Чистейшая (СИ) - Селезнёва Елена Алексеевна

Конечно, это не тот ответ, который устроил бы Лиз, поэтому она сверлила взглядом будущего преподавателя, ожидая продолжение объяснения.

- Вампиры ощущают гораздо больше, чем люди. Они чувствуют вампиров, людей, даже могут ощутить, как давно человек был обращён, – Лиз слушала его внимательно, ожидая той информации, ради которой и пришла сюда. – Тебя мы не ощущаем, как определённый вид. В глазах вампира ты не человек и не вампир, а чистейшая потому, что от тебя веет чистотой происхождения. Только неосведомлённые вряд ли поймут, что за происхождение они могут ощущать.

- И насколько вы осведомлены? – в голос Элизабет подкрадывалось некое недовольство, потому что время шло, информации становилось всё больше, а самой главной ей так и не поступало.

Картер и Флоренс снова коротко переглянулись. Лиз стало интересно, как долго они провели рядом в вампирском обличии, интересны их отношения, как вампиров, и отношения в их мире вообще. Какая у них иерархия? Как они взаимодействуют с людьми? Было любопытно так многое, но всё «многое» сходилось лишь на информации о самой себе.

 

У таких существ, каким и оказалась Элизабет, было много названий, поэтому все источники различны, найти что-то единое не выходит. Чистейшими их также называли за, собственно, то, как вампиры их ощущают, но это не стало утверждённым названием рода.

Будучи смертными, в отличие от вампиров, Чистейшие проживали обычную по человеческим меркам жизнь. На самом деле, убить Чистейшего всегда было сложно, даже сложнее, чем вампира, но вот от старения они не защищены. Поэтому к нынешнему моменту их не осталось. По крайней мере, на слуху.

Как и почему рождались Чистейшие – полулюди, полувампиры (коими их зачастую называли, хотя это в корне неверно) – никто из вампиров-историков не знает и по сей день. В нынешнее время это, наверняка, обозвали бы мутацией или чем-то подобным. В прошлые века это связывали с датой рождения и луной. Также подтверждались случаи обращения матери во время беременности – эта версия всегда казалась наиболее правдоподобной, хоть вампиры сами по себе и не способны рожать.

Рождение спало, а со временем и вовсе сошло на «нет». О случаях рождения Чистейших не было слышно уже слишком давно.

 

- А пару дней назад ко мне пришёл Томас и рассказал о тебе, Элизабет. О твоей уникальности, – завершил своё повествование Картер.

- Томас, значит, – проговорила Лиз сквозь зубы, переведя взгляд на блондина, который даже попытался спрятаться за спиной Софи, что заставило ту тихо рассмеяться.

Элизабет слушала смех своей новоиспечённой подруги, с ужасом понимая, что ей не смешно. Совсем. Она не могла улыбнуться, смотря на милого в такой момент Томми, видя улыбку Софи и её несмотря ни на что горящие глаза, видя потрясающе светлую по атмосфере вокруг себя вампиршу…

Новая информация, которую она узнала за последний день, кажется, попросту вытесняла положительные эмоции, искреннюю улыбчивость девушки. Что если она не сможет вернуться и снова стать собой?

Узнав о новой себе, Лиззи стала терять себя прежнюю. Понимая, что, в принципе-то, её прежней и не существовало никогда.

Всё было ложью. Она родилась вампиром. Насильно жила человеком.

И теперь ей предстояло слишком много выборов, к которым она оказалась не готова.

Глава 11

Не такая

 

Элизабет хотелось стать невидимой и, пока они ехали обратно, она максимально вжималась в сиденье, чтобы ни с кем не разговаривать. Софи молча взяла её за руку, выказывая свою поддержку, пока общалась с Томасом на переднем сиденье. Лиззи была ей благодарна за такое внимание и за то, что та не отвлекала её словами и разговорами.

Ярко красная машина Картера неожиданно стала казаться какой-то тёмной, возможно, из-за того, что на город спустился мрак… а может, из-за изменившегося мировоззрения девушки. Вся её жизнь – ложь и всегда такой была, тут тяжело не сорваться.

