Праздничный патруль (сборник) - Галия Мавлютова

– Вот и пасите, – сказал Батанов и отключил рацию.

Алина почти потеряла голову от восторга. Сам капитан Батанов дал добро, чтобы она стояла в паре с Воронцовым. Больше от нее не прячутся. Она на равных с операми.

– Дим, а кто вон там стоит? Там, за деревом, за большим деревом…

Воронцов присмотрелся и засмеялся:

– Это наш Степаныч. Старику дома не сидится. Решил приобщиться к серьезному задержанию.

– А его только мы видим?

– Да. Больше он никому не нужен. Не переживай, Линок! Я же сказал, эта ночь будет наша! Мы всех повяжем.

Раздался хрип рации.

– Дима, ты далеко? – голос Батанова прозвучал неожиданно, как будто он стоял рядом.

– Нет, мы подошли, близко стоим.

– Понимаешь, пока наружка меняла дислокацию, то да се, короче, они не успевают, бери инициативу на себя. Слава и компания скоро будут. Они уже в пути.

– Понял!

Рация затихла. Алина, понимая важность момента, тоже притихла.

– Ну, Линок, не оплошай! Если что, нас подстрахует Степаныч. Он же уверен, что мы его не видим.

– А откуда Степаныч узнал, что мы здесь? Его же не было в отделе.

– Степаныч все знает. Он наш бог!

Воронцов высоко поднял палец и поманил за собой Алину. Они, крадучись, двинулись по направлению к парковке.

Зазвонил телефон. Константин Петрович вздрогнул. По звуку мелодии он определил, что звонит жена.

«Сейчас начнется!» – подумал он со злостью.

– Да, Оленька, да, любимая!

– Возвращайтесь мои дорогие, наверное, совсем замерзли?

– Оля, понимаешь, – замялся Батанов, – понимаешь…

– Что там у вас? – всполошилась Оля. – Говори, не тяни кота за хвост! Вечно ты мямлишь.

– Понимаешь, Наташа потерялась. Рядом стояла и пропала из виду. Я уже всех на ноги поднял. В отделе в курсе. Ищут. Не переживай! Я найду ее.

– Господи! Ты совсем с ума сошел! – крикнула Ольга. И уже другим тоном добавила: – Ищи! Найди ее! Пожалуйста.

– Да найдется наша дочь, Оленька, не переживай!

Связь прервалась. Батанов посмотрел на телефон и чуть не поцеловал его от нахлынувшего восторга. Удачное решение! Он зачем-то подул в рацию и сказал:

– Михалыч, я к месту дислокации. В Приморский. Жене скажешь, что Наташка потерялась. Успокой Олю, скажи, чтобы не волновалась.

– Понял, Петрович! Понял. Жду указаний.

– Будут тебе указания, будут, – засмеялся Батанов и помчался в Приморский район.

«Город как вымер. Улицы пустые. Пробок нет. Успею! Раньше всех прилечу!»

Ольга растерянно смотрела на спящих детей. Она не верила, что начальник угонной группы, капитан полиции потерял родную дочь. Впервые Ольга не знала, как реагировать на сообщение мужа. Обиды не было. Было лишь желание собрать всех вместе и усесться, наконец, за новогодний стол. Она посмотрела на настенные часы. До Нового года оставалось полчаса. Дети мирно сопели на диване. На столе дымилось жаркое. Из кухни доносился аромат запеченного мяса. На столе нагло развалились заморские фрукты, желтея и краснея пышными боками. Бутылка шампанского сиротливо устроилась на краю стола. Ольга переставила бутылку в центр и включила телевизор. Она верила в своего мужа. Батанов придет домой минута в минуту, как обещал. Вместе с дочерью.

Константин Петрович притормозил на светофоре. Ему было совестно перед женой. Нужно чем-то исправить ситуацию, чтобы не краснеть перед Ольгой. Светофор подмигнул, переключаясь, и Батанов рванул с места в карьер. Он уже знал, что успеет к столу, приготовленному женой в честь новогоднего праздника.

Семь человек на двоих – это много. Воронцов притих. Расчет был в пользу боевой семерки. Дима, считай, один. Степаныч на подхвате. Кузина не в счет. Остальные на подходе, но пока они приедут, банда скроется с места происшествия вместе с угнанной тачкой.

«Надо брать Минаева и Машку Перову, остальных, если смоются, поймаем. Эти двое – важнее всех!»

Дима махнул рукой Алине, и они, громко разговаривая и смеясь, пошли к парковке.

– А ты ему не звонил?

– Кому?

– Да Степанычу! Он же будет ждать до посинения.

– А-а, пусть подождет!

Алина чувствовала, как кипит кровь от возбуждения. Она не знала, что опасность придает чувство уверенности, впервые Алина ощущала себя в своей тарелке. Никаких комплексов, все страхи исчезли. Кузина шла напролом. Так, наверное, идут в первый бой молодые необстрелянные бойцы. Вдруг все смешалось. Воронцов схватил ее и прижался губами к ее губам. Алина попыталась вывернуться, но услышала дикий шепот прямо в ухо:

– Стой, дура! Не шевелись, я тебе жизнь спасаю!

– А как-нибудь по-другому меня спасти нельзя? – прошептала Алина, чувствуя, что отдается во власть сладкого поцелуя.

Никогда она не целовалась так истово. И не знала, что такие поцелуи возможны.

– Нельзя, – прошептал Дима.

Алина снова посопротивлялась, но как-то без огонька, слабо. Затем он залез рукой за пояс ее джинсов. Тут она обозлилась, вышла из поцелуйного беспамятства и искренне возмутилась, но тихо:

– А там тоже есть жизнь?

– Да еще какая! – громко заржал Дима.

– А если я к тебе в штаны полезу? Что ты будешь делать? – продолжала шипеть Алина.

– Лезь, лезь ко мне в штаны, делай, что хочешь, только чтобы они подумали, что мы – загулявшая парочка.

– А-а, – сказала Алина и принялась водить руками по широкой спине Воронцова.

– И здесь потрогай, и вот здесь, ты отлично обнимаешься! – с удовольствием отметил приятно изумленный Воронцов.

Наконец, они увидели, что группа угонщиков перестала на них таращиться и с успехом принялась довершать начатое.

– Все! Хватит! Пошли! – скомандовал Воронцов, и они бросились к машине, стоявшей в левом ряду парковки.

– Стоять! На землю! Полиция! – истошно орал Дима, наставив пистолет на угонщиков.

Возле новенькой «Инфинити» копошилось четверо. Двое стояли на стреме, а Машка Перова вообще спряталась за деревьями.

Четверо нехотя устроились на земле, Алина побежала за Машкой, а неугомонный Степаныч успешно боролся с двумя тощими пареньками. Все трое выглядели довольно хилыми: небольшого роста, сухощавые, с вытянутыми лицами. Победил, разумеется, Степаныч. Уложил парочку на землю надел на них наручники и привел задержанных к растерзанной «Инфинити». Машку Перову ломало, по этой причине она не успела убежать от Кузиной. Алина вовремя выставила каблук, и Перова, охнув, свалилась на землю. Лишь в этот момент Кузина поняла, что у нее нет наручников и пистолета. Она забыла вооружиться перед задержанием. Мысленно обругав себя за легкомыслие, Кузина обхватила руки Перовой шелковым шарфиком и завязала их. Убедилась, что узел надежный, и повела Перову к месту совершения преступления.