Фиалки по средам (сборник рассказов) - Андрэ Моруа

-- Величайшее заблуждение реалистов,-- говорил Кристиан,--в том, что они на сцене рабски копируют повседневную речь... А зритель как раз ищет в театре совсем другое... Нельзя забывать, что драма родилась

(98)

из обряда, что шествия, выходы и хоры занимали в ней громадное место... Да и в комедии тоже... Нам твердят, что Мольер-де прислушивался к языку крючников Моста менял... Что же, возможно, пожалуй даже бесспорно, однако он прислушивался к этому языку, чтобы потом его стилизовать.

-- Вы правы,-- отвечал Леон Лоран.-- Вы совершенно правы. Вот почему мне и хочется, Менетрие, чтобы вы писали для театра... Ваши лирические тирады, ваши изысканные образы... Вопреки поверхностному впечатлению они великолепный материал для актеров. Возьмите же на себя роль скульптора. Мы оживим ваши статуи.

Лоран говорил короткими фразами, которым его прекрасный голос придавал глубокую выразительность.

-- Да ведь я и так пишу для театра,-- отвечал Крк-стиан.

-- Нет, дорогой! Нет!.. Вы пишете поэмы-диалоги, это театр в кресле у камина, но вы ни разу не дерзнули предстать перед публикой.

-- Мои пьесы не ставят.

-- Скажите лучше, что вы никогда не стремились к тому, чтобы их ставили... Вы никогда не считались с законами сцены. А ведь без этого нет театра... Напишите пьесу для меня... Да, мой друг, лично для меня... Тогда вы увидите, что такое репетиция... А это лучшая школа... Понимаете, вы еще не избавились -- на мой взгляд, это ваш единственный недостаток--от некоторой ходульности символизма... Так вот, стоит вам услышать ваш текст со сцены, и вы сами заметите все ваши промахи. Театральные подмостки для драматурга--то же самое, что для оратора пластинка с записью его голоса. Он слышит свои недостатки и исправляет их.

-- Вот эти самые слова я твержу Кристиану с утра до вечера,-- сказала Клер.-- Он создан для театра.

-- Не знаю,--сказал Кристиан.

-- Ну что вам стоит попробовать... Я вам повторяю:

напишите пьесу для меня.

-- На какой сюжет?

-- Да их у вас сотни,--сказал Леон Лоран.--Боже мой, ведь каждый раз, как мы встречаемся, вы излагаете мне первый акт какой-нибудь пьесы, почти всегда блестящий. Сюжет! Да вам надо только сесть за стол и

(99)

записать то, что вы мне уже рассказывали... И вообще это проще простого. Я с закрытыми глазами возьму любую пьесу, какую вы мне принесете. Кристиан на мгновение задумался.

-- Пожалуй, у меня есть одна идея,--сказал он.-- Вы знаете, как меня сейчас волнует угроза войны, как я пытаюсь, к сожалению тщетно, привлечь внимание французов к откровенным планам безумцев, правящих Германией...

-- Я читал ваши статьи в "Фигаро",--сказал Леон Лоран.-- Они красноречивы и полезны. Но только, вы сами знаете, слишком современная пьеса...

-- Да нет же, я вовсе не собираюсь предлагать вам пьесу из современной жизни. Я хотел бы перенести действие совсем в другую эпоху. Помните, как вели себя афиняне, когда Филипп Македонский требовал жизненного пространства и завоевывал одно за другим маленькие греческие государства? "Берегитесь,-твердил афинянам Демосфен.-- Берегитесь! Если вы не придете на помощь Чехословакии, вам тоже не избежать гибели". Но афиняне были доверчивы, легкомысленны, а у Филиппа была пятая колонна... Демосфен потерпел поражение... А потом в один прекрасный день настал черед Афин... Это будет второй акт.

-- Великолепно!-- с увлечением воскликнул Леон Лоран.--Чудесно. Вот вам и сюжет! А теперь не откладывайте в долгий ящик и за работу!

-- Погодите,-- сказал Кристиан.-- Мне надо еще кое-что перечитать. Но я уже представляю, каким вы будете блистательным Демосфеном. Ведь вы, конечно, возьмете роль Демосфена?

-- Еще бы!

Восхищенная Клер до пяти часов утра упивалась их спорами о будущей пьесе. Когда Лоран и Менетрие расстались, основные сцены были уже намечены. Кристиан даже придумал финальную реплику. После множества перипетий внезапная смерть Филиппа кажется чудом, которое спасет Афины. Но Демосфен не верит ни в длительность чудес, ни в то, что афинян может спасти что-нибудь иное, кроме их собственной воли, мужества и стойкости. "Да,--говорит он,--я слышу... Филипп умер... Но как зовут сына Филиппа?" И чей-то голос отвечает:

"Александр!"

(100)

-- Превосходно!--воскликнул Леон Лоран.--Превосходно! Я уже представляю, как я это скажу... Менетрие! Если вы не закончите пьесу в течение месяца, вы недостойны театра.

