Я убиваю - Джорджо Фалетти

– Я провожу вас. Тоже ухожу. Поеду домой, хотя думаю, что вряд ли удастся уснуть… – сказал Бикжало, пропуская Фрэнка вперед.

У выхода они услышали, что снаружи кто-то набирает код доступа. Дверь отворилась, и появился Лоран. Он выглядел очень взволнованным.

– Слава богу! Я так надеялся застать вас тут. Мне пришла в голову одна идея. Я знаю, кто нам может помочь!

– С чем? – спросил Юло.

– С музыкой. Я знаю, кто может определить, что это за музыка.

– Кто же?

– Пьеро!

Бикжало просиял.

– Ну, конечно, Мальчик дождя!

Юло и Фрэнк переглянулись.

– Мальчик дождя?

– Это парень, который помогает нам на радио и занимается архивом, – объяснил директор. – Ему двадцать два года, но по умственному развитию он ребенок. Питомец Жан-Лу и обожает его. Готов за него в огонь броситься, если только попросят. Его прозвали Мальчик дождя, потому что он похож на Дастина Хофмана[20] в фильме «Человек дождя». Способности у него довольно скромные, зато когда речь идет о музыке, это настоящий компьютер. Единственное его достоинство, но совершенно феноменальное.

Фрэнк посмотрел на часы.

– Где живет этот Пьеро?

– Точно не знаю. Его фамилия Корбет и живет он с матерью где-то недалеко от Ментона,[21] мне кажется. Муж ее, мерзавец, бросил их на произвол судьбы, узнав, что сын – практически идиот.

– Кто-нибудь знает адрес или телефон?

Лоран бросился к компьютеру на столе Ракели.

– Вот телефонный секретарь. Тут домашний телефон и мобильник матери.

Комиссар Юло посмотрел на часы.

– Очень сочувствую мадам Корбет и ее сыну, но думаю, что этой ночью они проснутся в неурочное время.

15

Мать Пьеро – серая женщина в серой одежде – сидя на стуле в зале для совещаний, растерянно смотрела на людей, собравшихся вокруг ее сына. Они разбудили ее среди ночи, и она немало перепугалась, когда по домофону сказали, что приехала полиция. Ей велели разбудить Пьеро, как можно быстрее одеться и посадили в машину, помчавшуюся на сумасшедшей скорости, отчего стало еще страшнее.

Автомобиль отъехал от дешевого многоквартирного дома. Женщина беспокоилась из-за соседей. Хорошо бы, чтобы в этот ночной час они не видели, как ее с сыном увозит, словно преступников, полицейская машина. Ей и так нелегко приходилось из-за разной болтовни и сплетен о ее прошлом, ни к чему добавлять новые.

Комиссар, тот, что постарше и выглядит очень даже порядочным человеком, заверил ее: бояться нечего, сын нужен им по очень важному делу. Теперь вот они приехали сюда, и она все ломала голову, зачем им понадобился Пьеро, ее сын, которого она любила, словно он был гением, и которого люди чаще всего принимали за недоумка.

Она с тревогой посмотрела на Роберта Бикжало, директора «Радио Монте-Карло». Он принял ее сына сюда на работу, в надежное место, где Пьеро занимался тем, что любил больше всего на свете, – музыкой. При чем тут полиция? Она молила бога, чтобы Пьеро по своей наивности не совершил бы какого-нибудь промаха. Она не переживет, если у нее почему-либо отнимут сына. Сама мысль о том, что она может остаться одна, без него, а он может оказаться где-то без нее, приводила ее в ужас. Она почувствовала, как холодеют пальцы и тревога судорогой сжимает желудок. Лишь бы…

Бикжало приветливо улыбнулся ей, как бы подтверждая, что все будет хорошо.

Она наблюдала за другим полицейским, помоложе, с суровым, заросшим щетиной лицом, говорившим по-французски с легким акцентом. Он присел на корточки перед сидевшим на стуле Пьеро, чтобы лучше видеть его лицо, а сын, в свою очередь, с любопытством рассматривал полицейского.

– Извини, что разбудили тебя в такой час, Пьеро, но нам нужна твоя помощь в очень важном деле. И помочь можешь только ты.

Женщина немного успокоилась. Лицо этого человека внушало страх, но голос был ровный и приятный. Пьеро слушал его без всякого испуга. Более того, похоже, неожиданное ночное приключение, поездка на полицейской машине и то, что он вдруг оказался в центре внимания, внушали ему гордость. Мать вдруг ощутила прилив нежности и заботы к своему странному сыну, жившему в своем абстрактном мире, заполненном музыкой и чистыми мыслями, где даже грязные слова, как он называл их, имели невинный смысл детской игры.

