Герой моих грез и кошмаров (СИ) - Лана Ежова

   Аламейский остановился, заставляя остро чувствовать, что между нами считанные сантиметры. Так близкo, что можно коснуться его...

   Какие глупости лезут в голову! Я на миг зажмурилась, прогоняя наваждение.

   – Берите, Джемма, не бойтесь.

   – С чего вы взяли, что боюсь? Я просто осторожна.

   С детства отличалась любопытством, вот и сейчас не удержалась, потянулась за коробкой, стараясь не коснуться Аламейского.

   – Они у вас от природы вьются?

   Я держала коробку, а Аламейский – прядь моих волос, похожих сейчас на пучок взбесившихся пружин.

   Я застыла, не веря, что инспектор меня бессовестно трогает. #286189862 / 01-фев-2020

   – Вьющиеся волосы – ужас моего рода, – мрачно подтвердила я. - Только сын избежал этого проклятия.

   – Отцовская кровь оказалась сильнее, - пробормотал инспектор и отпустил мой локон.

   Выдохнув, я решительно открыла коробку. К щекам тотчас прилила кровь.

   Чулки… Такие же, как были у меня,только новые.

   – С туфлями вышла проблема: Хельц не отдаст свою реликвию, а похожих я не нашел. Верну, как отыщу.

   Еще бы, я их покупала не здесь, а в столице... Так, минуточку! Почему моя обувь стала реликвией Хельца?.. Ох,и о чем я думаю? Нужно бежать, пока инспектор не вспомнил об Оливере и пансионе!

   – Спасибо, - поспешно поблагодарила я и напряженно поинтересовалась: – Я свободна?

   – Как птица, - подтвердил Аламейский, но отходить от моего стула не спешил.

   Напряжение разлилось между нами ощутимой волной.

   Я не поднимала глаз, боясь встретиться с ним взглядом. Почему он такой? Раз принес новые чулки, старые порвал, освобождаясь, но при этом молчит о вчерашнем, ничем не выдает свой гнев. Он ведь должен злиться! Должен…

   Или я плохо знаю мужчин.

   – Джемма, ты ничего не хочешь мне сказать? - Аламейский мягко опустил руку мне на плечо.

   Момент, котoрый я ждала и так боялась.

   Дверь резко распахнулась, в кабинет осенним резким ветром влетела госпожа Грэхем, жена мэра и мать Χлои. И не с пустыми руками – кроме ридикюля на локте, она несла шляпный кофр.

   – Вот. - Содержимое круглой коробки со звоном вывалилось на стол. - Я слышала, вас интересуют древние артефакты.

   Решительно пододвину их ближе к инспектору и, соответственно, ко мне, госпожа Грэхем ошарашила заявлением:

   – Пять предметов,изготовленных древними мастерами, я отдам их в вашу коллекцию , если не станете обвинять мою семью в нападении на свою персону.

   Личность эмиссара, как полномочного представителя короля, неприкосновенна. За малейшую обиду – спрос, а уж за использование ему во вред древнего артефакта, принуждение к насилию над невинной магичкой ради заключения брака – и вовсе шокирующие преступления.

   Госпожа Грэхем говорила что-то еще, бесстрашно, напористо, без оглядки на то, что совершает еще одно преступление: дачу взятки должностному лицу. Я почти все пропустила мимо ушей, меня манили предметы на столе.

   Словно в трансе, я протянула руку – и древние артефакты отозвались.

   Каждая вещь из церигия уникальна, их слышу я по–разному. Изящная статуэтка танцовщицы, вскинувшей вверх тонкие руки, звучала минорно; ажурный цветок на длинной цепочке шелестел весенней листвой; вычурная ракушка напоминала о морском прибое; зеркальце серебристо звенело, предлагая взять его в руки.

   И только бокал, внушающий неудержимую страсть, из которого вчера пил Аламейский, молчал.

   – Α это подделка. - Слова вырвались прежде, чем я осознала, что обнаружила.

   – Подлог? - требовательно уточнил Аламейский.

   Раз начала откровенничать, пришлось подтвердить:

   – Да, остальные настоящие, вдобавок полны сил и прослужат еще долго.

   Госпожа Грэхем настолько удивилась моим словам, что не стала ничего отрицать . Только часто моргала и потрясенно смотрела на меня, словно видя в первый раз.

   – Вам жаль расставаться с бокалом, гoспожа Грэхем?

   Женщина отмерла и испуганнo затрясла головой.

   – Н-нет, ваше чародейство! Я побоялась отдавать главное доказательство, то, что было использовано против вас. Но оно со мной, в ридикюле, - пробормотала она и упала на колени. – Простите нас! И примите эти артефакты в дар. Пусть мужа обвинят в мошенничестве, но не в нападении на эмиссара короля!

   – А как быть с предыдущим случаем использования бокала? - справедливо поинтересовался инспектор. – Ваша старшая дочь вышла замуж за аристократа лишь благодаря чарам.

   – Амалия ждет ребенка, не губите ее, умоляю! За год зять полюбил ее и также нетерпеливо ждет наследника. Пожалуйста, пощадите его… И Хлоя тоже не виновата – я ее заставила. Я и должна понести наказание. Отпустите Χлою, пожалуйста.

   – Поднимитесь, - Аламейский болезненно поморщился, как будто вид стоящей на коленях, унижающейся женщины приносил ему нестерпимую физическую боль. – Я согласен на сделку: за пять – подчеркну, настоящих – артефактов прощу нападение. И что супруг вашей старшей дочери ее принял окончательно и даже полюбил, мне известно. Однако Хлою я отдавать вам не намерен.

   – Почему? Она в самом деле не виновата! – В глазах женщины застыл страх. - Мы ее заставили...

   – Не в этом дело. Я уже договорился с вдовствующей королевой, что привезу еще одну воспитанницу для ее школы благородных магичек.

   Госпожа Грэхем не сдержала изумления, произнеся что-то невразумительное.

   Я понимала ее потрясение: упомянутая школа – место, куда попасть сложно даже столичным аристократкам. Считается, что ее выпускницы – лучшие невесты королевства Церестан.

   Меня покоробило, что Аламейский согласился снять обвинение в использовании артефакта зловредных чар. Впрочем, это он пострадал и в праве решать, милoвать или карать . А вот то, что спас Хлою, вырвав ее из-под влияния беспринципной семьи, приятно удивило.

   Также неожиданными cтали поступки госпожи Грэхем: если вчера она показалась отвратительной матерью, сейчас я могла поверить, что дочь она любит.

   Не то что мои родные...

   Привычно прогнав ранящие мысли, я тихо поинтересовалась у инспектора:

   – Я могу идти?

   Он о чем-то напряженно размышлял, хмуря брови,и просто кивнул.

   – Джемма, ты в порядке? - встревожилась подруга, стоило мне выйти из кабинета.

   – Не совсем. Пойдемте, надо спешить . - Повернувшись к жмущейся к стене Хлое, сообщила: – Все хорошо, обвинения в нападении не будет, госпoжа Грэхем договорилась. Правда, придется поехать с инспектором на учебу в школу