Дьявольски красив - Патриция Райс

Но у возницы хлыста не было.

— Вы хозяин лошади, сэр? — спросила мисс Каррингтон, когда мужчина снял фуражку и поклонился ей… — Она такая красавица! Не понимаю, зачем вам понадобилось хлестать животное!

Блейк нахмурился. Несмотря на все свое жеманство, она пришла к тому же заключению, что и он. Конечно, он предпочел бы наподдать мерзавцу, но с нехорошим предчувствием ждал результатов менее грубого подхода.

— Моя бедная Молли никогда не знала, что такое хлыст, — запротестовал возница. — Я оставил ее с форейтором, но не успел поставить на крыльцо коробки леди, как она вдруг сорвалась с места и помчалась по улице!

Мисс Каррингтон продолжала гладить лошадиный нос, а Блейк повнимательнее пригляделся к болезненному рубцу на крупе. Лошадь явно ударили.

— А у форейтора хлыст есть?

— У Тома–то? — вознегодовал возница. — Да он и мухи не обидит!

— Должно быть, кто–то зло пошутил, — пробормотала мисс Каррингтон, бросив хмурый взгляд на улицу. — Нам лучше отпустить их, пока тут не собралось полгорода.

Блейк проследил за ее взглядом, но никого не узнал в толпе. Он предпочел бы докопаться до сути дела, но они перекрыли улицу. И раз уж с животным всегда хорошо обращались, он мало что мог тут сделать.

Зато он только что обнаружил, что в мисс Каррингтон это гораздо больше, чем взмахивающие ресницы и бессмысленные взгляды. Она, так же как и он, заподозрила неладное, и это должно было его обеспокоить. Вместо этого он был заинтригован.

Благодарный возница увел кобылу, жевавшую морковку.

Блейк бросил взгляд на хрупкую девушку, которая теперь взяла его под руку с таким невозмутимым видом, как будто не они только что заглянули в лицо смерти.

— Вы всегда в опасных ситуациях пренебрегаете здравым смыслом? — спросил он.

Она потрепала его по руке и ослепительно улыбнулась.

— Я обычно не попадаю в опасные ситуации, сэр, — смеясь, отозвалась она, потом наклонилась и взяла с земли корзинку с котенком. — Это вы попадаете в них постоянно.

Блейк нахмурился.

— Тогда, может, мне лучше прекратить свои опасные ухаживания ради вашего благополучия?

Мисс Каррингтон снова рассмеялась, без труда подстраиваясь под его широкие шаги.

— Если я должна выйти замуж, чтобы иметь дом, ваша угрюмость и тяга к опасности предпочтительнее, чем мои другие варианты, — весело отозвалась она.

Блейк подозрительно покосился на нее.

— Я не угрюмый.

— Вы сердитый медведь, — возразила она, — но, к счастью, я люблю медведей.

Он не знал, то ли ему смеяться над ее самодовольным тоном, то ли возмутиться.

— Должен ли я сопровождать вас на приемы и музыкальные вечера, прежде чем осмелюсь просить вашей руки?

Он не собирался этого говорить. Все происходящее совсем не вписывалось в рамки его основного плана. Он считал ее пустой и недалекой юной мисс и намеревался обхаживать с помощью котят и галантности. Он собирался доказать, что может быть обаятельным, сопровождать се повсюду, чтобы все ожидали объявления о помолвке, переговорить с ее поверенными и родителями, затем попросить встретиться с тем, кто отвечает за нее. Так обычно делаются подобные дела.

Но это было до того, как она успокоила запаниковавшую лошадь морковкой, потом рассмеялась, вновь, пробудив в нем желание поцеловать ее. Или придушить. В зависимости от причины смеха, пожалуй.

Она послала ему улыбку настолько ослепительную, что Блейк чуть не споткнулся. Он, который храбро выстоял в трех дуэлях — четырех, если считать ту, что с Берни, — дрогнул перед соблазнительной женской улыбкой. Какое счастье, что друзья этого не видят.

— Выбор развлечений в это время года ограничен, — прагматично заметила она. — У меня нет отца, с которым вы могли бы обсудить условия, и я совершеннолетняя, поэтому мой сводный братец, Квин, ничего не знает о моих делах. Полагаю, вы можете проконсультироваться с леди Белден и поверенным, который управляет моим наследством, ежели желаете сделать все по правилам, — когда будете готовы; разумеется.

Виконт Каррингтон как глава ее семейства — явный недостаток, который он должен обойти. Блейк виновато подумал, стоит ли рассказать ей, как он однажды подстрелил Гарольда, но это плохо бы отразилось на них обоих.

— Есть ли еще что–нибудь, что я должен знать о брате, которого вы называете Свином? — спросил он.

— Кроме того, что он выставил маму, брата и меня из нашего дома, как только заявился в имение? Нет, больше, пожалуй, ничего.

— Почему он выставил вас? — спросил Блейк.

Мисс Каррингтон пожала плечами.

— Причин много, уверена. Полагаю, последней каплей стал тот вечер, когда я настояла, чтобы мой выход в свет состоялся, как планировалось, а Ричард подрался с моей невесткой из–за птиц. Гарольд вмешался, и мама огрела его метлой. Нас не назовешь дружной семьей, — иронично закончила она.

— Значит, вы не общаетесь и это не Гарольда я видел отъезжавшим от дома леди Белден, когда приехал? — полюбопытствовал Блейк.

Ему было неприятно сомневаться в ее честности.

— О, это был он, вне всяких сомнений, — пожала она плечами. — Он знать меня не хотел, пока я не получила наследство и не переехала к маркизе. С той поры регулярно наносит визиты. Его жена тоже так и норовит подлизаться ко мне теперь, когда у меня есть средства и связи. Я отомстила им тем, что не замечаю их и отказываюсь принимать.

— А вы маленькая злючка, да? — усмехнулся Блейк, всей душой одобряя ее женский способ мести человеку, которого он презирает.

Они уже почти вернулись к дому леди Белден, но Блейку, как ни странно, не хотелось отпускать мисс Каррингтон. Он полагал, что со временем преодолеет эту слабость.

— Имя Джослин необычное. Оно семейное?

— В некотором роде, — сухо отозвалась мисс Каррингтон. — Моя мать что–то вроде историка. Когда–то, в четырнадцатом веке, был такой рыцарь по имени Джослин на семейном древе Бердов.

Ему нравилось ее слушать. И нравился белокурый завиток на щеке. Она засмеялась, и этот заразительный смех столкнул его с края в бездну. У нее есть деньги, и она прелестна. Разве имеет значение, что она родня этому вероломному ублюдку Каррингтону?

— Итак, мисс Джослин Берд–Каррингтон, готовы ли вы стать Берд–Монтегю?

Блейк не мог поверить, что сказал это, стоя на парадном крыльце особняка леди Белден, на виду у полдюжины экипажей, уличного дворника и двух дородных матрон. Он противился этой минуте почти тридцать лет — если не считать их разговора во время домашнего приема, — и вот теперь столкновение со смертью подтолкнуло его к импульсивным действиям.

А может, так оно и лучше, вроде того как вырвать одним махом больной зуб, вместо того чтобы мучиться от боли и трястись от страха.