Новый старый 1978-й. Книга шестнадцатая (СИ) - Храмцов Андрей

— Вот именно Мастема мне сейчас, как раз, и нужен. Сможешь организовать с ним встречу?

— В принципе, могу. Он сейчас не знает, что делать. Архангелов нет, Демиург разгневан. Я слышал, что Мастема сам очень недоволен Лукавым. У нас с ним недавно был очень странный разговор. Мне показалось, что он пытался выяснить мою позицию на тот случай, если Демиурга вдруг не станет. Но это не точно. Сам он против лжебога не пойдёт. Видимо, прослышал о тебе и решил прозондировать почву.

— Всё правильно. Открыто он с тобой разговаривать на эту тему не станет.

— Я хотел спросить о своих внуках или внучках. До меня дошли слухи, что ты умеешь это определять на очень ранних сроках?

— Умею. Тахор, подойди ко мне. Сейчас всё и узнаем.

Та, затаив дыхание, приблизилась и я положил руку на низ её живота. Да, уже были

различимы два крохотных зелёных свечения. Это были мальчик и девочка.

— У нас с тобой будут сын и дочь, — объявил я.

От волнения Тахор заплакала и у неё непроизвольно раскрылись её белые крылья. А неплохая из неё ангелесса получится и мать.

Я притянул её к себе и поцеловал. Она была безмерно счастлива и смущенно улыбалась сквозь слёзы. Столько веков верить и ждать в предсказание сумасшедшей старой дьяволицы и вот оно, наконец-то, сбылось. Будущий дед, то есть Люцифер, был тоже счастлив. И я, конечно, радовался вместе со всеми. Дети — это всегда радость и счастье. А таких детей, которые родятся у нас с Тахор, ещё никогда не было в этой Вселенной.

— Еще раз ты меня порадовал, Андр, — нарушил общее молчание довольный Люцифер.

— Спасибо тебе за всё. Ты прав, этот мир и эту Вселенную надо кардинально переделывать. Работа предстоит просто адова. Но вместе, я надеюсь, мы с ней справимся.

— У нас в стране был известный поэт и звали его Владимир Маяковский. И в одном своём стихотворении он употребил выражение «работа адова», а потом написал:

«В этой жизни умереть не трудно,

Сделать жизнь значительно трудней!»

— Мы с тобой только что сделали две новые жизни, — добавила сияющая Тахор. — У нас скоро родятся два прекрасных малыша и я стану настоящим ангелом.

— Рад за вас, — сказал Люцифер, вставая. — Остальные девять мечей сам раздашь или мне подобрать для них кандидатуры?

— Подбирай. Надёжные и верные архангелы из бывших демонов всегда пригодятся.

После этих слов Люцифер исчез, а Тахор обняла меня и прошептала:

— Мне та гадалка еще сказала, что я очень буду любить отца своих детей. Но я об этом никому не говорила, только тебе. И в этом она тоже оказалась права.

Женщины всегда воспринимают известие о своей беременности не так, как мы, мужчины о своём будущем отцовстве. А если это ещё и очень долгожданная беременность, то всё: тушите свет, сушите вёсла. Поэтому мне пришлось долго сидеть с Тахор вот так, обнявшись. Пока ноги у неё не затекли.

— Ты сейчас опять уйдёшь? — спросила она меня и было видно, что она очень хочет, чтобы я остался.

— Да, — ответил я. — Но когда ты родишь малышей и станешь ангелом, то тогда будешь жить с нами.

Она улыбнулась и вновь спросила:

— Когда я тебя снова увижу?

— На этот раз не знаю, — честно ответил я. — Ты же видишь, что сейчас предстоит сделать и что стоит на кону. Моя жизнь, жизнь твоего отца и всей Вселенной.

— Береги себя. Я буду ждать тебя каждый день. И наши дети тоже будут ждать.

Я поцеловал её и исчез. Появился я, сначала, в нашей гостиной, чтобы не разбудить своих пять жён. Столько у меня их было де-юре. А де-факто их уже было восемь. Если считать ещё и Хатшепсут, то девять. Рано утром по местному времени вернётся из увольнительной с Земли моя походно-полевая жена. Но вот у неё детей от меня пока не предвиделось. Она сама этого не хотела, но женой я её считал с полным основанием, только гражданской.

