Дожить до весны - Мария Морозова

могу делиться вот такими мгновениями, от которых становится тепло на душе. Так странно…

Снова отряхнувшись, я вздохнула и пошла к соседу, тем более, что мне было как раз по пути. И поравнявшись с ним, спросила:

– Подглядываете за мной?

– Любуюсь, – просто ответил тот.

У меня отчего-то сбилось дыхание. Нет, мне и раньше делали комплементы. В конце концов, дети Имилеи – мастера словесных плетений и умели говорить так красиво, как не мог никто другой. Но именно от этого безыскусного признания, да еще и сказанного человеком, внутри что-то странно дрогнуло.

– Вы идете домой или из дома? – спросила, чтобы скрыть неуместные эмоции.

– Домой, – ответил Эл. – Ужинать.

– А научите меня готовить. – Просьба вырвалась так неожиданно, что я сама удивилась.

– Готовить?

– Да. – Ладно, раз уж попросила, чего идти на попятную? – Какое-нибудь несложное блюдо, которое быстро готовится из того, что есть на кухне.

– Несложное… – пробормотал сосед и поправил шляпу. – Почему бы и нет? Будем учиться у меня или у вас?

– Лучше у вас, – ответила я, немного подумав. – Наверняка на моей кухне не так много интересных продуктов.

Улыбнувшись, он подал мне руку. Я величественно кивнула, подавая свою, и мы направились в подъезд. И пока шли, мой взгляд зацепился за наши тени на белом снегу. В голове мелькнула глупая мысль, что мы с Элом похожи на пару, важно шествующую на приеме у Повелителя Имиль-та-Эли. Какая ерунда. Хотя почему-то мне кажется, что моему соседу пошли бы острые уши…

Выбросить эту неожиданную нелепость из головы удалось только в соседской квартире. Эл любезно помог снять верхнюю одежду, выдал чистое полотенце для рук и пригласил на кухню, которая, как и у меня, совмещалась с гостиной.

Прищурившись, украдкой осмотрелась. В прошлый раз все мои мысли были заняты пропавшим ребенком, я совершенно не обратила внимания на то, как живет господин ресторатор. И сейчас у меня была возможность удовлетворить свое любопытство.

Пожалуй, квартира Эла оказалась интереснее, чем моя. Он уже успел в ней обжиться, явно не был стеснен в средствах и мог позволить выбирать обстановку себе по вкусу. Широкий диван с подушками. Красивый тканый ковер на полу. Посуду из отличнейшей гномьей стали, чье качество я могла оценить даже не прикасаясь. И предмет моей самой сильной зависти: кадку с огромным лировидным фикусом в углу.

О Имилея, я тоже хочу себе такой. Но само растение и гномьи солнце-камни, которые позволяют ему выжить зимой, стоят слишком дорого, а человеческих артефактов с плетениями я слегка побаиваюсь. Поэтому пока мне остается просто смотреть и планировать, как быстро получится накопить достаточно денег.

– Так, что же нам приготовить? – пробормотал Эл, заглядывая в холодильный шкаф. – Есть палтус. Ния, вы любите палтуса?

– Люблю, – ответила, отрываясь от желанного фикуса и подходя ближе к соседу.

– Отлично, – он выложил сверток с рыбой. – Пусть будет палтус с… картофельным пюре, спаржей и… молодым горошком.

К первому свертку присоединилось еще несколько, и Эл закрыл шкаф, разворачиваясь ко мне.

– Готовить будете сами, Ния. Я буду только помогать и подсказывать.

– Сама? – усмехнулась я. – Что ж, хорошо.

Я не привыкла пасовать перед трудностями, поэтому храбро взялась за продукты. Начать решила с картофеля, как с самого знакомого овоща, и бодро принялась за чистку. Вот только Эл посмотрел на это дело, странно хмыкнул и отобрал у меня клубень.

– Думаю, мне все же лучше помочь вам, – сказал он. – Понятно, раз нож для чистки овощей вы не опознали, значит, видите его впервые в жизни.

– Так уж вышло, – буркнула я с досадой.

Да уж, впечатлила ресторатора. А тот бросил в раковину короткий ножик, которым я срезала кожуру, и взял лежащей рядом со мной нож со странным закругленным лезвием и прорезью посередине него.

– Если правильно понимаю, – как бы мимоходом заметил Эл, – вы из достаточно обеспеченной семьи.

– Нечто в этом роде, – согласилась я, мысленно ругая себя за то, что так просто раскрылась.

– Они не поддержали ваше решение переехать на север? Или вынудили сделать это?

– Простите, – постаралась ответить как можно ровнее, – но это не та тема, которую я хотела бы обсуждать.

– Понимаю, – спокойно кивнул Эл, счищая кожуру с картофеля. – Только не стоит стыдиться того, что вы не нашли понимания в семье. Это жизнь. Такое бывает.

– Вы говорите так, будто имеете подобный опыт, – усмехнулась я.

– Имею. Я сам покинул дом, потому что чувствовал себя в нем чужим. Единственным, кто относился ко мне нормально, был отец. Он принял мой уход, хотя и не одобрял его поначалу. Но я решил сам устраивать свою жизнь, без оглядки на остальных. И мне это нравится.

– Рада за вас, – пробормотала, глядя, как сосед ловко управляется с овощами.

Нож просто порхал в его пальцах, таких длинных и сильных. Мне в голову снова пришла странная мысль, что эти пальцы очень гармонично смотрелись бы на эфесе эльфийского клинка. А еще они наверняка могут быть очень чуткими и нежными…

– Ния? – голос Эла отвлек от созерцания.

– Да, – я спохватилась и подняла глаза.

– В готовке важна внимательность. – Сосед улыбнулся так понимающе, словно догадался, о чем я думаю. – Хотя бы поначалу.

– Внимательность, конечно, – поспешила согласиться я, вспомнив, как у меня убежал мой первый бульон. – И пропорции.

– На самом деле, пропорции не так уж и важны. Ведь кулинарию можно воспринимать по-разному. Например, как науку. Тогда да, все должно быть точно, выверено, по граммам и секундам. А можно – как искусство. И в этом случае на первый план выходит интуиция и творчество.

– Вам явно близок второй подход, – хмыкнула я.

– Вы правы. Я предпочитаю чувствовать еду, а не рассчитывать.

– Чувствовать?

– Да.

Он неожиданно сделал шаг и встал за моей спиной. Сильные ладони легли на плечи, а чужое дыхание пощекотало ухо. Я вздрогнула от такого бесцеремонного вмешательства в личное пространство, но не отстранилась.

– Посмотрите на продукты перед собой, – негромко попросил Эл, и я послушно опустила взгляд. – Какими вы хотите их видеть?

– Какими видеть… – растерянно повторила я.

Передо мной лежал толстенький кусок филе, аккуратно очищенные клубни,