Золотая жаба Меровингов - Александр Розов

— Значит, ты никогда не пробовал настоящего домашнего яблочного вина! – объявила девушка-фурри, — Но это поправимо! Я как раз прихватила с собой литр того самого.

Вот так определился стиль отдыха на этот вечер. Вино, сыр, фрукты, и поток горячих новостей по TV. Правда, Отто и Лоис опоздали на online трансляцию второй попытки «нечаянных TV-звезд Евросоюза», но успели к TV-комментариям об этом событии.

* TF-1 – актуальный комментарий. Новый виток драмы с бомбой в Страсбурге *

Переговорщик военной жандармерии, майор Отто Турофф убедил террориста Мартина Гюискара освободить из заминированного района посторонних заложников — примерно тысячу гражданских персон, включая женщин и детей. Правда, Гюискар выдвинул ряд специфических условий, а именно: заложники должны выходить из опасной зоны под «Марсельезу», играемую военным оркестром при развернутых знаменах – триколорах.

Освобождение назначено на 8 утра. И, о ситуации с заложниками во Дворце Европы.

Террорист Мартин Гюискар уже второй раз остался недоволен ответом функционеров Евросоюза на свои вопросы, и объявил, что завтра предоставит функционерам третью, последнюю попытку. Вместе с тем, сегодняшний ответ содержал ряд сюрпризов. Так, впервые прозвучало объяснение PR-методов обеспечивших в январе общественную поддержку закона «О защите европейской цивилизации» (закона Ван дер Бима).

* подробности вы узнаете после рекламной паузы *

После рекламной паузы, Турофф не услышал для себя ничего принципиально нового. Принцип игры на ненависти коренных европейцев к исламистам был ему понятен, и та примитивная, но действенная пропаганда, в которой христианская церковь без всяких логических оснований, объявлялась средством против исламизма, тоже была понятна. Некоторые детали были Туроффу ранее неизвестны – так например, сговор всех семи фракций Европарламента о продвижении закона Ван дер Бима. Но, это не меняло сути ситуации, а лишь подтверждало давнишние подозрения майора о (скажем так) крайне низком качестве человеческого материала, из которого сделана верхушка Евросоюза.

Лоис Грюн напротив, узнала много нового – в частности, о действиях своей любимой социально-экологической партии, входящей в парламентскую фракцию «Европейские левые». Девушка-фурри была так не на шутку расстроена, что приготовилась, кажется, произнести что-то вроде монолога-экспромта, но вдруг…

…За окном, выходящим на юг, началось какое-то природное явление – будто солнце, зашедшее около часа назад, решило вынырнуть из-за горизонта в совершенно неурочное время и в необычном месте.

— Что за фигня? – удивилась Лоис, так и не начав речь.

— Похоже на пожар нефтяного терминала, — ответил Турофф, — но я пока не понял, какой именно терминал. Сейчас прикинем по времени.

— Что по времени? – не поняла она.

— Такой пожар, — пояснил майор, — обычно начинается со взрыва. Этот взрыв, вероятно, окажется слышен здесь. Я засек время, когда появилось зарево, и…

«Бум-м!!!»

… — И, — повторил он, глянув на часы, — получается 65 секунд. Примерно 22 километра. Следовательно, это Бассейн-Альберт на Рейне. Чертовски крупный терминал.

— Бассейн-Альберт? – переспросила Лоис Грюн, — Это где много вертикальных бочек, и парковка танкеров река-море?

— Да. Поэтому такая иллюминация на небе. Черт! Сейчас нефть потечет по Рейну.

— Отто! Смотри сюда! – воскликнула девушка, ткнув пальцем в сторону TV-экрана.

— Да… — буркнул майор, — …Так и есть. Бассейн-Альберт.

И тут зазвенел сотовый телефон, лежащий на столе.

— …Вот, — продолжил он, — про меня и вспомнили… Алло! Турофф слушает.

— Узнал? – раздался в трубке ворчливый голос бригадного генерала Леггорна.

— Да, босс.

— Видел? – последовал второй вопрос.

— Смотрю, — ответил Турофф.

— Смотришь, — проворчал Леггорн, — а догадываешься, что сейчас будет?

— Ну, не знаю… Наверное, мне начнет трезвонить этот…

— Этот попик? — подчеркнуто-насмешливо переспросил бригадный генерал, и сам сразу ответил, — Нет, этот попик уже никому и никогда звонить не будет. Он сыграл, все же, в неофициальную игру «контр-заложники», и пошел торговаться с клиентом. Мечтатель. Никакого торга не получилось. Клиент пальнул в него картечью из охотничьего ружья. Попал, что характерно. Сейчас попик живописно плавает в речке. Тебе понятно?

— Мне понятно, — подтвердил Турофф, — а терминалы, босс? Я правильно понял, что это творчество клиента, чтобы мотивировать кого-то к освобождению контр-заложников?

— Молодец, Отто, соображаешь, — похвалил генерал Леггорн.

— Угу… — буркнул майор, — …И чего мне теперь ждать?

— Теперь ничего. Спать ложись. Или не спать. Ну тебе там виднее, ха-ха… И вот что: я подозреваю, что тебя будет домогаться руководство CDF. Будь с ними тактичен, но не соглашайся ни на что, пока не получишь бумагу об отмене твоего отстранения. Чисто официально. Оригинал. А не скан-копия. Нет у тебя доверия к сканам, тебе понятно?

— Да, босс. Спасибо.

— Не за что, — прозвучало ворчание в трубке, а затем — гудок отбоя. Такой вот разговор.

Отто Турофф положил трубку обратно на стол, глянул в окно на разгорающееся зарево, хмыкнул, и налил еще вина в стаканы (фужеров у него в доме не водилось).

— Начальство? – поинтересовалась Лоис.

— Угу. Начальство.

— Ну, и что оно сказало твое начальство? Если не секрет.

— Не секрет. Только что террорист застрелил моего дублера.

— Да? Что-то незаметно, чтобы тебя это расстроило.

— Он мне не очень нравился, — признался майор.

— Ну, я это и имела в виду. А что такое контр-заложники?

— Это такой неофициальный метод. Захват кого-нибудь из близких людей террориста, и далее, торг. Самое простое: обмен заложников на этих контр-заложников. Иногда такое срабатывает, но не с доктором Гюискаром. А мне, в общем-то, плевать. Я отстранен.

— И мне тоже, в общем-то, плевать, — сказала девушка-фурри, — Я с 1-го июня работаю в канадской компании «Анкер-Петролеум» и, как минимум, до октября буду болтаться в Ионическом море, на шельфе Албании.

— Ты завербовалась в Албанию? – изумленно переспросил Турофф.

Лоис Грюн утвердительно кивнула, и добавила:

— Прикольная страна. Там во второй половине прошлого века правил какой-то красный диктатор. У него был принцип: всех верующих, в особенности попов, и христианских, и мусульманских, или сразу пиф-паф, или в концлагерь, строить бетонные бункеры. Он был фанат бункеров. Наверное, диктатура – это плохо, но этот диктатор правильно поступал с попами, в точности, как Вольтер советовал про церковь: «Раздавите гадину».

— Мне, — проворчал Турофф, — такой подход к проблеме не очень нравится.