Молодой полицейский продолжал говорить в своей спокойной дружелюбной манере:

– Сейчас мы дадим тебе послушать одну песню. Послушай ее. Послушай внимательно. И скажи, знаешь ли ты ее и можешь ли сказать, что это за музыка и на какой пластинке записана. Попробуешь?

Пьеро помолчал. Потом еле заметно кивнул.

Человек поднялся и нажал кнопку на магнитофоне. Звуки гитары внезапно заполнили комнату. Женщина посмотрела на сына. Лицо его было напряженным и сосредоточенным. Он внимательно слушал звуки, лившиеся из динамиков и заполнявшие все вокруг. Прошло всего несколько секунд, и наступила тишина. Полицейский снова присел возле Пьеро.

– Хочешь еще послушать?

Все так же, ничего не говоря, парень отрицательно покачал головой.

– Узнаешь?

Пьеро посмотрел на Бикжало, словно его ответ предназначался только ему.

– Есть, – тихо произнес он.

Директор подошел ближе.

– Ты хочешь сказать, что у нас есть эта музыка?

И Пьеро снова кивнул, как бы подчеркивая все значение своих слов.

– Есть. В комнате…

– В какой комнате? – спросил Юло, тоже подходя ближе.

– Комната – это архив. Внизу, в полуподвале. Там работает Пьеро. Там тысячи пластинок и компакт-дисков, и он знает их все наперечет.

– Если знаешь, где она лежит в комнате, не сходишь ли за ней? Принеси ее сюда, – вежливо попросил Фрэнк. Парень оказывал им неоценимую услугу, и вовсе не хотелось испугать его.

Пьеро снова посмотрел на директора, как бы спрашивая разрешения.

– Иди, Пьеро, принеси ее нам, пожалуйста.

Пьеро поднялся, прошел через комнату своей забавной, слегка подпрыгивающей походкой и исчез за дверью, провожаемый изумленным и тревожным взглядом матери.

Комиссар Юло подошел к женщине.

– Мадам, простите еще раз, что мы позволили себе так невежливо разбудить вас и привезти сюда. Надеюсь, вы не слишком встревожены. Вы даже не представляете, как необходим нам сегодня ваш сын. Мы крайне признательны вам за то, что позволили воспользоваться его помощью.

Гордясь за сына, мадам Корбет в смущении поплотнее запахнула на груди дешевое платье, второпях надетое поверх ночной рубашки.

Вскоре Пьеро вернулся, такой же молчаливый, как прежде. Он держал под мышкой несколько потрепанный конверт с пластинкой на 33 оборота. Подошел ближе, положил на стол, и с религиозным трепетом, стараясь не коснуться пальцами бороздок, извлек виниловую пластинку.

– Вот эта. Тут записана эта музыка, – произнес Пьеро.

– Поставь ее, пожалуйста, – приятным голосом попросил полицейский, что помоложе.

Парень подошел к проигрывателю и принялся действовать, как человек, который хорошо знает, как с ним обращаться. Нажал на какие-то кнопки, поднял крышку и поставил пластинку, включил еще что-то, и она завертелась. Он осторожно опустил головку тонарма.

Из колонок зазвучала та же мелодия, которую неизвестный недавно прислал им по телефону, словно с издевкой бросив вызов, чтобы они остановили его ночное путешествие.

Все дружно обрадовались, каждый старался подчеркнуть, что это личная победа Пьеро, а тот оглядывался с простодушной улыбкой.

В глазах матери читалось самозабвенное восхищение, лишь отчасти возмещавшее успех сына. Это был единственный случай, один-единственный, когда мир, казалось, вспомнил о нем после долгого пренебрежения и признал его заслугу.

Она расплакалась. Комиссар ласково тронул ее за плечо.

– Спасибо, мадам. Ваш сын был великолепен. Теперь все в порядке. Я велю сейчас же отвезти вас домой на нашей машине. Вы работаете завтра?

Женщина подняла залитое слезами лицо и смущенно улыбнулась, как бы извиняясь за минутную слабость.

– Да, я служу домработницей в итальянской семье, которая живет тут, в Монте-Карло.

Комиссар ответил ей улыбкой.

– Назовите фамилию этого месье вон тому человеку в коричневом пиджаке, инспектору Морелли. Мы постараемся, чтобы вам дали два оплаченных выходных дня за причиненное беспокойство сегодняшней ночью. И вы сможете побыть с вашим сыном, если хотите…

Комиссар повернулся к Пьеро.

– Что же касается тебя, молодой человек, то скажи-ка мне, хотел бы ты провести день в нашей машине, поговорить по рации с полицейским управлением и стать у нас почетным полицейским?[22]

Наверное Пьеро не знал, что значит стать почетным полицейским, но при одной только мысли, что его будут возить в полицейской машине, глаза его засияли.