапно поймал себя на мысли, что я уже изрядно охмелел. Охмелел по настоящему.

Нет, я все могу понять. Можно через капсулу активировать нервные окончания, имитируя настоящую физическую боль. Но, черт побери, каким образом можно достичь того, что бы человек опьянел, попивая алкоголь в виртуальной реальности? Это не просто максимальный реализм. Это просто нечто…

Я пьянею по-настоящему. Мои мысли туманятся настолько, что я начинаю философствовать о любви! Страшная штука эта любовь…

— А скажи как мне, любезный Кронг, — неожиданно для себя поинтересовался я у трактирщика, — как ты думаешь, у них настоящая любовь?

— У кого? — Кронг явно не понимал кого я имею ввиду.

— Ну у Гримзи и этой Синтии, что таким чудесным образом на него влияет, — уточнил я, — как она вообще? Хороша собой? Умна?

— Ааа, ты про вдовушку… Синтия Мей. Да какая там любовь, — на лице Кронга возникла грустная улыбка, — скорее безответная любовь.

— А что так?

— Та Гримзи давно к ней не ровно дышит. Даже пытался как-то на свидание позвать, чудак этакий, — ухмыльнулся Кронг, — пол года с мыслями собирался, пока духу не набрался. Цветы принес…

— А она чего?

— Та что она, то. Овдовела 3 года как. После смерти мужа она совсем в себе закрылась. Мужчин вообще не подпускает к себе. Хоть и времени прошло уже столько… — Кронг задумался на несколько секунд, словно вспоминал о чем-то. — А сколько их к ней бегало то, пытаясь растопить сердце Синтии нашей. От чего же не бегать то, умница, красавица, работящая. А готовит как? Похлеще моей Глашки небось…

Последнюю фразу Кронг произнес почти шепотом, что бы супруга не услышала не дай бог, словно невзначай оборачивая голову назад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так она их отшила всех к чертям собачьим, включая Гримзи! — с удивлением продолжил трактирщик. — Гримзи вообще ещё долго отходил после отказа. Ещё бы, парень столько времени вокруг да около ходил, прежде чем сделать первый шаг. Эх-х-х… Такая баба пропадает. А самой то как? Представь. Дров наруби, заготовь. Огород вскопай, скотину накорми. По дому если гвоздь забить где — все сама. Нет мужика в доме. Иногда только помощи просит у чужаков, типа тебя, если не справляется сама. Или у местных на нашей улице, если что посерьёзнее. На нашей улице ей точно никто не откажет. А так… Все сама.