Перекличка мертвых - Иен Рэнкин

Тревор Гест… пока что только кусочек пластика, но за ним скрывается личность. Ребус уже просмотрел всех Гестов в телефонном справочнике; там их оказалось почти два десятка. Обзвонил половину, ответили только четверо — но никто из них не знал никакого Тревора.

Автомастерская Кьоу… В телефонном справочнике Эдинбурга он нашел дюжину Кьоу, но к этому моменту его уже посетила мысль, что искать не обязательно в Эдинбурге. Если провести окружность определенного радиуса с центром в Охтерардере, то внутри нее окажутся и Данди, и Стерлинг, и Глазго, и Абердин. Убитые могли быть откуда угодно. До понедельника предпринимать что-либо для их опознания бессмысленно.

Остается только сидеть и размышлять, потягивая пиво, да сделать вылазку в магазин на углу, чтобы купить еду быстрого приготовления. Да захватить еще четыре баночки пива. Люди, стоявшие в очереди в кассу, улыбались ему. Они еще были в белых футболках и обменивались впечатлениями о «восхитительном дне».

Слушая их, Ребус согласно кивал.

Одно вскрытие тела члена парламента. Три жертвы неизвестного убийцы.

Он бы не назвал все это «восхитительным».

АСПЕКТ ВТОРОЙ

Танец с дьяволом

Воскресенье, 3 июля

6

— Ну и как выступила группа «Ху»? — поинтересовалась Шивон.

В это воскресное утро она пригласила Ребуса к себе на бранч. Он пришел не с пустыми руками: принес пакет сосисок и четыре булочки. Оставив это на потом, она приготовила омлет и, разложив по тарелкам, добавила в каждую порцию по паре кусочков копченого лосося и по нескольку каперсов.

— Здорово выступила, — ответил Ребус, вилкой отодвигая каперсы к краю тарелки.

— Попробуй хотя бы один, — посоветовала она, но он, сморщив нос, совету не внял.

— Пинкфлойдовцы тоже в грязь лицом не ударили.

Они сидели друг против друга за маленьким складным столиком, перенесенным из кухни в гостиную. Шивон жила в многоквартирном доме чуть в стороне от Броутон-стрит, в пяти минутах ходьбы от Гейфилд-сквер.

— А ты чем занималась? — спросил Ребус, обводя взглядом комнату. — Никаких следов субботнего кутежа.

— Какие уж тут кутежи! — С задумчивой улыбкой она рассказала ему обо всем, что произошло в Ниддри.

— Тебе еще повезло, могло бы кончиться намного хуже, — качая головой, заключил Ребус.

— Твоя подруга Мейри тоже была там — брала интервью у муниципального советника Тенча. Она упоминала о каком-то пакете с бумагами.

— Досье на Ричарда Пеннена и Бена Уэбстера, — подтвердил он.

— Нащупываешь след?

— Более или менее, Шив. Еще я звонил нескольким Гестам и Кьоу — и, конечно же, безрезультатно. — Он очистил тарелку, так и не попробовав каперсы, и откинулся на спинку стула. Ему хотелось курить, но он понимал, что придется подождать, когда Шивон доест. — Да, чуть не забыл, у меня была одна очень интересная встреча.

Он рассказал о визите Кафферти. К концу рассказа ее тарелка была пуста.

— Вот уж кого я в гробу видала, — сказала она, вставая из-за стола.

Ребус сделал попытку помочь ей убрать со стола, но она кивком указала ему на окно. Он понимающе улыбнулся, раскрыл ставни, впустив в комнату поток свежего воздуха, высунулся и закурил. Чтобы дым не втягивался в комнату, он между затяжками держал горящую сигарету за окном.

Так было заведено у Шивон.

— Кофе? — спросила она.

— Хорошо бы, — отозвался он. Шивон принесла из кухни кофейник только что заваренного кофе.

— Намечается еще один марш, — заметила она. — Под лозунгом «Коалиция против военной коалиции».

— По-моему, они поздновато спохватились.

— И еще «За альтернативы „Большой восьмерке“»… Джордж Гэллоуэй[10] собирается выступить.

Ребус хмыкнул и выбросил окурок за окно. Шивон, вытерев насухо стол, поставила на него коробки. Те, которые она просила Ребуса принести с собой.

Материалы по делу Сирила Коллера.

Обещание двойной оплаты, санкционированное Джеймсом Корбином, сыграло свою роль, и эксперты ГОМП были уже на пути к Лоскутному роднику. Шивон, инструктировавшая группу перед отъездом, попросила их не привлекать к себе внимания: «Не надо дразнить местных». Узнав, что два дня назад на месте уже побывали ребята из Стерлинга, один из офицеров усмехнулся.

