Возвращая к жизни - Рэдклифф

– Ты здесь околеешь в своем медкостюме и халатике, – тихо сказала Бо. присаживаясь рядом с Али на скамейку.

– Я хотя бы не стою но шею в ледяной воде, – парировала Али, не поднимая глаз. Она должна была замерзнуть, но не чувствовала холода.

– Сегодня утром на мне было побольше одежды. – Бо стащила с себя ветровку с логотипом пожарной службы Филадельфии и набросила ее на плечи доктора.

– Я же сказала, мне не холодно, – запротестовала Али, но на автомате поплотнее запахнула куртку на груди. Тепло, которое сохранила ветровка от тела Бо, окутало ее приятным объятием, и на короткий миг Али представила, как к ее спине прижимается это сильное тело, а руки обнимают ее, защищая и согревая. От неожиданного предвкушения она вся задрожала внутри. Смутившись, Али переключилась на раздражение. Так было гораздо безопаснее. – Теперь замерзнешь ты.

– Я привыкла работать на улице. Вдобавок, даже сейчас, я все равно теплее одета, чем ты.

Али уперлась щекой в ладонь и посмотрела вбок на сидевшую рядом девушку. Бо откинулась назад, сложив руки сзади на спине, вытянула ноги, скрестив лодыжки, а голову склонила в ее сторону. Ее профиль на фоне ночного звездного неба выглядел так, словно срисованный из какого-нибудь учебника по классическому портрету. Высокий лоб, четко очерченные челюсти, глубоко посаженные глаза, прямой нос. Простые форменные рубашка и брюки не скрывали ее великолепную фигуру. В голове у Али всплыла яркая картинка, напомнившая ей, что тело Бо по красоте ничуть не уступает ее поразительному лицу.

– Ты что, меня преследуешь? – с вызовом спросила Али. Ей нужно было как-то избавиться от стоявшего у нее перед тазами обнаженного торса Бо, который был словно высечен из мрамора. Это красивое, гладкое тело, и шрамы, полученные в какой-то опасной переделке, в которую Бо наверняка влезла по собственной воле.

– Я не специально. Я пошла обратно к Бобби и увидела, как ты выходишь наружу. Я подумала, вдруг что-то случилось. – Бо развернулась и оседлала скамейку, при этом слегка задев коленями бедро Али. – Ты в порядке?

– Да, конечно.

– Почему сразу «конечно»? Разве тебе нельзя быть не в порядке?

– Ты о чем? – спросила Али. Бо нарушила ее душевное равновесие сразу на нескольких фронтах. Все это началось почти с того самого момента, когда Али только увидела ее, опоздавшую на семинар, да еще с таким видом, будто стоило ей разок улыбнуться, как ей все моментально прощалось. Теперь же, Бо вторгалась в ее личное пространство, проникала к ней в душу. В операционной Али могла целыми часами прижиматься к другим хирургам и техникам, их руки и ноги иногда смыкались так же тесно, как у любовников, но это никогда не волновало ее. Эти касания были лишены интимности, их тела соприкасались лишь с одной целью – ради максимально эффективной работы. Зато от легкого прикосновения Бо у Али учащенно забилось сердце. Она немного отодвинулась. – Я не понимаю, о чем ты.

– Ты сказала «конечно», словно это в принципе невозможно, чтобы у тебя что-то было не так.

– Ты делаешь вывод из какой-то ерунды.

– Ты сидишь в гордом одиночестве посреди ночи на жутком холоде, – рассмеялась Бо. – И кто из нас после этого занимается ерундой?

– Ты всегда такая назойливая?

– Нет. – Бо провела большим пальцем руки по щеке Али. – Ты знаешь, что твои слезы сверкают в лунном свете, как бриллианты? Не знай я, что они появились на твоем лице из-за того, что ты чем-то расстроена, я бы сказала, что они невероятно красивы.

Али отшатнулась. – Ты с ума сошла!

– Все может быть. Что, все-таки, случилось?

– Ничего… я… – Али вытерла лицо рукой, уничтожая предательские следы. – Мне нужно вернуться работе.

Бо встала вслед за Али. – Это я что-то натворила. Что-то не так сказала?

– Нет. – Али пошла прочь, но потом поняла, что на ней до сих пор куртка Бо. На улице на самом деле было очень холодно. Бо вышла за ней, потому что забеспокоилась. Благородный и добрый жест. Бо любезно предложила ей куртку, чтобы она не замерзла. Бо была не виновата в том, что она утратила контроль над собой. Вздохнув, Али остановилась и обернулась.

В этот самый миг из-за облаков показалась луна, осветив Бо вспышкой серебряного света. Девушка стояла с задумчивым выражением лица, засунув руки в карманы. Почему она была так чертовски красива?!

– Послушай, – резко сказала Али. – Дело не в тебе. Просто ты, кое-кого мне напоминаешь. Застала врасплох, вот и все.

– Почему ты плакала?

– Я не плакала. Не совсем. Я не хочу говорить об этом.

– Ладно.

Али была не готова к тому, что Бо уступит с такой легкостью. Но вместо облегчения она ощутила странное разочарование. Покачав головой, она сказала: – Спокойной ночи, Бо.

– Спокойной ночи, Али, – ласково ответила Бо. Али снова развернулась, чтобы на этот раз уйти окончательно.

– Как ее звали?

Этот тихий вопрос долетел до Али в ночном воздухе. Она могла притвориться, что ничего не слышала. Она могла уйти и промолчать, как делала это много раз, причем когда ее спрашивали об этом те, кому она доверяла больше, чем этой незнакомке. Сняв куртку с плеч, Али повернулась и протянула ее Бо, собираясь закончить разговор, который она не хотела продолжать.

Бо стояла так неподвижно, что могла сойти за статую. Когда луна снова скрылась за облаками, ее фигура стала размытой, и ее почти поглотила темнота, внезапно Али испугалась, что Бо может растаять совсем.

– Сэмми. Ее звали Сэмми, – сказала Али таким охрипшим голосом, что сама себя едва узнала.

Бо подошла ближе и взялась одной рукой за ветровку, которую протягивала ей Али. – Она разбила тебе сердце?

Али рассмеялась дрожащим смехом. – Каждый день на протяжении почти двадцати лет.

– Долго же пришлось страдать.

– О, она не заставляла меня страдать. Это было самое лучшее в моей жизни. – Али сунула куртку в руки Бо. – Спасибо.

– Да не за что. – Бо надела ветровку, не отрывая от Али глаз. – Я тебя слушаю.

Может, все случилось потому, что Бо не давила, а была готова стоять здесь в ночи, словно у нее было полным-полно времени. Может, все дело было в том, что у Бо не было видимых причин переживать за нее, но почему-то казалось, что она все равно переживает. Может, потому что откровенничать с ней было неопасно, ведь Али могла просто уйти после этого разговора.

– Я была старше Сэмми лишь на десять месяцев, но все-таки, в общем, я была старшей сестрой, – криво усмехнулась Али. – Не знаю почему, то ли потому, что я была старше, то ли я просто такой уродилась, но я всегда была ответственной. Делала уроки, вовремя возвращалась домой – так говорят психологи, закрашивала кружочки внутри, то есть всегда все по правилам. Мы были почти близняшками, но я играла родительскую роль, потому что наших родителей мы не очень-то видели.