Хранители Черной земли - Вера Юдина

Все трое, не ожидая такого глупого по их мнению вопроса, воззрились на мальчика.

— Наш отец великий владыка Черной земли, — ответил Хуфу.

— Да, владыка и повелитель, всего сущего на этих землях. — поддержал брата Менкаура.

Хафра окинул братьев строгим взглядом, и протянул руку, чтобы потрепать Фаруха по голове.

— Скоро ты предстанешь перед великим отцом, — сказал он. — А теперь братья, пора. Где дорога ведущая к Акеру?

— Акер? — переспросил мальчик.

— Страж души, великий лев! — уточнил Хуфу.

Фарух нахмурился, пытаясь сообразить чего от него хотят.

— Аааа, вероятно вы имеете ввиду сфинкса, — догадался Фарух, — идемте, я провожу вас к нему.

Все четверо вышли на тропу, выложенную известняком, изрядно побитую временем, и долгие века похороненную под песками. Только недавно ученые раскопали путь, по которому древние египтяне привозили на стройку монумента, огромные каменные глыбы. Путь до сфинкса был далек, но быстрым шагом они преодолели его за короткое время.

Когда они приблизились к сфинксу, и уже собирались пройти через железные ворота, им навстречу вышел офицер туристической полиции и крикнул:

— Эй, вы, куда собрались?

Хафра обернулся и осмотрел нахала посмевшего так разговаривать с царскими особами. Конечно за время ожидания, Фарух вкратце посвятил их в обычаи и порядки пришедшие на священные земли богов. И совсем немного рассказал о жизни современных жителей Нила. Но все же такое неуважение, даже со стороны служителя закона, разозлило фараонов.

— Ты со мной так посмел разговаривать, жалкий человечишка? — негодуя воскликнул Хафра.

Офицер достал оружие и навел его на странную компанию.

— С тобой, клоун! Ни шагу далее, музей закрыт! — ехидно ответил офицер.

— Музей? — шепотом спросил Менкаура у Фаруха.

Фарух кивнул.

— Они сделали из великого хранителя, музей, — громко засмеялся еще не отошедший от хмеля Менкаура, — знали бы великие боги священных полей Иару, что их тварь, теперь служит посмешищем для любопытных. Хотел бы я видеть их лица.

— Тихо! — рявкнул на брата Хафра.

Офицер, не понимая о чем говорят эти люди, злобно переводил взгляд с одного брата на другого, затем на третьего, стараясь понять, откуда пришли эти нелепые персонажи. Когда братья замолчали, он угрожающе потряс своим оружием и повторил угрозу:

— Немедленно покиньте это место, иначе я буду вынужден стрелять.

Хуфу поднял одну бровь, не понимая, как жалкий человечишка сможет причинить им, великим царям, вред этой довольно глупой и нелепой игрушкой.

— Разберись с ним, — кивнул он старшему брату.

Офицер ожидая чего–то необычного, взвел курок и уже собирался нажать стрелять, когда земля вокруг него задрожала, огромным столпом в небо взмыли пески, больно нахлёстывая несчастного по открытым участкам тела, попадая в нос, в рот, и в глаза, и в один миг земля разверзлась и несчастного поглотили пески.

Фарух охнул, когда офицер исчез, и весь затрясся от неописуемого страха. Увидев, с какой легкостью его господа расправляется с преградой, мальчик начал сомневаться в правильности своего решения служить этим страшным людям, но вновь прикинув, что выгоды от общения с царями может быть больше, набрался духа и продолжил путь к цели.

Солнце уже совсем село, когда все четверо остановились между огромными лапами сфинкса, перед огромной плитой, исписанной древними символами.

— Что это такое? — гневно воскликнул Хафра.

— Стела сна, — дрожащим голосом ответил Фарух, так словно фараон именно его обвинял в появлении этого монумента.

— Убери ее, — крикнул Хафра старшему брату.

Хуфу поднял руки, снова задрожали пески, и уже через мгновение, стела, простоявшая у ног великого и ужасного много веков, отлетела в сторону, разлетаясь на куски.

Затем Хуфу снова поднял руки, и в том месте, где еще остался след от камня, песок зашевелился, словно проваливаясь в бесконечную пропасть. Перед ними появились первые ступени лестницы, ведущее глубоко вниз.

Фарух не дыша следил за всем происходящим. Он часто слышал, что люди говорили о несметных богатствах спрятанных под великим и ужасным сфинксом. А что если все это окажется правдой, и он, юный сорванец из бедного квартала, станет открывателем самой мистической тайны древнего Египта. Фарух жадно облизнулся, представляя что может ждать его там, внизу.

Пока маленький мозг Фаруха пытался сосчитать прибыль, пришел черед Хафры показать всю свою силу. Фараон взмахнул крепкой рукой, и мощный порыв ветра ворвался в глубь темного подземелья. В тот же миг, в глубине задрожали слабые огни, освещая тоннель и лестницу, ведущую глубоко вниз, на несколько километров.

Первым в подземелье спустился Хуфу, за ним проследовал Менкаура, подгоняемый звонким подзатыльником старшего брата. Затем следовал Фарух. Последним шел Хафра.

После долгого спуска в преисподнюю, как показалось Фаруху, они оказались в просторной камере, хорошо освещенной факелами закрепленными золотыми зажимами, по периметру всей комнаты, в небольших нишах серых стен.

— Я всегда знал, что легенды не врут, — пораженный увиденным с благоговейным трепетом, прошептал Фарух.

Хуфу строго посмотрел на мальчика, и Фарух закусил язык.

— Пора! — громко приказал Хафра, и подозрительно ласково обратился к мальчику, — Фарух, дитя мое, встань на выступ, в центре и закрой глаза.

Сначала Фарух испугался, подозревая, что все эти приготовления не к добру, но посмотрев в глаза Хафра, мальчик отчего–то решил, что эти люди не смогут причинить ему какого–либо вреда и послушно поднялся на небольшой алтарь воздвигнутый в самом центре подземной комнаты, для неизвестных целей. Фарух сложил руки и в трепетном ожидании неизвестного, закрыл глаза.

Братья обступили его, и начали зачитывать заклинания, на незнакомом Фаруху языке.

— О, отец наш, ты не ушел мертвым, ты ушел живым. Сидящий на троне, твой скипетр в твоей руке, ты приказываешь живым. Ты приказываешь обитателям тайных мест. О, отец наш, ты охраняешь озеро, к тебе приходят посланцы твоего Ка. К тебе приходят посланцы солнца. Шу! Это сын твой здесь, он восстановил свою жизнь! Исида мать земная! Это сын твой здесь, он восстановил свою жизнь. Осирис, поверни свое лицо, чтобы узреть сыновей своих. Твое семя вышедшее из тебя готовое. Теперь дверь Ахет открыта, и ты можешь идти к свободе. Проснись Осирис! Повернись Осирис! Восстань из мира другого, для мира этого! Ка Осирис! Ка Осирис! Ка Осирис!

Дочитав молитву фараоны разом замолчали. Едва эхо их голосов стихло, поднялся сильный ветер, и заскользил по вокруг стоящего в центре алтаря мальчика, поднимая при этом стену песка, затем по внешней стене песка, заструилась вода, переливаясь и играя отблесками факелов по мрачной камере. Своей стихийностью и сверхъестественностью все это напоминало необыкновенное феерическое шоу.