Смежный сектор - Андрей Ливадный

Секундой позже до сознания дошло, что это фигура ксенобианина, до сих пор сливавшаяся с корявыми ветвями, медленно отделяется от них, изготавливаясь к прыжку.

— Засада! Они наверху! — Лозин выкрикнул предупреждение, так и не закончив перекат: лежа на спине, он бил короткими очередями в крону чужого дерева. Срубленные пулями ветви падали вниз и рассыпались, ударяясь о землю, вместе с ними рухнула фигура Чужого, второй ксеноморф, прятавшийся за стволом, несколько раз дернулся и начал соскальзывать вниз, оставляя на коре глубокие борозды от когтей.

Не в счет. Этот уже не в счет… — Андрей изогнулся, прошив длинной очередью крону второго, стоявшего особняком черного дерева, но там, похоже, было чисто — вниз полетели лишь срубленные пулями ветви.

Рывком привстав на колено, он огляделся вокруг.

В нескольких метрах от него Ван Хеллен менял магазин И ПК. Чуть поодаль в траве лежали тела пятерых ксеноморфов, один еще бился в агонии, издавая скрежещущие звуки, из-за густой поросли молодых берез, пятясь, появился Антон Постышев — он отступал, одной рукой ведя огонь из короткоствольного автомата, а в другой сжимая поставленную на сенсор[4] гранату.

Доминик, перезарядив оружие, мгновенно оценил обстановку.

Их окружали со всех сторон. Очевидно, группа наблюдателей, которых только что застрелил Лозин, давно заметила отряд и вызвала близлежащие патрули, которые сейчас подтягивались к березовой роще, стремясь замкнуть группу людей в кольцо.

Андрей тоже понял это, заметив, что Зигель боком смещается вправо.

— Командир, здесь еще один отряд… — раздался в коммуникаторе его голос. — Десятка полтора, не меньше.

— Сдерживай их! — Ван Хеллен метнулся к оставленному в центре небольшой поляны оборудованию.

Андрей успел заметить, как он рывком поднял треножный станок автоматической пушки.

— Прикройте меня! — выдохнул Доминик, поднимая тяжеленную турель.

Постышев коротким замахом швырнул гранату.

Андрей инстинктивно прижался к земле, ползком разворачиваясь в ту сторону, откуда появились первые ксенобиане.

Вовремя.

За поваленным стволом черного дерева опять мелькали силуэты Чужих, за спиной мягко ухнул взрыв, вслед которому зачастил автомат Постышева, справа раздавались короткие очереди — это Курт прицельным огнем сдерживал наступающих с фланга ксенобиан, заставляя их прижиматься к земле.

К этому моменту Лозин уже дополз до поваленного дерева.

Фильтры дыхательной системы отсеивали смрад, но он чувствовал — Чужие всего в метре от него, по ту сторону черного узловатого ствола; решение пришло мгновенно, рука сжала сенсор гранаты, и рифленый цилиндр, стукнувшись о морщинистую кору, скатился под ноги ксеноморфам, группировавшимся за укрытием перед решающим рывком.

Близкий взрыв на миг оглушил Андрея, казалось, земля покачнулась, выскальзывая из-под льнущего к ней тела, ствол дерева подбросило на добрых полметра, и в узкую щель жарким валом рванула ударная волна, трава вокруг внезапно начала съеживаться и дымиться, но он воспринимал все это лишь краем сознания — его рассудок несколько мгновений жил отдельно от тела. Пошатнувшись, Лозин встал, перевалился за дымящийся, переломленный пополам ствол дерева и, оказавшись среди разбросанных взрывом, порванных осколками ксенобианских бойцов, припал на колено, скосив длинной очередью нескольких пытавшихся подняться ксеноморфов.

Разум Андрея тонул в окружившей его агонии.

Ему было страшно, омерзительно — чувство одержанной победы тенью проскользнуло мимо рассудка, разбросанные вокруг части тел еще жили в предсмертных судорогах, и он задохнулся, не в силах контролировать свои эмоции, кислородная маска липла к лицу, мешая дышать, тошнотный спазм, подступивший к горлу, заставил его поднять руку — еще секунда, и он бы сорвал с себя дыхательный аппарат, не осознавая, что воздух вокруг перенасыщен токсином…

Дрожащие пальцы уже коснулись креплений, когда запястье Лозина вдруг перехватила чья-то рука, и поверх его плеча, возвращая чувство реальности, вдруг ударила автоматная очередь, подрубив еще одного пытавшегося подняться ксеноморфа.

