Ты моя жажда (СИ) - Бурунова Елена Михайловна

— Я помогу тебе спрятаться от Саргано, — уверенно сказал Мирослав. — Они не найдут тебя никогда.

— Не найдут? Я не понимаю. Леонид Саргано один, и он мой жених. Тетушка Моргана долго устраивала эту помолвку, — хлопая длинными ресницами, недоумевала Лютеция.

Конечно, Леонид не предел мечтаний девичьих грез, но Лети не хотела расстраивать любимую тетушку. Она же так много сделала для бедной сиротки.

— Они это клан Саргано, и Моргана тебе не тетка, — пора сорвать с этих чудесных глаз доверчивую пелену, решил Мирослав.

— Нет, она моя тетя! — протестовала, мотая головой девушка так, что черные локоны рассыпались по хрупким плечикам. — Сеньора Русси нашла мне достойного жениха, и он готов закрыть глаза на мое не слишком благородное происхождение. Я…

— Ты благородней их всех взятых! — повысив голос, прервал ее похититель. — Я не буду морочить тебе голову, как твоя многоуважаемая якобы тетушка. Скажу, как есть. Леонид Саргано — первородный вампир. Моргана — тоже вампир, но обращенный, а не первородный. А ты из какого-то древнего царского рода оборотней. Рода, о котором я ничего не знаю, но это обстоятельство не убавляет твоей ценности для вампиров. Только ты способна родить наследника первородному. Вот зачем ты Саргано. Он использует тебя по назначению, а потом убьет, как и предыдущих жен.

Говоря все это, Мирослав ощущал, как страх, исходивший от девушки, начал заполнять своими флюидами всю комнату. Ужас в ее глазах заставил поежиться и палача Феррат. Она резко вскочила на ноги, словно пытаясь убежать от неизбежного. Но тут же пронзительный крик и гримаса боли, исказившая, ее лицо, остановил Лютецию. Заплакав, она сползла по стене обратно на пол.

— Я не верю тебе, — растирая опухшую щиколотку, причитала она. — Не верю ни одному твоему слову. Это ложь. Демонов нет. Это ересь. Ты еретик. А я человек, дитя господа нашего Иисуса Христа.

— Они не демоны, Лютеция, — спокойный голос похитителя еще больше пугал девушку. — Они реальнее, опаснее демонов. И я один из них.

— Нет, я не верю, не верю, — шептала она, закрыв глаза, сопротивляясь правде незнакомца. Где-то глубоко в подсознании Лети подозревала, что тетушка и люди, окружавшие ее, ведут себя странно. Она всегда ощущала опасность, исходившую от одного только взгляда Морганы или жениха. Ей даже однажды показалось, что в темноте глаза тетки вспыхнули на мгновение каким-то красным огоньком, отчего сердце чуть не выпрыгнуло из груди. А тут еще и этот незнакомец говорит, что принадлежит к их числу. Неужели Лети похищена не обычным человеком, а настоящим чудовищем. Открыв глаза, девушка осторожно посмотрела на мужчину. Он перехватил ее взгляд и ухмыльнулся так, словно оскалился. Его ровные белые зубы отблескивали в играющем пламени лампы. Впервые за несколько дней своего заключения, Лети отметила, что похититель довольно привлекательный. Но только подумав об этом, девушка сразу прогнала эту неуместную мысль в сложившейся ситуации. Она пленница, а он ее тюремщик.

— Не верь, — сказал мужчина, — это твое дело. Я всего лишь предлагаю помочь тебе сбежать подальше от Саргано.

Девушка сильнее прижалась спиной к стене и, хлопая ресницами, с опаской смотрела на него. Конечно, Мирослав не внушает доверия с первого взгляда. Да и после того как они познакомились, ни одна нормальная девушка с развитым чувством самосохранения по доброй воле не согласится на его помощь. А с этим чувством у нее все в порядке. Она до последнего сопротивлялась ему, убегая и прячась по всем комнатам виллы. И только когда руки Мирослава сомкнулись на ее тоненькой шейке, девчонка замолила о пощаде. В ней есть неукротимая жажда жизни. Жаль, что такого желания жить не было у Мерседес. Его возлюбленная никогда не боролась за себя. Ей проще было опустить руки и сдаться на милость сильнейшего. За что он ее полюбил? За пустоту. Такую же пустоту ее в душе, как и в его. Если рядом с любимой в Мирославе пустота заполнялась любовью к ней и загорались живым блеском глаза, то вот в Мерседес пустота так и осталась пустотой. Нет, она любила сына Зарины, только совершенно иной любовью. Скорее всего, чувства любовницы к Мирославу были благодарностью за нежность, заботу, доброту, которыми он ее окружил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тяжело вздохнув, вампир взял со стола бутылку и отпил глоток. Алкоголь чуть обжег его глотку. Конечно, неизысканное вино из погребов Зарины Феррат, но вполне годится, чтобы приглушить голод. На глаза Мирослава попалась, пока он рассматривал девчонку, пульсирующая артерия на ее шее. Сглотнув слюну, он снова присосался к бутылке. Ух и пойло! Редкостное дерьмо! Больше в этой забегаловке Мирослав вино брать не будет.