После душа я пробрался на кровать сквозь тела своих пяти законных супружниц и, с чувством выполненного большого супружеского долга (перепихон с Дебби не в счёт), уснул. Снились мне Дети Света в количестве тридцати двух душ, которых я вёл за собой. А вот куда, я так и не понял.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но среди ночи я неожиданно проснулся. Это произошло потому, что моя память, но в данном случае память того, кто был когда-то частью божественной триады, стала неожиданно восстанавливаться. Даже не так. Я бы сказал, что она стала появляться откуда-то извне и оседать внутри моего мозга. Как будто она хранилась где-то в «облаке» и теперь оттуда мне отправлялись какие-то обрывки того, что было ещё до того, как возникла эта Вселенная.

Как оказалось, она была не первой. До неё тоже была Вселенная. Которую создала наша божественная триада. То есть я и еще диада, состоящая из двух Создателей. Тогда мы были единым целым. В той Вселенной правила магия. И в какой-то момент она попыталась выйти из-под нашего контроля. Маги достигли такой силы и мощи, и стали так корёжить ту Вселенную, что нам пришлось её просто сжать в одну точку.

После чего произошёл взрыв и первичная энергия, являвшаяся частью нашей триады, то есть Создателя в нашем лице, частично превратилась в материю и создала этот новый мир. В момент взрыва наша божественная триада неожиданно распалась. Диада осталась рядом с самой первой появившейся планетой, самой близкой к эпицентру взрыва. Там они и стали ждать меня, одновременно ища уже в этой, новой Вселенной.

Так как равновесие было нарушено из-за распада триады, первичная энергия, чтобы стабилизировать это равновесие, создала первого Демиурга. Эта наша энергия уже умела создавать цивилизации, являясь частью нас троих. Но будучи по сути своей незавершённой, она не смогла воспроизвести всю информацию об этом. Так как в полной мере ею не обладала. Вот отсюда и пошли все дальнейшие косяки. Джинн- недоучка вырвался из кувшина и стал творить.

А Демиург стал продуктом творчества этого джинна. После чего первичная энергия, осознав ошибочность своих действий, смогла вернуться к диаде, но процесс был уже запущен. Радовало только то, что не произошло повторения прошлой Вселенной, где правили маги. Полноценных магов у джинна создать тоже не получилось. Магия появилась в зачаточном состоянии и стала очень редким явлением во Вселенной. Вместо неё в ней появились псионики и боги.

Богами попытался руководить Демиург, а псионики были одиночками и никому не хотели подчиняться. Они не могли корёжить Вселенную, как маги из предыдущей Вселенной. Максимум для них было — это разрушать и создавать планеты. Только по прошествии нескольких сотен миллионов лет некоторые псионики эволюционировали в богов и попали под власть Демиурга.

И тут, каким-то образом, Гермес-Тот вычислил меня, недостающую монаду. Как он это сделал, мне ещё предстоит узнать. К сожалению, вся эта картина была пока неполной. Придётся мне ещё долго работать над восстановлением памяти. Но можно было ускорить этот процесс. Вернуться к диаде и стать триадой. Только я, обретя себя в качестве псионика и перейдя в разряд богов, не особо торопился слиться с давно потерянными двумя частями единого целого.

Глава 5

«В Библии хетты упоминаются как великий народ, чья земля простиралась «от пустыни и Ливана сего до реки великой, реки Евфрата… и до великого моря к западу солнца», а также как этническая группа, которая обитала в Ханаане во времена патриархов и вплоть до эпохи царства Соломона и которая именуется в Библии «детьми Хета», сына Ханаана.

Союзником хеттов в борьбе с Египтом была знаменитая Троя. В 13 веке до х. э. образовался союз «народов моря», состоящий из малоазийских племен, а также племен, обитавших на побережье Эгейского моря. Именно этот союз и сокрушил окончательно Хеттскую империю, уничтожив вместе с ее государственностью и память о ней более чем на 3000 лет. Среди племен, разгромивших хеттов, были, в частности, фригийцы и филистимляне».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В. Гринчув «Народ, о котором говорила только Библия, — хетты»