— Держись, Андрюша… — хриплый голос Ван Хеллена звучал как спасение, рассудок ухватился за короткую фразу, сбрасывая морок близкой смерти. Такого острого чувства Андрей не испытывал никогда: он всем телом ощущал, что за его спиной стоит Человек, и вдруг с облегчением понял — рука Доминика не даст ему упасть…

— Назад… Отходим. — За адресованным ему хриплым шепотом раздалась громкая, твердая команда: — Курт, Антон, отходим! Орудие активировано! Двигайтесь! Резче!

Андрей уже пришел в себя.

— Командир… Я в порядке… — сдавленно прохрипел он, и рука Ван Хеллена тут же ослабила свою хватку, освобождая кисть.

— Отходи. Метров на двести. Потом заляжешь, будешь прикрывать.

Лозин молча рванулся в указанном направлении.

Слова сейчас были не нужны.

Звон в ушах стал тише, зрение прояснилось, в горле все еще стоял ком, но внутренности уже не выворачивало спазмом.

Стук сердца глухо отсчитывал шаги.

Двести…

Он, пошатнувшись, остановился, разворачиваясь в обратном направлении, и увидел опушку березовой рощи.

Посреди исковерканного пространства поблескивало автоматическое орудие, его ствол рывками поворачивался то в одну, то в другую сторону, с ритмичным треском выбрасывая короткие хоботки пламени, молодые березы повалило в разные стороны, они клонились к земле, роняя нежную зелень, сизый дым рваными полосами стлался над местом внезапной схватки, а в полусотне метров от него, сгибаясь под тяжестью разобранной турели и запасного боекомплекта, бежали на пределе последних сил три сгорбленные человеческие фигуры.

Живы… Все живы…

Чувства менялись, словно узор в калейдоскопе, за краткие минуты боя он пережил столько, что хватило бы еще лет на десять виртуальных тренировок…

Автоматическое орудие било, не умолкая.

Рядом опустился на одно колено Антон Постышев, и короткий обмен взглядами открыл им обоим простую, но недоступную до этой секунды истину, они стали другими, и отныне их родство крепче, чем кровные узы, сильнее, чем братская любовь..

Они вместе заглянули в глаза смерти.

Два часа они шли, не останавливаясь, не разговаривая, пока Ван Хеллен, сверившись с известными только ему ориентирами, не объявил короткий привал.

За время изнурительного марш-броска разительно преобразилась окружающая природа — черные ксенобианские деревья исчезли, им на смену пришел бурелом вырванных с корнем и хаотично поваленных хвойных деревьев.

Между потемневшими стволами леса, погибшего при декомпрессии сектора, повсюду пробивалась молодая поросль, небольшие, всего метр-полтора в высоту, деревца тянулись к свету, создавая резкий контраст между отслаивающейся влажной корой умерших прародителей и своей юной, но отчего-то ранящей взгляд зеленью…

Такое распределение природных зон смежного сектора казалось неправильным, абсурдным — почему на подступах к территориям Чужих росли представители земной флоры, а там, где тоннельные переходы вели из смежного сектора к человеческой части Мира, высились погибшие ксенобианские джунгли?

Андрей Лозин не находил объяснения такому явному несоответствию.

За истекшие дни он многое узнал и пережил, но загадок от этого не становилось меньше, наоборот, они множились, тревожа рассудок даже сейчас, в минуты запредельной усталости.

— Десять минут на отдых, потом устанавливаем турель, — хрипло произнес Ван Хеллен. — Я в охранение, но вы тут не расслабляйтесь До компьютерного центра несколько часов пути, — добавил он, исчезая среди хаотичного нагромождения поломанных древесных стволов.

Андрей опустился на прелую землю.

Пахло хвоей.

Прислонясь спиной к поваленному дереву, он прикрыл глаза, мгновенно погружаясь в зыбкое небытие. Сколько они уже идут без сна? Сутки? Двое?

В такие минуты кажется, что никакая сила не заставит тебя встать, а уж тем более двигаться дальше.

— Ты почему не бросал гранату, Антон? — спросил Андрей, не открывая глаз.

— Березы… Жалко их было…

Лозин промолчал. Ему вдруг вспомнился виртуальный полигон, где они носились, паля без разбора, не считаясь ни с боекомплектом, ни с разрушениями…

Тонкий запах хвои тревожил обоняние и рассудок. Откуда я знаю, как пахнут сосны?

Внутренний вопрос остался без ответа.

— Подъем! Быстро собираем орудие! — голос Ван Хеллена раздался над самой головой, хотя секундой раньше не было слышно, чтобы он возвращался на небольшую поляну с наблюдательного поста.

Лозин с трудом разлепил отяжелевшие веки.