— Ну, теперь пора подключиться взрослым, — съязвил он.

Шивон мало на что надеялась. Впрочем, в пятницу они еще не знали о двух других преступлениях и искали улики, касающиеся лишь одного. Поэтому стоило посмотреть повнимательнее.

Она принялась выкладывать папки и бумаги из коробок на стол.

— Ты уже, конечно, все это просмотрел? — спросила она.

Ребус закрыл окно.

— Мне удалось выяснить только то, что Коллер был отъявленным негодяем, — ответил он. — Значит, врагов у него было больше, чем друзей.

— Поэтому вероятность того, что он попался под руку убийце случайно…

— Ничтожно мала, и мы оба это знаем.

— Однако факты свидетельствуют, что именно так оно и было.

— Не преувеличиваем ли мы значение двух предметов одежды, владельцы которых нам неизвестны?

— Я искала Тревора Геста в списках людей, объявленных в розыск.

— И что?

Она покачала головой:

— Ни в одном списке такого нет, — и бросила пустую коробку на диван. — Джон, сейчас июльское воскресное утро… и мы, хоть разорвись, ничего не сможем сделать до завтрашнего утра.

Кивнув и секунду помедлив, он спросил:

— А банковская карта Геста?

— Принадлежит банку «HSBC». В Эдинбурге у них только один офис — и очень немного во всей Шотландии.

— Это хорошо или плохо?

— Я дозвонилась до их справочной, — вздохнула она. — Мне посоветовали зайти к ним в офис в понедельник утром.

— А по коду подразделения разве нельзя определить, где выдана карта?

— Можно конечно, но на подобные вопросы они по телефону не отвечают.

— А автомастерская Кьоу? — спросил Ребус, усаживаясь на край стола.

— Справочная служба сделала все возможное. В Интернете нет никаких упоминаний об этой мастерской.

— Фамилия у владельца ирландская.

— В телефонной книге целая дюжина Кьоу.

Он посмотрел на нее, и лицо его расплылось в улыбке.

— Выходит, ты тоже там смотрела?

— Сразу же, как только проводила ребят из ГОМП.

— Ты, я вижу, проделала огромную работу.

Ребус раскрыл одну из папок; он уже заглядывал в нее, но не нашел там ничего интересного.

— Рэй Дафф обещал, что сегодня продолжит работу.

— Его вдохновляет награда.

Бросив на него сердитый взгляд, Шивон принялась выгребать содержимое из последней коробки.

— Ну и выходной, — с печалью произнес Ребус, и в этот момент зазвонил телефон.

— Твой, — сказала Шивон.

Подойдя к дивану, он достал мобильник из внутреннего кармана пиджака.

— Ребус, — произнес он, поднося телефон к уху. Некоторое время молча слушал, и лицо его при этом мрачнело. — Потому что я сейчас в другом месте… — Он снова на время замолчал. — Нет, я приеду. Только скажи куда. — Он посмотрел на часы. — Через сорок минут? — Перевел взгляд на Шивон. — Хорошо, я буду.

Он выключил телефон.

— Кафферти? — спросила Шивон.

— Почему ты так решила?

— Он как-то по-особому влияет на тебя… у тебя меняется голос, меняется лицо. Что ему надо?

— Он приходил ко мне домой. Хочет показать мне что-то. Не мог же я пригласить его сюда.

— Ценю твою деликатность.

— Он сейчас едет приобретать какой-то участок. Там мы и встретимся.

— Я с тобой.

Ребус понял, что отделаться от Шивон не удастся.

Куин-стрит… Шарлот-сквер… Лотиан-роуд. Шивон сидела рядом с Ребусом в его «саабе», вцепившись левой рукой в ручку над дверцей. По дороге их то и дело останавливали и требовали показать удостоверения. В город прибывали все новые отряды полиции. Шивон, прошедшая инструктаж в штабе операции «Сорбус», объяснила Ребусу, что именно на воскресенье было намечено великое передвижение сил охраны порядка на север.

Стоя у светофора на Лотиан-роуд, они заметили людей, толпившихся возле концертного зала Ашер-Холл.

— Альтернативный саммит, — сказала Шивон. — Здесь должна выступать Бьянка Джаггер.

Ребус закатил глаза. В ответ Шивон ткнула его кулаком под ребра:

— Ты что, не видел репортаж о марше? Двести тысяч человек!

— Прекрасная прогулка для всех, кому надо поразмять ноги, — пожал плечами Ребус. — И никаких изменений в том мире, в котором я живу. — Он повернулся к ней. — А как же вчерашний инцидент в Ниддри? Все эти положительные излучения, похоже, не повлияли на тамошнюю ситуацию.

— О чем ты, Джон? Какая-то кучка против двух тысяч человек, собравшихся в лагере.