Компания из трёх человек покинула мистера Треверса, который только несколько часов назад был всего лишь будущим преподавателем, а теперь стал… вампиром.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лиззи направилась широким шагом ко входу в общежитие, пока парочка блондинов шла следом. Она слышала стук сердец позади. Они звучали так спокойно, обычно… и больно отдавались в голове девушки. Казалось, что маленькие молоточки синхронно бились в виски с каждым биением сердца. Раз, два… три.

- Как ты мог?!

Элизабет резко развернулась, останавливаясь на полпути ко входу. Томми вздрогнул, быстро притормозив вместе с девушкой, которая шла рядом и мало понимала в происходящем, но держалась всё время молодцом.

- Ты сдал меня… – она не могла ничего поделать с собой, так и повышая тон на парня, но следующее слово машинально произнесла гораздо тише. – Вампирам, – Лиз даже осмотрелась, чтобы её никто не услышал. – Как ты мог?

Томас славился своими усмешками ещё в детстве, и они ему, плохому парню, очень шли. Возможно, именно на это запала однажды малышка Лиззи.

- Помочь хотел, и огребаю теперь, – он усмехнулся, и по его выражению лица и движениям губ не было понятно, опечален он или просто раздражён, а, может, ему всё равно? – Класс.

Элизабет не сдавалась, смотря прямо в его зелёные глаза. Они всегда выглядели потрясающе, но с возрастом стали ещё глубже, а взгляд осмысленнее.

- Как ты узнал, что я… не такая? – практически сквозь зубы спросила девушка, не отводя взгляд. Ей хотелось кричать, плакать, сбежать… но она стояла на месте, сверля взглядом своего бывшего парня.

- Слушай, мы можем пройти в комнату? Я всё расскажу, – он был непреклонен, поэтому не дождался ответа девушки, направившись внутрь помещения с другой, чью руку не отпускал всё это время.

Лиз осталась одна, стоя посреди беззвёздного вечера. Сердце сжималось от боли и неизвестности. На глаза накатывались слёзы. Тишина вокруг прерывалась лишь отдельными сердцами, чей стук доходил до девушки.

«Как заставить их замолчать?!»

Она зажмурилась и, казалось, всё прошло, но стоило сделать лишь один вдох, как сердец стало появляться всё больше. Видимо, она начала слышать кого-то из помещения…

- Приятно познакомиться, Лив. Я Майлс.

- О, Майлс, классное имя.

 

- Не верю, что ты мог так поступить! Отойди от меня!

 

- Всё будет хорошо, всё будет хорошо… Не нужно бояться их…

 

Элизабет распахнула свои большие глаза, смотря перед собой. Люди вокруг не переставали говорить, слова обращались в гул, бессвязный шум.

- Заткнитесь!

И пусть на неё многие обернулись из-за крика, который вышел куда громче, чем она ожидала, странным образом это всё же подействовало.

Лиз, наконец, смогла услышать собственные мысли, а чужие разговоры отступили куда-то, даже сердцебиения вдруг утихли.

- Так… гораздо лучше.

Тяжело вздыхая, она всё же направилась в общежитие, понимая, что прижиться тут ей будет очень сложно. Столько она уже натворила, сама того не желая. И вот снова обратила на себя ненужное внимание.

- Мисс Стивенс, – Лиз не сразу услышала, как её позвали, поняв это лишь у лестницы.

- Простите, – машинально извинилась она, обратив внимание на ту, кто её окликнул.

За столом регистрации сидела миловидная брюнетка по внешнему виду немногим старше самих студентов, она приветливо улыбалась, пока смотрела на растерянную Лиз.

- Вам посылка пришла, – она выставила бурую гофрокоробку на стол. Ничем не примечательная посылка, размера больше, чем следовало бы, но девушка знала, что там в основном уплотнитель, чтобы пузырёк внутри не разбился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лекарства… Конечно.

Вздохнув, Лиззи всё же натянула на себя улыбку, подходя к столу и забирая посылку, мельком прочитав «Доктор Джон Кристиан, Батори» в строке отправителя. Очень краток, как и всегда.

- Спасибо, Мередит, – конечно, Лиз ещё не знала всех имён, поэтому прочитала его на бейджике девушки, но та обрадовалась всё равно. Видимо, обычно мимо проходящие на неё внимания не обращали, и уж точно не знали имени. – Доброй ночи.