Непокорная невеста - Кристина Додд

Да, доверяет, и правильно делает. Он сумеет защитить девочек даже за пределами стен. Конечно, он не рыцарь и не воин, но Джулиана в нем не сомневалась. Раймонд высокий, сильный, а главное — честный. Она с первого же дня их знакомства поняла, что он человек чести. Иначе он непременно воспользовался бы правом сильного, когда они были вдвоем в уединенной хижине. Если уж быть до конца честной, еще неизвестно, оттолкнула ли бы его Джулиана, набросься он на нее с грязными намерениями…

Как жаль, что она сразу не отправила сэра Джозефа в ссылку. Тогда он не сидел бы сейчас возле камина с такой злорадной ухмылкой на лице. Вокруг сновали служанки, накрывая столы белыми скатертями, а желчный старик развлекался тем, что тыкал в девушек своей палкой. Эта забава доставляла ему противоестественное удовольствие. Не оставлял он в покое и Джулиану, хлестая ее словами, которые ранили больнее любого кнута.

— Ваших девочек похитят, изнасилуют — ну какая вам разница? У вас нет материнского чувства, вы — кукушка.

На выручку Джулиане кинулась Валеска:

— Ах ты паршивый, никчемный старикашка! — пропела она вполголоса, чтобы сэр Джозеф не расслышал, однако он все же подозрительно насупился.

— Оставьте миледи в покое, сэр, — уже нормальным голосом сказала Валеска. — Лучше послушайте, как Дагна споет песню. Это романтическая баллада о рыцаре и его возлюбленной.

— Разве это музыка? — Сэр Джозеф смачно плюнул в огонь. — Если щенка поджаривать на сковородке, он и то завизжит мелодичней.

Дагна оборвала песню и недобро улыбнулась. Ее пальцы перебирали струны мандолины. Мелодия убыстрила ритм, и Дагна запела что-то стремительное и зловещее на иностранном языке. Сэр Джозеф пробурчал:

— Ведьмы проклятые.

Джулиана вышивала узор на покрывале и размышляла, уж не являются ли Дагна и Валескав самом деле ведьмами. Колдовать они, во всяком случае, умеют. Уж на что Джулиана закалена жизненными невзгодами, подозрительна и недоверчива, и то попала под воздействие их чар. Однако забота, которой окружили ее старухи, почему-то не размягчает, а, наоборот, делает сильнее и смелее.

— Солнце-то зашло, — с удовлетворением заметил сэр Джозеф. — Ваши дочки, должно быть, замерзли. — Он плотнее запахнул свой широкий плащ, а Валеска метнула в его сторону взгляд, не предвещавший ничего хорошего. — Если б вы не были такая трусиха, Джулиана, то непременно отправились бы их разыскивать.

Теребя алый пояс, Джулиана то и дело поглядывала в узкое оконце. Сгущались сумерки, к вечеру заметно похолодало. Где же дочери?

Девочки, кажется, тоже прониклись к Раймонду доверием. Иначе они ни за что не пошли бы с ним.

За минувшие недели они привыкли к чужаку, перестали его бояться.

Скорей бы уж Раймонд вернулся. Иначе придется выйти за стены самой, а это продемонстрировало бы, насколько она не уверена в себе. То-то сэр Джозеф обрадовался бы. Ему доставляет особое удовольствие мучить и изводить ее.

Нужно поставить старого чурбана на место. Пусть зарубит себе на носу: она не дура и не трусиха. Она не боится, что он ее ударит. И хватит ему издеваться над слугами! Но что будет, если сэр Джозеф расскажет про нее все, что знает? Вдруг он нашепчет Раймонду про Хью и Феликса, про отца, про ту страшную историю, что погубила ее репутацию?

Хотя какая ей разница, что о ней думает Раймонд?

Марджери кинула взгляд на сверкающие мечи и издала такой пронзительный вопль, что Раймонд остался вполне доволен. Крик был полон ужаса и отчаяния. Марджери схватила сестру за плечи, и напуганные девочки прижались друг к другу.

— Что за грязная возня? — спросил высокий плечистый рыцарь, угрожающе взмахнув клинком. Второй рыцарь — краснощекий коротышка — поддакнул:

— Да, дело тут нечисто.

Раймонд и Кейр закрыли девочек телами.

— Что вам здесь нужно? — спросил Раймонд.

— Ты слишком дерзок для паршивого крестьянина, — возмутился коротышка и сунул Раймонду меч прямо под нос.

— Это не паршивый крестьянин, Феликс, — сказал высокий. — Ты послушай, как он говорит. Не знаю, как у тебя, а мои серфы по-французски не объясняются, да еще с таким произношением.

Клинок, приставленный, к горлу Раймонда, чуть отодвинулся. Феликс хотел почесать в затылке, но пальцы наткнулись на кольчужный колпак. Тогда рыцарь сдвинул колпак и принялся ожесточенно чесаться. Увидев, что все на него смотрят, Феликс ухмыльнулся щербатой пастью и пояснил:

— Совсем вши заели. Попрошу у Джулианы травяного отвара. Он помогает.

— У Джулианы? — осторожно переспросил Раймонд, немного расслабившись.

Одна из девочек ткнула его локтем в бок, другая высунулась из-за его бедра.

Высокий рыцарь, который, судя по всему, был за главного, высокомерно сказал:

— Он говорит о леди Джулиане Лофтс. Это мать девочек, которых ты похитил.

— Похитил?

Раймонд не удержался и фыркнул, погладив Эллу по голове.

— Я вовсе не похищал детей леди Джулианы.

Кейр предостерегающе толкнул его в плечо и почтительно добавил:

— Это какая-то ошибка, милорд.

— Ошибка? — Высокий направил меч прямо в грудь Раймонду. — Что ж, ты за нее заплатишь.

И тут Элла звонко воскликнула:

— Вы поосторожней с мечом, дядя Хью. Тут ужасно скользко.

— Миледи!

Джулиана открыла глаза, поднесла руку ко лбу. Валеска протягивала ей рог, до краев наполненный пенистым элем.

— Выпейте. Страх как рукой снимет.

— А я вовсе не боюсь! — выкрикнула Джулиана и поняла, что самим этим криком выдала себя.

Она сердито ударила кулаком по подлокотнику.

— Но я давно хочу спросить. Как долго мастер Раймонд работает строителем замков?

— Какой странный вопрос, миледи, — пробормотала Валеска, делая вид, что полирует браслет на руке госпожи.

— Вопрос прямой и требующий прямого ответа.

Джулиана хотела прибавить, что мастер Раймонд уж больно часто забывает названия самых простых инструментов. Однако в присутствии сэра Джозефа высказывать такие подозрения не хотелось.

— Уж больно гордый вид у мастера Раймонда, — сказала она вместо этого. — Давно ли он строит замки?

Валеска жалобно посмотрела на нее:

— Ах, миледи, я старая женщина, и память у меня стала совсем плохая.

Джулиана этому не поверила. Она взглянула на паренька, который подошел подлить ей эля.

— Твой отец, Катберт, — мой плотник, верно? Паренек улыбнулся:

— Да, миледи. Лучший плотник в нашей округе.

— Что он говорит о мастере Раймонде?

Улыбку с лица подростка как рукой сняло.

— Чего, миледи? — тупо спросил он.

— Я спрашиваю, как оценивает твой отец искусство мастера Раймонда?

Паренек почесал в затылке.

— Кто, мой папаша? Ну, он говорит, что мастер Раймонд — строитель хоть куда… То есть я в том смысле… — Он запыхтел и облил элем свои башмаки.