Дураки дохнут как мухи - Юрий Салов

Он поднял шприц. Соков задергался. Попытался отодвинуться, но это было невозможно.

- Будет немного больно, - предупредил врач.

Он быстрым, привычным жестом ввел тонкую иглу в плечо пленника.

- Изобретение нашей лаборатории, - заметил эскулап. - отличный препарат на основе сульфазина. Испытуемый в течение нескольких часов терпит невыносимую боль по всему телу, особенно в суставах. Но есть антидот. И если ты будешь с нами разговорчив, я вколю тебе вот это снадобье, - он показал на прозрачный пузырек с зеленоватой жидкостью, - и всю боль через десять минут как рукой снимет. Тебе решать.

- Шли бы все на хрен, - пробормотал Игорь.

В Волжский они доехали минут за сорок. "Дэу-Нексию" Кристина припарковала под аркой во дворе старого микрорайона, как указал ей Андрей. Затем Шальнев вытащил мобильный.

- Рома, это я. - сказал он кому-то. - ты у себя? Мы сидим в машине, неподалеку от твоей резиденции. Так, нас трое. Подготовь койко-место для гостя. Отбой.

Сзади раздался шорох и бормотанье. Это подполковник проснулся и стал недоуменно и с некоторым испугом озираться вокруг.

- Вы погромче! - Андрей ткнул пистолет пленнику в живот. - сидите тихо и не дергайтесь.

- Сделай, - Кристина вытащила из хозяйственной сумки кулек.

Подполковника с вязанной плотной черной шапкой натянутой на глаза провели под конвоем быстрым шагом к железной двери низенького строения, где первый этаж был с зарешеченными окнами. Андрей позвонил по телефону еще раз, потом нажал кнопку звонка - два коротких, один длинный.

Дверь открыл парень лет двадцати пяти, плотный, упитанный, с широким как блин приятным добродушным лицом. Он был одет в рубашку и брюки, а на ногах у него были сапоги. Он совершенно не удивился, увидев странную троицу, стоявшую на пороге.

- Быстро, - деловито бросил он.

- Конспирируешься как Ленин в Смольном, - Андрей слегка подтолкнул пленника в спину.

На всякий случай шторы в помещении были наглухо задернуты. Подполковник лежал на раскладушке и равнодушно смотрел в потолок. Шальнев сидел за письменным столом при свете включенной настольной лампы. Грушник приподнялся на локте, повернулся к нему.

- Давайте знакомиться.

Подполковнику Попову было шестьдесят два, но выглядел он старше: низенький, сухонький. Карие с зеленым ободком глаза смотрели на Андрея и Кристину - Романа отослали на кухню - не настороженно, а по-молодому весело, с любопытством. Жизненные передряги, которых, должно быть, он перенес на своем веку немало, не замутили его интереса к действительности.

- Вижу, я у вас тут на положении военнопленного.

Комната приятеля Андрея производила странное впечатление. Это была, собственно говоря, не комната, а какой-то склад всевозможных вещей, связанных с КПРФ. По углам стояли самые разные красные флаги - с лозунгами, эмблемами, портретами, на стенах аккуратно были развешаны транспаранты, а на самодельных стеллажах расставлены всевозможные сувениры - от значков до бюстиков, разная литература, фотографии руководства местного отделения КПРФ в самых разных местах и ситуациях...

Андрей подсел на раскладушку, а Кристина осталась стоять у стенки.

- Я по большому счету про вас все знаю - до меня дошла информация, что ФСБ проводит свое расследование. Вы - Гиря. В мое время дам на оперативной работе практически не использовали, так только на подхвате, извините. А теперь вот вы ведете дело о пропаже вашего коллеги. А вы, Андрей, правильно? Как бы помогаете. Не так ли?

Кристна кивнула, Шальнев помолчал, оценивая ситуацию.

- Что это вы, молодые люди, как бы ошеломленные, - сказал Попов, - или просто не знаете, как со мной разговаривать? Только безусловно - говорить надо со мною по-человечески. Потому что по большому счету зря вы это затеяли.

-Это как сказать, - заметил Андрей.

- Вы пытаетесь метать бисер перед свиньями.

- А у вас есть что предложить?

- Я уже стар что-либо предлагать.

- Скажите, Виктор Федорович, - задумчиво проговорил Шальнев, - из-за чего, собственно, весь сыр-бор?

- Все что мы делаем, молодой человек, разумеется при неустанном внимании государства, вернее под руководством небольшой группы лиц, мы делаем для укрепления этой страны, какая бы она ни была.

- А если ближе к теме? - усмехнулся Андрей.

- Как вам все это получше объяснить, молодой человек? - сказал Попов, глядя Андрею прямо в глаза своими задумчивыми карими глазами. - Многие поэтому сгорают на работе. Вы слышали о полковнике ГРУ Николае Бегуне?

- Нет.