Через месяц пьеса была завершена. Теперь мы знаем, что она оправдала все надежды Клер и Лорана. Но когда после читки пьесы в театре, ставшей подлинным триумфом автора, Лоран явился к нему, чтобы договориться о распределении ролей, сроках постановки и репетициях, вид у актера был озабоченный и смущенный. Кристиану, болезненно мнительному, как все художники, когда дело касается их творений, показалось, что Лоран не вполне удовлетворен.

-- Нет,-- сказал он жене после того, как Леон Лоран ушел.--Нет, что-то его не устраивает... Но что?.. Он мне не сказал... Ничего не сказал... Но что-то неуловимое... Я не стану утверждать, что пьеса ему не нравится... Наоборот, он опять говорил о своей роли и о сцене в ареопаге с увлечением, в искренности которого невозможно усомниться... Но у него какая-то задняя мысль... В чем дело... Не понимаю...

Клер улыбнулась.

-- Кристиан,-- сказала она.-- Вы -- великий писатель, и я от всей души восхищаюсь вами. Но вы трогательно наивны во всем, что касается самых простых человеческих отношений. Поверьте мне, даже не видя Лорана, я совершенно твердо знаю, что произошло.

-- Что же?

-- Вернее сказать--чего не произошло. Чего не хватает... А не хватает в вашей пьесе, дорогой, роли для Элен Мессьер... Признайтесь по справедливости, что я вас об этом предупреждала.

Кристиан раздраженно возразил.

-- А какая тут могла быть роль для Мессьер? Она прелестная комедийная актриса, ей отлично удаются образы Мюссе и Мариво, но что ей, скажите на милость, делать в политической трагедии?

-- Ах, любовь моя, вы смешиваете совершенно разные проблемы! Речь идет совсем не о том, что Элен будет делать в политической трагедии. Все гораздо проще--речь идет о том, что сделать, чтобы Леон Лоран жил в добром согласии со своей любовницей.

-- Элен Мессьер--любовница Леона Лорана?

(101)

-- Вы свалились с луны, дорогой? Они живут вместе вот уже четыре года.

-- Откуда я мог это знать? И при чем здесь моя пьеса? Так вы думаете, что Лорану хочется...

-- Я не думаю, Кристиан, я твердо знаю, что Лоран хочет и, если вы его к этому вынудите, потребует роли для Мессьер. Замечу, кстати, что, по-моему, не так уж трудно доставить ему это удовольствие... Почему бы вам не добавить одно действующее лицо...

-- Ни за что! Это разрушит всю композицию моей пьесы...

-- Дело ваше, Кристиан... Но мы еще вернемся к этой теме...

Они и в самом деле вернулись к этой теме, когда Леон Лоран, который становился все более озабоченным и хмурым, начал говорить о трудностях постановки, о прежних обязательствах театра, о предстоящих гастролях. Кристиан, которому с тех пор, как он закончил пьесу, не терпелось увидеть ее на сцене, тоже стал раздражительным и мрачным.

-- Друг мой,--сказала ему Клер.--Оставьте меня как-нибудь наедине с Лораном. Мне он решится высказать все, что у него на душе, и я обещаю вам все уладить... Разумеется, с условием, что вы напишете женскую роль.

-- Да как же я ее напишу? Не могу же я переделывать пьесу, которую я имею смелость считать произведением искусства, по прихоти...

-- Ох, Кристиан, ведь это же легче легкого, да еще при вашей богатой фантазии... Ну вот хотя бы во втором акте, когда македонцы организуют в Афинах пятую колонну, почему бы им не прибегнуть к услугам умной куртизанки, подруги влиятельных афинян, банкиров и государственных деятелей... Вот вам готовый персонаж--и, кстати сказать, вполне правдоподобный.

-- Гм, пожалуй... И при этом можно... А знаете, вы правы, очень интересно показать секретные методы пропаганды, старые как мир...

Клер знала, что каждое семя, брошенное в воображение Кристиана, обязательно даст росток. Теперь она взялась за Лорана и тут тоже одержала полную победу.

-- Ах, что за чудесная мысль! -- с облегчением сказал Лоран.-Понимаете, я не смел заговорить об этом

(102)

с вашим мужем -- к нему невозможно подступиться, когда речь идет о его произведениях,-- но публика очень плохо принимает пьесы без женщин... Даже Шекспир в "Юлии Цезаре"... Да и Корнель ввел в драму Горациев фигуру Сабины, а Расин Арисию в миф о Федре... И потом, мадам, вам я признаюсь откровенно: я бы не хотел ставить пьесу, где у Элен не будет роли... Не хотел бы... Понимаете, она молода, она привязана ко мне, но она любит танцевать, как огня боится одиночества... Если я буду каждый вечер занят в театре, она станет проводить время с другими мужчинами, и, сознаюсь вам, я потеряю покой... Но если ваш муж напишет для нее маленькую роль, все уладится... Через неделю мы начнем репетировать...

Так родился образ Миррины. Создавая ее, Кристиан вспоминал одновременно и некоторых героинь Аристофана, женщин остроумных и циничных, и кокеток Мариво, играя которых Элен Мессьер стяжала первые лавры. Из этого парадоксального сочетания, к удивлению самого автора, родился оригинальный и пленительный образ. "На редкость выигрышная роль",-- говорил Лоран.