Безнадежны в своем предназначении (СИ) - Салиева Александра

— Готова? — переспросил маг, делая шаги навстречу.

— Наверное, — пожала я плечами.

Как можно быть уверенной в том, чего не понимаешь. А все стороны магии крови вообще не знает никто, кроме самих магов этой специализации. Ну, кроме того, что сильнее этой самой магии — только считанные единицы более сильных возможностей.

— Здесь не очень удобно, — продолжил Амит, подойдя уже совсем близко. — Можем отправиться в альгамбру или..., — он замешкался и не договорил.

— Или..., — ответила я.

Что следует за этим 'или', понятно и так.

Ализариновое плетение вспыхнуло в пространстве, сплетая потоки и открывая портал на противоположную часть острова. Уже через пару секунд наше местоположение сменилось на границу защитного купола, укрывающего копию поместья Деверо. Я только вздрогнула, ощутив прикосновение сухой горячей ладони мужчины, прежде чем преодолеть магический щит из двенадцати потоков личных децернентов бывшего Прайма Алнаира.

Войдя в дом, Амит замешкался на пороге, рассеянно окидывая взглядом темно-карих глаз лестницу на второй этаж.

— Гостиная подойдет? — ненавязчиво подсказала я.

Маг крови кивнул и проследовал в указанном направлении.

— Прилечь? — выдала я новую подсказку вместо молчаливого вольного децернента действующего Прайма Алнаира.

Он снова кивнул. Я выполнила требуемое, разместившись на диване. И глаза закрыла, позволяя Амиту делать то, что он считает нужным.

В воздухе сгустился озон. Так сильно, что мой уже не наполненный до конца резерв самостоятельно и очень даже уверенно стал пополняться вновь. Это меня удивило. Не количество сгустков энергии, выплескиваемой Амитом. Тому, как мои способности к впитыванию чужой магии возросли на рефлекторном уровне.

— Палладины были созданы для правосудия между измерениями, — заговорил Амит, плавно опуская обе ладони мне на живот. — Они призваны карать. Посмертно. Это есть в каждом из вас от рождения.

Уточнение, в которое он только что включил и меня, заставило содрогнуться. Хотя, возможность оправдать собственную жестокость и пришлась по душе, но все равно — знать что ты от рождения — машина для убийств — не лучшая новость для самооценки.

— Но они не жестоки без причины, Аэлин, — продолжил Амит. — Именно поэтому малыш блокирует твои боевые способности, как может, — даже не открывая глаз, почувствовала, как Амит улыбнулся. — Как я уже и говорил, сильный.

— От папочки в ребенке явно больше, чем от меня, — не удержалась я от комментария вслух. А если учесть, что Кир сильнее меня во всем, то не удивительно, что меня снова подавляют.

— Не подавляют, — возразил Амит. — Заботятся.

Только ухмыльнулась в ответ. У каждого тут явно свое представление о заботе. И как показала практика, переубедить все равно получится вряд ли, так что и стараться не стоит.

— Я не могу заблокировать возможности не рожденного Палладина, — снова заговорил он. — Вернее могу, но это отрицательно скажется на возможности пребывать в гранях без вреда для здоровья и развития ребенка, поэтому не буду. Я смягчил меру его влияния, но все равно причинять ущерб другим сможешь только в случае прямой угрозы к твоей жизни.

— И на том спасибо, — с искренней благодарностью отозвалась я.

Прошло уже достаточно времени, и к легким, поглаживающим, а иногда и вдавливающим прикосновениям мага крови я привыкла. Постепенно к ощущениям добавилось приятное тепло, разливающее по венам. И даже в сон потянуло. Собственно тяга к объятиям морфея и взяла верх над разумом. Сама не поняла, как уснула.

Разбудил меня очередной позыв желудка, отчаянно желающего продемонстрировать содержимое внешнему миру. Пришлось резко подняться с места. Голова закружилась. В глазах потемнело.

— Лучше пока полежать, — обозначил свое присутствие Амит.