- Кто он? - произнес Андрей.

- Мой бывший непосредственный начальник, - сказал Попов, забавляясь выражением лица Шальнева.

Частный детектив вытянул губы трубкой, задумчиво уставился на собственные ноги. Подполковник улыбнулся, но с объяснениями не спешил.

- Вероятно, это что-то связанное с сектой "Легион". - Кристина подняла взгляд: - Вы тоже принадлежите... к секте?

Подполковник покачал головой:

- Не сподобился.

- Но к вам приходил Зурахов. Если вы не человек "Легиона", то... вы должны быть в курсе вещей.

Андрей встретил взгляд Попова, в котором сомнения боролись с трезвой оценкой действительности.

- Ну и?.. Вы ждете, что я занервничаю?

Шальнев пожал плечами:

- Все равно, пока не будет отпущен наш друг, вы останетесь у нас.

- Я хорошо чувствую людей, вас в том числе. Вы опасны, молодой человек, нет слов, но опасны подонкам, а не вообще всем людям, так что...

- Благодарю.

- Время у нас еще есть, а желание слушать?

Андрей и Кристина кивнули.

...Было это шесть лет назад. Полковник Бегун уже некоторое время был серьезно болен. Он провел курс лечения, но не до конца выздоровел. Через какое-то время болезнь вернулась. Он обращался к любым врачам, по всей стране - ничего не помогало.

Некоторое время назад он упомянул в разговоре со мной секту "Легион" и человека по имени Мегагор. В то время я не воспринял это серьезно, тем более собирался на пенсию. Наслушавшись этого Мегагора, Николай поверил, что подчинив некоего демона Астовидата, он сможет забрать его силу и мощь и выздороветь.

- Почему именно Астовидат?

- Не знаю. Николай как-то обронил, что демон захоронен где-то в области, то есть не надо никуда ехать для проведения магического обряда. Я магией не интересуюсь и подробности меня не интересовали.

Подполковник продолжал рассказ, неторопливо и связно. Через полчаса Андрей и Кристина знали историю полковника Николая Бегуна, координатора операций ГРУ в странах СНГ.

Некоторое время все молчали. Попов допил чашку кофе, заботливо принесенную с кухни Романом, снова улегся на раскладушку. Андрей что-то записывал.

- Как будет происходить магический обряд подчинения?

- Без понятия, - ответил Попов равнодушно. - Единственное, что я слышал от Николая, что саркофаг, где запечатан демон, нужно вскрыть.

- Кто такой Мегагор? - спросила Кристина.

- Не знаю, - подполковник повернулся к ней. - мое ведомство сектами не занимается.

- А что конкретно с Николаем?

- Лейкоз, одна из разновидностей. Фактически, он умирает и надеется, что забрав себе силу демона, он выздоровеет.

- Он всерьез в это верит?

- Конечно, иначе не стал бы для своих нужд использовать ЧОП "Бастион", фактически свое детище.

Открыв глаза, Соков глянул, не моргая, прямо в поток света, и кривая усмешка раздвинула его слипшиеся губы.

- Не надоело еще?

Пожилой вгляделся в глаза Игорю.

- Вам же больно, говорите.

- Сейчас его будет скручивать, - меланхолически пожал плечами врач. - Болеть будет по всему телу.

- Когда это начнется?

Соков застонал от боли.

- Продолжим? Где записи майора Мешкова? Что вам сказала Лиза?

- Не знаю.

- На кого работает Шальнев?

- Не знаю.

Пожилой наклонился к прикованному в кресле Сокову, продолжавшему улыбаться вымученной улыбкой.

- Игорь, вы меня слышите? Ну чего вы мучаетесь? Рассскажите нам все и получите антидот.

Соков отвел взгляд от луча света, посмотрел на доктора, стоявшего справа и чуть позади пожилого.

- Так что вам рассказала дочь Мешкова? - продолжал мужчина.

Игорь в ответ промычал что-то.

- Что же?

- Я правда не знаю... - Игорь сморщился от боли.

Пожилой разогнулся, сделал шаг назад, повернулся к доктору.

- Вколи еще немного.

Врач послушно выполнил приказание.

- Зачем вы интересуетесь сектой "Легион"?

Игорь терпя сильную боль, промолчал.

- Скоро ты сам поспешишь нам все рассказать, - предупредил врач.

- Еще раз повторяю, я не знаю, о чем идет речь. - сдавленно ответил Игорь.

- Не понимает он, - обратился стоявший сзади санитар. - ну что же, это твой выбор, журналист.

Вот тут-то Игоря и переклинило.

Он всегда считал свою профессию престижной и ответственной. Он восхищался многими своими коллегами. Игорь ощущал, что рожден для чего-то такого неизъяснимого, захватывающего дух своей грандиозностью, что еще только маячило где-то за холмами в тумане... Игорь уважал погибших журналистов. На некоторых из них он хотел походить.