(Вне)брачный контракт - Ольга Владимировна Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За всем этим я не заметила, как наступил вечер.
– Тук-тук! Можно? – на пороге кухни внезапно появился улыбающийся Кирилл.
Сердце сразу сделало предательский кульбит и ухнуло вниз.
– О, кого я вижу! – приветствовал его Хиро.
Они совсем по-дружески поприветствовали друг друга, даже приобнялись.
– Вы разве знакомы? – удивилась я.
Ни Кирилл, ни Хиро ни разу об этом не обмолвились.
– Да, было дело, – улыбнулся Кирилл.
– Он перепил меня как-то в саке, – показал на него со смехом Хиро.
– О, так это, может, Хиро научил тебя так виртуозно обращаться с ножом? – вспомнила я.
– Именно! – ответил Кирилл.
– Да ладно, – Хиро похлопал его по плечу. – Кир и сам и по себе виртуоз!
– Ладно, нам пора! – спохватился Кирилл, беря меня под руку. – У нас сегодня еще дела. Пока, Хиро!
– У тебя прекрасная жена, – повар подмигнул ему.
– Спорить не буду, – хохотнул Кирилл и повел меня к выходу, я едва успела раскланяться с Хиро и поблагодарить его за мастер-класс.
Матвея, который по-прежнему рвался в квартал с аниме-магазинами, мы оставили на Накаямо, а дальше Кирилл заказал для нас такси и назвал водителю какой-то адрес.
– И все же, куда мы едем? – поинтересовалась я.
– К Токийской башне. Ее строили под вдохновением от Эйфеловой башни, она считается одной из самых красивых и высоких в мире, – ответил Кирилл. – И лучшим местом для романтических свиданий.
Последняя фраза заставила мое сердце екнуть, а меня саму занервничать.
– Почему ты не сказал, что знаешь Хиро? – перевела я тему.
– Я сам не знал, что это будет он, – отозвался Кир. – Понял только, когда увидел адрес и название ресторана. А знаком я с ним уже лет пять. Когда-то он работал в ресторане в Бордо, там и познакомились… А, может, ты голодна? – он вдруг тоже перевел разговор на другую тему. – И хочешь сразу поужинать? Ты ведь не обедала?
– У меня сегодня был сладкий день, – усмехнулась я. – Так что не откажусь от мяса или рыбы. Но все же первым делом давай к башне.
– Как скажешь, – Кирилл мне тоже улыбнулся и накрыл мою ладонь своей.
По телу пробежали разряды тока, но руку я не убрала.
Вечерело, и город загорался новыми неоновыми красками. Башня была подсвечена красным и белым, вокруг нее развернулся целый туристический квартал с музеями и парками. Но мы не стали там задерживаться, а отправились сразу к башне. Открытый лифт привез нас на смотровую площадку, откуда как на ладони был весь Токио.
– Каждый раз оказываясь в подобном месте, я ощущаю себя словно в невесомости, – призналась я, подходя к ближе к панорамным окнам. – Боюсь и восхищаюсь одновременно. Вот даже сейчас кружится голова, – усмехнулась я, чуть пошатнувшись. – Кажется, что упаду…
Руки Кирилла обхватили меня за талию сзади, мягко притягивая к себе.
– Я буду держать тебя, – я не видела его лица, но чувствовала, что он улыбается.
Его дыхание касалось моих волос, и это странным образом будоражило меня, вызывая трепет. Я пыталась не показывать, как на меня действуют его объятия, но и отстраняться не спешила. Снова. Я разрывалась между желанием расслабиться и покориться и тем, чтобы сбежать отсюда и от Кирилла. А он, будто нарочно, испытывал меня на прочность. Как бы невзначай что-то шептал мне на ухо. Поправлял мои волосы, случайно касаясь чувствительной кожи на шее. Поглаживал пальцем ремешок на моей талии. Ну и самое дурманящее – это близость его тела, которое я ощущала позади себя, крепкие мышцы, тепло кожи, аромат туалетной воды…
Я была на грани того, чтобы сдаться этому соблазну, но судьба решила удержать меня от него, впустив на смотровую площадку толпу галдящих туристов пенсионного возраста. Судя по доносящимся до нас фразам и экспрессии, с которой они разговаривали, это были итальянские старички, решившие совершить паломничество на другой край света. Их было человек пятнадцать, не больше, но создавалось впечатление, что сюда съехалось пол Италии.
– Думаю, пора уходить, – шепнул мне Кирилл.
– Я бы даже сказала: убегать, – со смехом поддержала его я.
По пути мы еще ненадолго заглянули в музей, который располагался этажом ниже, и наконец вновь оказались на земле.
– Ресторан или романтика уличной еды? – предложил Кир, хитро прищурившись.
– В этом вопросе есть какой-то подвох? – засомневалась я. – Испытываешь меня?
– Нет, просто ответь, чего тебе сейчас хочется больше, – он широко улыбнулся.
– То есть, если я выберу уличную еду, бронь в ресторане пропадет?
– Это мелочи, – хмыкнул Кирилл. – Так что? Романтика уличной еды?
– Да! – ответила я наконец. – Но можно просто уличная еда, без романтики.
– Ну нет, – он приобнял меня за талию дружеским жестом. Почти дружеским. – Здесь так не выйдет. Есть на улице – это всегда романтика.
Ну а дальше мы оказались в настоящем гастрономическом раю. Японские блинчики с разными начинками, сладкий запеченный картофель, рисовые пирожки, кальмары на палочке, карри и рамен, яблоки в карамели и данго…
– Я сейчас лопну, – призналась я, не в силах вдохнуть. – Жареный банан под соусом, кажется, был уже лишним…
– Давай доем, – Кирилл без всякого просто и без всякого смущения забрал у меня надкусанный десерт. – Пойдем присядем, – он показал на пустующую скамейку. – У меня еще кое-что есть для тебя.
Он дожевал мой банан, выбросил палочку и вытер салфеткой руки. Затем достал из внутреннего кармана какой-то глянцевый буклет.
– Что это? – заинтересовалась я.
– Хашимото дарит нам поездку в горы Фудзи. На два дня. Отправляемся завтра утром. Ты же не против? – Кир выжидательно посмотрел на меня.
Разве я могла отказаться от такого? Слишком заманчивое было предложение. И я покачала головой:
– Не против, конечно.
Глава 11
В горы выехали сразу после завтрака. Благодаря Хашимото у нас был и свой автомобиль, и экскурсовод с водителем в одном лице. Точнее, нашим сопровождающим оказалась женщина, немолодая, но очень активная, и своим внешним видом заметно выделялась среди прочих возрастных японок. Одни ее молодежные джинсы и футболка с принтом чего стоили. Представилась она как Хиери Мураки, попросила обращаться к ней по имени и без всяких расшаркиваний. Хиери помимо английского знала еще и немного русский и была в восторге от того, что может с нами попрактиковаться в языке. Как позже оказалось, она из интернациональной семьи, ее отец был испанцем, что для японцев крайний редкий союз, и именно его гены одарили ее несвойственной азиатам темпераментом. К тому же Хиери длительное время жила в Европе, что тоже не могло не сказаться на
