Царская невеста - Валерий Елманов

– То ли с глазами худо, то ли запамятовал, но не признаю я этого человека.

– Ты еще про парсуну ему сказывал, – елейным голосом напомнил Иоанн.

– С царской невестой, – уточнил неугомонный Малюта.

Выходит, раскололся подьячий. Плохо. Или нет – это было плохо, а сейчас совсем хана. Эдакий северный зверь по имени песец – иначе и не скажешь. А еще хуже то, что и с ответом не помедлишь, иначе сразу заподозрят, что соврал. Ой, головушка ты моя, думай быстрее, иначе…

– Так вот это кто… – протянул я и… радостно заулыбался, надеясь, что получается не очень фальшиво. – И впрямь знакомец. Было дело, встречались мы с ним. Умен у тебя сей подьячий и татей славно вылавливает. Со мной, правда, промашку дал, да оно и конь, хоть о четырех ногах, но тоже спотыкается, а уж человек…

– Ты о невесте нашей сказывай, – нетерпеливо перебил Иоанн и зло усмехнулся. – Али вовсе не было невесты, ась?

– Как не быть, была, – сокрушенно вздохнул я и… рухнул на колеи. – Прости, царь-батюшка, но не решился я к тебе с худом идти. Парсуна сия и ныне целехонька – держу как память, а вот той, кто на ней нарисован, увы, в живых уж нет. Когда первый раз тати на меня напали… то близ Ведьминого ручья было, – вовремя пришла мне на ум догадка сплести воедино спасение княжны и свою версию, – я чуть ли не год в беспамятстве провалялся. После отошел да снова в Москву засобирался. И опять на меня тати в дороге налетели. Вот и знакомец этот подтвердить может. Словом, когда я сюда прибыл, то, прежде чем идти к тебе, зашел к знакомым купцам. Хотел узнать, что в Англии новенького. От них и сведал, что, покамест я добирался, почила красавица герцогиня Элизабет Тейлор от тяжкой болезни. Проверить тоже легко – об том мне поведал Томас Бентам, можно спросить его.

Я и сам удивился, как лихо приплел англичанина, которого спросить было невозможно – он задохнулся в своем каменном подвале во время прошлогоднего пожара.

– А уж у кого он сам услыхал, спросить не догадался, – на всякий случай добавил я и обескураженно развел руками. – Теперь сам посуди, государь, с чем мне было идти к тебе?

– А пошто ж мне Дженкинсон об ей ни полсловцом не поведал? – усомнился царь. – Ни о том, что сполнил мое порученье тайное, ни о смерти оной девицы? Он ведь вовсе напротив мне сказывал… Хм…

Мамочка моя, если б я еще знал, кто такой этот Дженкинсон и какого черта он должен был поведать Иоанну. Или царь как раз и поручил именно ему сыскать в Англии невесту? А когда? И что сейчас мне ляпнуть, чтобы пришлось в масть? Но тут судьба криво усмехнулась, и Иоанн сам ответил на свои вопросы.

– Хотя да, она ж к тому времени богу душу отдала, потому он о ней и промолчал. Решил, поди, что и без него давно меня известили. А вторую он не сыскал. Тогда понятно. Ну а парсуну куда дел? – недоверчиво уточнил царь.

Я молча сунул руку за пазуху. По счастью, после возвращения с поля я так и не удосужился снять медальон – все было как-то не до того. Теперь он мне пригодился.

Однако достать мне его не дали – двое тут же сноровисто схватили за руки, а третий бесцеремонно запустил руку мне под рубаху, извлекая неведомую кинокрасавицу. Снимал он ее тоже не деликатничая – чуть ухо мне цепочкой не ободрал.

– Эвон кака справная, – сожалеючи протянул Иоанн. – Дебела, пышна, ликом бела, губами червлена…

«Ему еще осталось добавить, что зельной красотою лепа, бровьми союзна, телом изобильна, и тогда уже будет вообще копия пьесы Булгакова[17], – мрачно подумал я. – Ишь как разобрало, чуть слюной не исходит».

Наконец царь оторвал взгляд от парсуны и вновь устремил его на меня.

– Стало быть, худо ты повеление своей королевны сполнил, – задумчиво протянул он. – Покарать бы тебя за это надобно…

Да сколько ж можно?! Третья пыточная уже, и все по недоразумению. Кошмар! Хотя нет. Тут как раз следствие моей собственной трепотни, которая вытащила из одной беды, но зато сунула в другую, куда хлеще.

– Худо, государь, – согласился я. – Но и тут как поглядеть. Может, то господь над тобой смилостивился, потому и решил меня приостановить.

– Надо мной?! – несказанно удивился Иоанн и озадаченно уставился на меня.

– Над тобой, – подтвердил я. – Сам посуди, что было бы, коли я явился бы к тебе пораньше, еще не зная о ее смерти. Ты бы уже к сей красавице сердцем прикипел, ан глядь, а ее ангелы прибрали. Сызнова тебе печаль. Вот всевышний и не допустил меня к тебя раньше времени.

– Ишь как ловко вывернулся, – подивился царь. – Теперь я уж и не знаю, казнить тебя али помиловать. А пошто опосля не объявился, когда одежонкой разжился?

– И тут посчитал, что рано. Оказывается, непригоден я к вашему бою. В наших землях все больше на шпагах бьются, а саблей – совсем иное. Секиры тоже другие. Про луки я и вовсе молчу – богатыри тебе служат, как есть богатыри. Первый раз, когда тетиву натягивал, упарился совсем. Пришлось переучиваться, а на это время надобно.

– Да ты не токмо этому у нас обучался, – недовольно заметил Иоанн, встав передо мной вплотную и тут же отвернув лицо. – Эва, как несет. – И полюбопытствовал с коварной усмешкой на лице: – Небось жажда мучит, ась?

– От глотка студеной водицы и впрямь бы не отказался, – вздохнул я. – Ежели дозволишь, государь…

– Чай, не в Ливонии нищей, – снова перебил он. – Пошто водицы? Медку поднесу. Да не глоток, а полну чашу. Заодно и сам с тобой изопью. Ну-ка, кто там!

Иоанн повелительно хлопнул в ладоши, и из мрака пыточной вынырнула еще одна приземистая фигура, которая даже не подошла – подплыла к нам, держа в руках два серебряных кубка. Когда фигура приблизилась, мне вновь почудилось в ней что-то знакомое.

Нет, то, что он тогда на поле сноровисто суетился возле Осипа, я помнил, но вроде бы я встречал его и гораздо раньше, только где, когда и при каких обстоятельствах, выскочило напрочь.

Меж тем оба кубка были с поклоном протянуты Иоанну.

– Э-э-э нет, – отстранился тот. – Вон у нас гость, ему и чашу на выбор. Да не боись, – ободрил он меня. – Тут тебя поцелуйный обряд соблюдать никто не заставит, и в сахарные уста мово Елисейку лобзать не занадобится, так что бери смело.

Вспомнил! Как только Иоанн назвал имя, я тут же вспомнил и нашу случайную встречу перед сожжением Москвы, и мое предостережение, чтобы он не оставался во дворце Иоанна на Арбате. А еще вспомнил, что мне довелось про него прочитать. Кратко, правда, но тут достаточно и одной фразы: «Главный царский лекарь, астролог и… отравитель».

Я посмотрел на протянутые кубки. Получается, что Иоанн…

И что теперь делать? Отказаться вообще – силком вольют. Нет уж, лучше самому счастья попытать, авось выберу тот, что без яда. Вот только какой взять?