— Куда мне бежать? Я ничего не знаю. Мой мир ограничивался монастырем и виллой тети Морганы. Я не выживу одна, — еле слышно сказала девушка и попыталась подняться на ноги, но уже медленнее, чтобы избежать боли в лодыжке.

— Что с ногой? — вдруг прервал неуверенный лепет похититель, пристально глядя нее.

— Ничего, — буркнула девушка, стоя на одной ноге, а второй чуть упираясь носком в пол.

— Раз ничего, тогда сделай шаг, — потребовал похититель, возвращая бутылку на стол.

Лети заранее зная, что этот шаг причинит ей новую невыносимую боль, все равно сделала его. Как только вся опухшая ступня коснулась пола, девушка взвизгнула, но не упала. Незнакомец в доли секунды, неуловимые зрением простого смертного, оказался рядом с ней. Подхватив Лютецию на руки, прижал к себе.

В этот раз его пальцы не впивались через корсаж в нежную кожу девушки. Она их почти не ощущала на себе. Только их поддержку и силу чувствовала Лети. А когда поднимая глаза на мужчину, она встретилась с его серыми глазами, в сердце невесты Леонида что-то екнуло. Почему-то захотелось остановить это мгновение, ведь такого восхитительного ощущения она не испытывала никогда прежде. Густой румянец не заставил себя ждать, укрыв собой щеки невинной девушки. А виновник первых сердечных порывов Лети, поднес ее к столу и усадил на него.

— Почему ты не сказала, что болит нога? — нисколько не теряя самообладания, как его пленница, спокойно спросил Мирослав, поднимая подол платья, чтобы осмотреть ногу.

Как только он коснулся припухшей лодыжки, девушка дернулась и поспешила спрятать ногу под платьем. Ей, словно начал бить озноб, стоило Мирославу повторить попытку осмотреть ногу.

— Прошу не надо, — прошептала она.

Понимая в чем причина такого поведения девушки, вампир улыбнулся. Еще ни один мужчина не прикасался к ней. Весь клан Саргано берег этот невинный цветок для своего господина. А тут пришел Мирослав и забрал. Черт возьми, его чуть не стало распирать от гордости. Сразу в памяти всплыли ни с чем не сравнимые картины свободы, когда Мирослав плавал вместе с Бьерном Железнобоким. Они силой забирали все, что пришлось им по нраву. Среди трофеев викингов было не только золото, но и самые красивые женщины. И попадись она тогда на пути Мирослава, то, несомненно, согрела бы его в шатре.

— Я не причиню тебе вреда, — пообещал похититель. — Я только посмотрю, что с ногой, хорошо?

Она прикрыла глаза, стараясь скрыть смущение, и кивнула. Все-таки лодыжка очень беспокоила. Пульсирующая ноющая боль не давала покоя, даже когда Лети не двигалась, а просто сидела на месте.

Пробегая пальцами по коже девушки, Мирослав ощутил, как она напряглась, но на этот раз не отдернула ногу. Да, конечно, вид не очень привлекательный у милой тонкой лодыжки сейчас. Вся распухла и посинела. Правда, не все так страшно, как кажется. Обычный ушиб. Вот как ее угораздило так ударить ногу. Вроде в комнате споткнуться не обо что, и спрыгнуть, кстати, тоже. Со стола разве что и то, скорее он треснет пополам, чем ногу свернешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И как это ты умудрилась так себе навредить? — спросил больше недоумевая Мирослав, чем из-за волнения за девушку.

— Двери, — односложно ответила та, указав в их сторону.

Представив эту хрупкую девчонку, бьющую со всего размаха ногой в массивную дверь, вампир непринужденно улыбнулся. Вот, на что она надеялась, когда молотила в двери? Что выбьет их? Наивная или безрассудная, но в любом случае молодец. Малышка достойна уважения. Она хотя бы пыталась спастись, а не ждала смиренно своей участи.