Мужчина сидел в кресле у камина. Он немигающим взглядом наблюдал за полыхающим среди камней пламенем. Воспоминания о том, кто зажигал это самое пламя здесь один единственный раз отозвались неприятными отголосками печали и горечи, и я с трудом подавила боль души и сердца. Постаралась абстрагироваться от прошлого, сконцентрировавшись на силуэте мага. Чуть более худое, чем следовало бы лицо. Прямые, классические черты. Слегка изогнутые черные брови, немного хмуро сведенные вместе. Довольно сильный загар от алнаирийских светил не выдавал в нем светлокожих потомков рода императора главенствующего государства Аксартона. Вероятнее всего являющийся наследником престола сидел в кресле вот точно так же как совсем недавно Александр, когда я покидала оригинал гостиной поместья Деверо. Смотря на него, в голове промелькнула мысль, что может быть, в моей жизни появился еще один преданный человек. Они даже похожи внешне в чем-то. А может... просто показалось. Слабость у меня как физическая, так и моральная в последнее время становится все более и более интересна в своих проявлениях.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Отрицательно помотав головой вместо ответа, поднялась с дивана. С трудом удерживая равновесие и приступы тошноты, побрела в сторону спальни на втором этаже правого крыла. Войдя во все такое хранящее сумрачную полутемноту помещение, я очень старалась не смотреть на постель, что не была пуста. Так и дошла до ванной. Лишь освободив желудок и умывшись холодной водой, я позволила дать эмоциям волю.

Мысленно поблагодарив Амита за терпение, и надеясь, что оно продлится еще хотя бы немного, села на край постели. Гипнотизируя взглядом объятый фиолетовым пламенем меч, не сразу заметила, как маг крови вошел в спальню.

— Артефакт отправляет в грани. Не убивает, Аэлин. Конечно, душа отдельно не может жить без тела долгое время, поэтому это единственно верный вариант, чтобы они не разделились навсегда. Пока клинок в нем, и жизнь в нем, — тихонько произнес Амит.

Тон явно был направлен на то, чтобы успокоить меня.

— Я хочу побыть здесь немного. Если хочешь, могу отвести тебя за пределы границы. Уверена у тебя дел и без меня полно, — предложила я.

Губы брюнета чуть дрогнули в печальной улыбке.

— Я побуду внизу. Когда-то Киринион нашел время для меня. Видимо теперь наступила моя очередь, — сказал он тихо и вышел из комнаты. — Еда здесь, кажется, есть, — еле слышно донеслось из коридора, как явный намек того, что я собралась в грани и возражений нет.

Дверь из высветленного дерева бесшумно захлопнулась. И легкие неспешные шаги по паркету удаляющегося мага оставили меня наедине с частичкой моего личного хаоса.

Устроилась поудобнее на покрывале цвета слоновой кости. Еще несколько минут так и лежала на левом боку, рассматривая любимые черты лица, иногда касаясь кожи с бронзовым оттенком.

— Кир, — позвала почти беззвучно.

Знаю, что он услышит меня, даже если я и вовсе буду молчать.

'Пожалуйста, надо поговорить', — пронеслось в моей голове.

Мир привычно быстро стал становиться черно-белым, потушив сознание реальности. Серое марево граней встретило меня привычными клубами тумана, большими сгустками, витавшими в безразмерном и безграничном пространстве.

— Кир, — позвала я громко.

И глаза закрыла, пытаясь найти желанного собеседника. Но он не приходил. И я не чувствовала его. А ведь должна! Звала его снова и снова. Чувство безысходности накрыло волной отчаяния, и уже была готова сдаться и вернуться обратно, но:

— Здравствуй, Аэлин, — услышала я тихий и вкрадчивый тон супруга.

Горячие широкие ладони коснулись лица, и я открыла глаза. Черные словно сама бездна глаза сегодня хранили оттенки печали, сожаления и... укора?

— Тебя не было долго, — произнесла вслух.

Ответом послужил легкий поцелуй. Мужчина резко отстранился. Задумчиво склонил голову чуть влево, и... тьма поплыла в глазах падшего Палладина. Опомниться не успела, как он схватил и прижал к себе так крепко, что дышать стало трудно, а последующий поцелуй длился и длился. Властно и в тоже время медленно. Бесцеремонно и одновременно осторожно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И вот как-то не по себе мне стало. Да Кир не целует меня! Властелин моей души и сердца снова за свое. За то самое, что называется дознание самым действенным способом!