Позывной – «Кобра» (Записки разведчика специального назначения) - Эркебек Абдулаев

Как-то на занятия приковылял, опираясь на палку, «каскадер», только что вернувшийся из Афгана. Снял шапку перед строем, поклонился в пояс Александру Ивановичу:

— Мужики! Если бы не долматовские уроки, не стоял бы сейчас перед вами. Попали мы в горном ущелье в засаду. БТР горит, валяются трупы, стонут раненные. Мы, как учил Долматов, рассыпались, разбежались в разные стороны, попрятались за камни. Отбили атаку «духов», продержались до прихода подмоги.

Самой лестной похвалой для слушателей было получить от него прозвище «лось» или «зверь».

Огневой подготовкой заправлял Быстряков Федор Степанович, ветеран Великой Отечественной войны, великолепный рассказчик и балагур, любивший розыгрыши и подначки, про которого много лет назад сложилась присказка:

— Кто вас учит, мудаков?

— Дядя Федя Быстряков!

Он умел за одно занятие доходчиво объяснить принцип действия десятков систем оружия, которые знал в совершенстве. К метанию ножей относился скептически:

— Ребятишки, зачем спецназу нож? Если думаете, для того, чтобы резать часовых, заблуждаетесь. Нож спецназу нужен, чтобы порезать колбаску или сало! А для часовых у нас припасены бесшумные пистолеты.

На стендах в классе у него висело множество пистолетов иностранного производства с самодельными глушителями, изготовленными слушателями в качестве курсовых работ.

Про каждый ствол он мог рассказать интересный эпизод из своей практики. Например, извлечет из своего бездонного кожаного портфеля «Парабеллум»:

— «Парабеллум» в переводе на русский означает «готовься к войне». Пистолет, конечно, красивый. На фронте все наши штабные офицеры и тыловики западали на него. Я иногда уступал свой «парабеллум» какой-нибудь тыловой крысе за пару котелков спирта. Пойдет этот блудливый козел в медсанбат, похвастает перед Маруськой, навешает лапшу на уши, как ходил в тыл врага и взял в плен генерала, покажет пистолет. Все, любовь до гроба! У немцев происходило то же самое. Их тыловики ходили к Гретхен в свой немецкий медсанбат и хвастались трофейными ТТ. Не сомневаюсь, что вы, ортодоксы, тоже будете пользоваться этим приемом, когда начнете охмурять медсестричек Кабульского госпиталя. А через Афганистан пройдете все.

Помню соревнования между учебными группами. В ночной лес поодиночке забрасываются слушатели, которые в обусловленное время должны прибыть в пункт сбора. Собравшись, группа с помощью радиопеленгатора начинает поиск груза и находит тяжеленный, опломбированный ящик без ручек. Притаскивает его в расположение. Затем бегом в тир. Нужно собрать пять пистолетов разных систем из множества деталей, перемешанных в одном ящике. Из этих пистолетов каждый слушатель должен выпустить по одной пуле. На каждую группу выделяется одна мишень. Кто из бойцов попал, кто промахнулся — неизвестно. С последним выстрелом щелкает секундомер. Мишени вывешиваются в фойе. Подводится итог. Наутро победившей группе в торжественной обстановке начальник диверсионной школы лично вручает огромный торт.

Аналогичный метод обучения я потом применял в работе с Афганским спецназом.

Больше всего мне нравились занятия по минно-взрывному делу. Под руководством Бориса Андреевича Плешкунова и Петра Ивановича Нищева рвали рельсы, разносили в крошку железобетонные блоки. Лазили по ночам по фермам мостов через Москву-реку, устанавливая учебные заряды. Лепили бомбы из самодельной взрывчатки, конструировали мины-ловушки. Один хохмач-слушатель изготовил портфель-сюрприз с «черемухой» и подсунул Борису Андреевичу. Однако «мудрый Боря» не стал его разминировать. Так и простоял портфель на полке три года, пока батарейки питания надежно не сели. Навыки, полученные у Бориса Андреевича, мне здорово пригодились в Афганистане.

Глава 2. Бомба в кабинете зампреда КГБ

Петр Иванович Нищев поведал случай из своей практики, как обезвреживал самодельное взрывное устройство. В 1978 году произошел взрыв в Московском метро, повлекший человеческие жертвы. В КГБ было заведено дело оперативной разработки и началась тотальная проверка всех лиц, хоть когда-либо имевших отношение к взрывным делам, в том числе преподавателей и слушателей КУОСа. На всех вокзалах установили негласное круглосуточное дежурство. И вот однажды взрывник с бомбой вновь приехал в Москву. На Курском вокзале он долго сидел в зале ожидания, изучая остановку. Наконец потянулся к сумке, чтобы включить тумблер. В этот момент дремавший напротив молодой человек сунул правую руку за пазуху. Приняв его за чекиста, взрывник перепугался, выскользнул из зала и был таков, так и не включив электрическую цепь. На бесхозный багаж сделал стойку вокзальный воришка. Вынеся из зала, заглянул туда и обомлел, увидев массивный чугунный корпус, провода, лампочки и выключатели. Бросив сумку в тамбуре, воришка тоже сделал ноги. Утром уборщица, выметая мусор, обнаружила ее и вызвала милицию. Милиция позвонила в КГБ. Доблестные чекисты притащили бомбу на Лубянку прямо…в кабинет зампреда. Собралось большое начальство и стало решать что делать дальше. А часики-то тикают! Догадались вызвать специалистов из балашихинской диверсионной школы и спецлаборатории ОТУ КГБ. Показывают им на сумку и предлагают обезвредить. Петра Ивановича затрясло от бешенства:

— Нельзя ее ни открывать, ни сдвигать с места. И вообще, какой мудак приволок бомбу сюда?

— Но-но, не кипятись. Может разрезать сумку сбоку?

— И резать нельзя!

— Давайте просветим переносной рентгеновской аппаратурой.

— И просвечивать не рекомендуется! Мало ли какой датчик там установлен.

— Но ведь бомба до сих пор не взорвалась, сколько ее ни кантовали?

— А если там установлен временной предохранитель, и бомба только что встала на боевой взвод? Да и медлить тоже нельзя!

Смех и грех. Короче говоря, выгнали всех из кабинета и смежных помещений. Вызвали пожарных. Натаскали мешков с песком, обложили сумку со всех сторон. Засучив рукава, перерезали провода, убрали батарейки питания. Предварительно просветив рентгеном, вскрыли корпус. Вытащили электродетонаторы. Обезвредив бомбу, с облегчением вытерли со лба проступивший пот. Слава богу, взрывное устройство оказалось без сюрпризов.

С той поры Руководство КГБ решило сформировать специальное подразделение взрывотехников.

На день Победы пригласили на КУОС убеленных сединами ветеранов: Старинова И. Г., Судоплатова П. А., Ботяна А. Н., Орлова А. А. Много интересного они рассказали. Одно дело читать приукрашенные отчеты о проведенных операциях, другое дело услышать из первых уст как было на самом деле. И это была замечательная традиция КУОСа соблюдать преемственность поколений.