Спроси у ветра (СИ) - Эль Беннет

она дернулась от неожиданности. Фредрик открыл свои синие глаза.

— Оливка… — голос его был грустен. — как ты себя чувствуешь? — Он так и лежал, удерживая своей рукой руку Олив на своей щеке.

— Мне уже лучше. Ты снял с меня браслет. — Ее такие синие глаза смотрели ему прямо в Душу.

Он взял ее руку и нежно поцеловал прямо в ладонь.

— Оливка, я накосячил… опять. Прости меня, — он судорожно вдохнул и протяжно выдохнул, поцеловал ее ладонь еще раз.

— Что случилось? Я не помню что было после того, как мы приехали…

— Этот браслет чуть не убил тебя. Это все моя вина. Я не знал, — он выглядел таким грустным и виноватым. — Я так перепугался, думал…

— Шшшш, — Олив высвободила свое ладонь из его руки и погладила его губы. Ей хотелось успокоить Фредрика. — Со мной все в порядке. — сказала она гладя его губы, потом щеки.

Фредрик покрепче обнял ее и притянул ее еще ближе к своему телу.

— Я такой тупица, — он поцеловал ее в лоб.

— Да, это так. — она улыбнулась.

Фредрик заметил ее улыбку и не смог сдержать своей.

— Ты такая красивая, Олив, — Фредрик смотрел на нее завороженно, — когда не лежишь бледная при смерти, конечно.

Олив хихикнула. А глаза Фредрика загорелись от ее смеха. Она сама не ожидала от себя такой реакции, но ей было так тепло и уютно в его объятиях. Тишина в комнате, мерцающий приглушенный свет, тепло тело Фредрика и его глубокий голос, — все это действовало на нее очень умиротворяюще. Олив словила себя на мысли, что к такому комфорту и уюту она неосознанно стремилась всю свою жизнь. Как будто все стало на свои места.

— Фредрик, ты больше не будешь применять на мне магическую силу.

Фредрик опять погрустнел.

— Не буду. Сегодня я чуть не потерял тебя снова. — серьезным том ответил Фредрик и поцеловал ее ладонь в очередной раз.

— Хорошо, тогда я погощу у тебя еще, пожалуй. — сказала она улыбаясь.

Фредрик расплылся в улыбке и застыл, словно боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть свою удачу.

— Правда? — он даже не пытался скрыть своего восторга.

— Да. Но! — Олив убрала волосы со лба Фредрика. — Мы должны установить правила.

— Слушаю, — тон Фредрика мгновенно стал деловым, будто бы он оказался за столом переговоров.

— Мы всегда должны быть честны друг перед другом. Ты не должен мне врать, а я не буду врать тебе.

— Идет. Что еще?

— Это самое главное. Если придумаю еще что-то, я дам тебе знать.

— Хорошо. — Фредрик хитро прищурился. — Я выдвигаю встречное предложение.

Олив ухмыльнулась.

— Я само внимание. — сказала она.

— Мы должны каждую ночь засыпать вот так — вместе.

Олив прищурилась, но ей было весело.

— А, если ты меня разозлишь или опять как-то накосячишь?

— Конечно я буду косячить и еще не раз. Тем более мы должны засыпать вместе.

— А если я откажусь?

— Это правило не обсуждается. Оно уже принято.

Олив рассмеялась.

— Я никогда не заставлю тебя делать того, чего ты не хочешь, — проговорил Фредрик серьезным тоном, гладя нежную щеку Олив. — Я мог бы еще двести лет пролежать так с тобой… просто обнявшись.

Олив поверила ему. Она посмотрела на лицо Фредрика, заметила венку бьющуюся у него на шее, ее взгляд опустился ниже на его шею и голую грудь. Потом только до Олив дошло.

— Стой, ты раздел меня? — ошеломленно уставилась она на Фредерика. — Мы голые?

Фредрик пошевелил бровями как подросток. Если бы Олив не была сейчас так сконфужена, она бы засмеялась.

— Я пытался быть гостеприимным хозяином замка, — сладенько проговорил Фредрик.

Олив все же рассмеялась.

А тем временем ее рука стала путешествовать по его шее и легла на грудь Фредрика. Олив очень нравилось прикасаться к нему. Когда она трогала его, в ее руках как будто оживали все рецепторы. Она сама не заметила, как ее рука уже стала опускать еще ниже по груди Фредрика. Он чуть дернулся и накрыл ее руку своей, но она запротестовав начала была освобождать свою руку. На это Фредрик притянул ее к себе и крепко обнял, его губы с жаром зашептали в ее ушко.

— Олив, детка, обещаю, когда ты будешь готова, я займусь с тобой любовью и возьму тебя так сильно, что ты потом еще неделю не сможешь ходить, — он лизнул ее мочку уха. — а пока ты должна отдохнуть.

Тело Олив покрыло мурашками, она заерзала, но Фредрик еще сильнее сжал ее в своих объятиях.

— Отдыхай, моя Оливка, — он лизнул ее в шею и поцеловал.

— Если ты так продолжишь меня лизать, то я не смогу заснуть, Фредрик, — сказала Олив хриплым голосом.

Фредрик усмехнулся.

— Спокойной ночи, Олив.

— Спокойно ночи, Фредрик.

На самом деле она еще чувствовала себя уставшей, да и рука ныла после браслета, так что Олив сдалась и расслабилась в объятиях своей пары. Мерное дыхание Фредрика и тепло его тела подействовали на нее убаюкивающе. И с чувством блаженства и защищенности Олив провалилась в сон.

Глава 14

Фредрик проснулся рано утром. В комнате царила приятная утренняя прохлада, солнце пробивалось в окна сквозь занавески. Он всегда просыпался рано. Вот уже около восьмиста лет у него был четкий график, который включал в себя быстрый сон и ранний подъем. Днем Фредрик обычно был занят поисками сбежавшей от него Олив, а также важными вопросами по развитию своего королевства. Но сегодня Фредрик мог позволить себе никуда не торопиться и насладиться утром. Ему не надо было искать магов, которые смогут открыть портал, не надо было отправляться в очередное путешествие для поисков Олив. В его королевстве также было все благополучно. Система управления была отлажена и работала исправно. Потому он мог всецело посвятить себя Олив, которая, кстати говоря, уютно устроилась на груди Фредрика. Левая нога Олив была закинута на его бедра, а ее левая рука по хозяйски распласталась на груди Фредрика.

Фредрик лежал на спине и думал о том, как все изменилось в его жизни с приходом Олив. Она пришла внезапно в его жизнь, и с тех пор он не знал покоя. Перемены происходили каждый день с момента их встречи. Сначала он, конечно, сопротивлялся и очень сильно злился на нее, но постепенно истина стала просачиваться в него и заполнять всю его суть. Это был очень долгий и болезненный путь трансформации.

С Фредрика сбили спесь те слова Олив о том, как страдает в нищете и невежестве его народ. После того злополучного бала Фредрик целую неделю не просыхал. Он ушел в жесткое