Целуй меня немедленно! - Кира Крааш

шла за мной хвостиком и все больше и больше вжимала голову в плечи, едва слышала каждый новый «хрусть» от вышедшего из строя подавителя.

— Госпожа хочет крови, — честно ответила я, заприметив дверцу в комнате, служившей спальней.

Решительно пересекла помещение и толкнула дверь, которая легко поддалась. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что оказалась я в смежных покоях, принадлежавших Акселю, чтоб ему всю жизнь корона жала, Ханту.

В спальне его не было, а потому я беспрепятственно пересекла все покои, не особенно скрываясь:

— Хант, ты труп! — орала я, пинком распахивая дверь за дверью в поисках виновника.

Покои были какие-то бесконечные — спальня, кабинет, гардероб, гостевая зона, бассейн, еще какие-то комнаты неизвестного назначения. Но я была очень зла и решительно настроена убивать.

Светлый маг обнаружился в самом дальнем от меня помещении — ванной комнате, больше напоминающей небольшой бассейн, заполненный плотной пеной.

— Гвендолин? — изумился светлый, когда я влетела в эту довольно личную зону любого жилого пространства.

— Я тебя прям тут утоплю! — прошипела я, медленно вышагивая к парню. — Утоплю и скажу, что так и было. Тебе как больше нравится: утонуть, поскользнувшись, или залить все кровью из проломленной головы?

— Ты очень миленькая, когда злишься, ты знаешь? — миролюбиво произнес светлый, но меня было не купить этими маленькими хитростями.

— Не переживай, я все еще маг-проклятийник. Очень миленький маг-проклятийник.

— Ну чего ты завелась?

— Ты назвал меня своей невестой перед толпой народа! Мы не об этом договаривались!

— Девушка, невеста… — легкомысленно покачал рукой в красивой пене Аксель, — какая разница.

— Какая разница? Какая разница?! Я не собираюсь за тебя замуж и уж тем более не собираюсь становиться разменной монетой в твоих дворцовых интригах!!! — кажется, на последней фразе я перешла на фальцет.

— Ладно, ты в своем праве, — печально вздохнул светлый.

А потом я честно говоря не сразу сообразила, что произошло. Потому что Аксель встал и… встал. Вода в бассейне была ему немного пониже пояса, и я несколько секунд тупо пялилась, как пена скатывается по его телу вниз.

Раз кубик, два кубик…

— Венди? — невинным тоном позвал этот светлый упырь, и я оторвалась от пересчитывания кубиков на его животе. — Можешь душить! — великодушно заявил он.

Даже голову чуть запрокинул, чтоб, значит, мне удобнее было.

Я глубоко вздохнула и опустила глаза в пол:

— Темнейший Княже, благослови на священное жертвоприношение…

— Ты доплыви сначала, потом уже проси благословение, — подсказал Аксель.

Ну все, достал.

— Чтоб тебе править во время перемен! — рявкнула я, и по комнате прокатилась темная магия, окрасив мыльную пену в черный цвет.

33

Мы помолчали. Пена колыхалась, переливаясь красивым черным цветом. Где-то капала вода. Негипотетический принц смотрел на меня задумчиво.

— Впечатляет, — наконец, произнес Аксель.

— У меня в запасе еще много интересного. Не стесняйся, провоцируй.

— Ладно, меня тебе не жалко, — кивнул светлый, медленно шагая в мою сторону по бассейну. Кубики красиво рассекали водную гладь… тьфу, то есть пена липла на его накаченный торс. — А моих подданных?

— Я же темная, забыл? У нас нет ни жалости, ни сострадания. За века гонений повывелось.

— Ясно, — усмехнулся парень, одним рывком шагнув из воды и обернув полотенце вокруг пояса.

— Тебе, я смотрю, их тоже не жаль.

— Почему? — приподнял бровь парень.

— Ты не умоляешь меня отменить проклятье.

— Ну… понимаешь, в чем дело, милая Гвендолин. Я и без тебя знал, что мне придется править во время перемен. Вот только кто сказал, что это перемены к худшему?

М-да-а-а-а, правильно говорила наша педагог по проклятьям: четче формулируйте. Четче!

В дверь покоев требовательно застучали.

— Но вернемся к нашим скучным будням, — продолжил монолог светлый, покосившись на источник звука, — вечером нас ждет милый семейный ужин, послезавтра прием в честь помолвки, а потом мы счастливые отчалим обратно в академию.

Я не расщедрилась даже на «угу».

— Ты там посередине втисни где-нибудь библиотеку, швею и ювелира, — порекомендовал Аксель.

— Ты не можешь вести себя, будто бы ничего не произошло! — не выдержала я.

— Могу и буду, — спокойной возразил Хант. — Я назвал тебя невестой, ты прокляла мое правление, мы квиты. Даже тебе немножечко лучше, потому что в моих невестах ты всю жизнь не проходишь, а правление мое будет длиться долго.

— Ты всегда такой непробиваемый?

— Я — будущий король. Положение обязывает.

Стук в дверь перерос в цокот каблучков.

— Аксель, сынок, нам надо поговорить!

Королева неслась на третьей магической спасать блудного сына от необдуманного брака. Нет, я понимала женщину, но себя я знала дольше и любила сильнее, а потому дернулась куда-нибудь спрятаться. Хоть под стул!

— Милая, а теперь самое время изобразить счастливую пару, — сцапав меня за локоть от попытки к бегству, прошептал Аксель.

— Ты издеваешься?!

— Ничуть! Целуй меня!

— Что?! — от такого заявления у меня аж вся паника пропала.

— Целуй меня немедленно!

34

Шаги угрожающе приближались, и у меня не оставалось иного выхода как…

— Чтоб у тебя каблук переломился! — буркнула я.

Цоканье за дверью оборвалось, раздался громкий «хрясь!», а потом совершенно непечатный уж точно не королевский мат.

— Ух ты! Я и не подозревал, что она такие слова знает!

Аксель показал большой палец. Меж тем за дверью бодрое цоканье сменилось на мрачное удаляющееся ковыляние.

— Я спасала не тебя, — мрачно заметила я, поймав на себе восхищенный взгляд.

— Верю. Но все равно эффектно.

Я состроила рожицу, и светлый тихо рассмеялся.

— Ладно, дай мне пару минут, я приведу себя в порядок и займемся действительно полезным делом.

— М?

— Я буду выплачивать долги, а ты наслаждаться процессом, — невозмутимо ответил Аксель.

И с этой фразой меня выставили обратно в мои комнаты.

А спустя четверть часа раздался вежливый стук, и после моего растерянного «войдите» на пороге появился Акселион Хантат в сопровождении какой-то многочисленной прислуги.

Разница с Акселем Хантом у этого аристо была разительная. Я бы даже сказала принципиальная. Вместо не очень сговорчивого, но в целом приятного юноши ко мне в покои вошел наследный принц собственной персоной. В каждом взгляде и жесте чувствовались власть и превосходство, голос стал как будто ниже и даже походка немного изменилась. Эдакая помесь сытого кота и высокопоставленного военного.

— Гвендолин, надеюсь, что ты отдохнула с дороги, — мило улыбнулся этот человек, которого я видела пятнадцать минут назад и, кажется, при этом не видела никогда в жизни. — Знакомься, это госпожа Аврелия, личная портниха моей матушки, и ее помощницы.

Госпожа Аврелия была очень фигуристой женщиной в платье простого кроя с такой невероятной вышивкой, что я искренне